Больше всего на свете мне хотелось сейчас оказаться возле него, забыть обо всех неприятностях и просто наслаждаться тем, что Айт рядом. Но прежде, обязательно рассказать всю правду, теперь уже до самого конца, не скрывая ничего. А там, пусть решает, как поступить, что касается меня, то я в нем больше не сомневаюсь Непростительны ошибки лишь тех, кто нам безразличен, те, кто дорог, заслуживают права на второй шанс.

Мы оба заслуживаем.

Мгновения текли, неумолимо складываясь в часы. Я успела пообедать — вернее, с трудом впихнуть в себя несколько ложек, потому что от волнения есть совсем не хотелось, посидеть, побегать из угла в угол, а отца все не было. И деда с прадедом тоже. Обо мне словно забыли.

Кронерд появился лишь к вечеру, когда ожидание стало совсем невыносимым. И не один, а в сопровождении Айтона.

— Категорически настаивал, чтобы я взял его с собой, — развел руками отец и насмешливо блеснул глазами, давая понять, что не очень-то и сопротивлялся.

— Лис... — Айтон порывисто шагнул ко мне, потом резко остановился, будто опомнившись. Заложил руки за спину. — Как ты?

— Я... — голос неожиданно сел, и мне пришлось откашляться. — Все хорошо...

Прикусила непослушную нижнюю губу, которая так и норовила дрогнуть, и, с трудом отведя взгляд от лица Айта, развернулась к Кронерду. — Что сказал лэйр Виаст?

— Полностью подтвердил твои слова.

Отец ободряюще улыбнулся, но тут же снова помрачнел.

— Что-то еще случилось? — напряглась я.

— Да… Виаст сообщил кое-то очень важное и крайне неприятное.

— Для меня?

— Для алхоров. Поэтому я так долго не возвращался. Совет оказался не готов к подобному известию. Было много шума, криков, негодования, ругани и даже угроз. Пришлось взять с Виаста магическую клятву и еще раз допросить его, уже в присутствии архов. Совет гудит, как потревоженный улей.

— Во время боя остатки отряда пробились за ворота, в лес, — отец замолчал, и вместо него продолжил Айтон. — Там чистые их разделили, Виаста ранили, и он потерял своих людей из виду. Ему удалось оторваться от преследователей, спрятаться и отлежаться до наступления ночи, но прежде, чем идти дальше, он вернулся к поместью, проверить все ли его люди, оставшиеся в живых, ушли, — Айт запнулся. Видно было, что каждое слово дается ему нелегко. — Вит слышал часть разговора герцога с твоим... с Сэлмоном ли Парсом. Эти двое обсуждали план некоего высокопоставленного алхора, союзника чистых, а потом решали, кем из раненных можно пожертвовать. Бедняге собирались наложить ложные воспоминания о твоем участии в нападении, и оставить его в поместье до прихода лагорцев.

Айтон сжал кулаки, а потом глухо закончил:

— Показания Виаста полностью оправдывают тебя. И прямо свидетельствуют о том, что предателя нужно искать среди высших.

— Это Тэйн, да? Вы ведь тоже думаете, что это он?

Спрашивала я обоих, но смотрела только на Айтона. Мне вообще сейчас хотелось смотреть только на него. Ни на миг не отрываясь.

— Подозревать Серкуса в пособничестве врагам нет никаких оснований. По крайней мере, пока, — досадливо поморщился отец. — Тэйн и варрийские аристократы — немыслимый союз. Серк считает неодаренных существами второго сорта, презирает полукровок и с ранней юности не устает повторять, что предки поступили неправильно, добровольно отказавшись от власти, которая фактически находилась у них в руках. По его мнению, Лагору для того, чтобы стать великой державой и раз и навсегда справиться со всеми неудобными соседями, необходим император-алхор.

— Да, и император этот непременно должен быть Тэйном, — отозвалась я с иронией.

— К сожалению, Серкус имеет полное право рассчитывать на это, — не принял моей шутки Кронерд. — Его род — один из самых влиятельных и сильных, а кровь — чиста и «истинна». Все мужчины их семьи брали в жены только высших. Поспорить с Тэйнами могут лишь Нетгарды, даже Чидлисы, и те стоят ниже. Серкус давно мечтал связать два первых рода, именно он убедил совет выбрать невестой Айтона Верену. Так что вы двое своей нежданной встречей разрушили все его тщательно выверенные планы.

— А я все гадала, чем ему так не угодила, — хмыкнула невесело. — Вернее, чем не угодила, понятно. Но почему он прилагает столько усилий, чтобы осудить меня? Великий Тэйн и «простая» варрийка. Я для него слишком ничтожная цель.

— Ты не цель, девочка, — качнул головой отец. — Всего лишь повод. И средство. Усилить свое влияние, ослабить врагов, заручиться поддержкой совета, найти новых сторонников. Тех же Чидлисов. Он использовал их ненависть к ли Норду, которую они перенесли на тебя, и привлек третий по влиянию род на свою сторону. А еще ты для него — способ наказать Айтона, чтобы никто даже подумать не смел, что может отказать Тэйну и продолжать жить, как прежде. Так что да, Серкус тот еще властолюбивый мерзавец, и в последние дни это проявилось особенно явно, но сговор с варрийцами?.. — Отец пожал плечами. — Зачем? В чем выгода? Все интересы и стремления Тэйна связаны только с Лагором.

— Он жаждал наказать меня и ударил по тебе. — в голосе Айтона мелькнуло сожаление и тщательно скрываемая злость. — Выбрал самое уязвимое место. Я знал, что так будет, что он отыграется на тебе, поэтому и отослал из Кайнаса. Хотел, чтобы поверили… Неважно, чего я тогда хотел, — оборвал он сам себя. — Все равно мне так и не удалось долго продержаться вдали от тебя. Оказалось, для того, чтобы просто жить, мне необходимо видеть тебя. Хоть иногда. Дышать с тобой одним воздухом. Такая вот странность.

Айтон улыбнулся. Я потянулась навстречу этой улыбке — открытой, почти беззащитной, Айт сделал шаг и как-то удивительно быстро оказался рядом. На расстоянии вытянутой руки. А потом еще ближе. И все вокруг исчезло.

Тьма внутри меня удовлетворенно заворочалась, серебристое солнце ярко вспыхнуло. Я невольно качнулась вперед, и аромат осени — свежий, чистый, пропитанный ветрами и дождями с новой, еле уловимой ноткой горечи — накрыл меня с головой, оглушая. Как же я ужасно, почти невыносимо по нему соскучилась.

Где-то далеко-далеко, на краю мира, раздались приглушенные шаги, хлопнула дверь…

Похоже, нас оставили вдвоем.

Впрочем, мне было все равно. Если бы сюда сейчас явился весь совет в полном составе во главе с разъяренным Тэйном — даже он не смог бы оторвать меня от Айтона.

Сильные ладони скользнули вдоль моих рук, вызывая колкий озноб, сомкнулись за спиной, и я почувствовала осторожное, почти невесомое прикосновение горячих губ к моим волосам.

Еще одно.

И еще…

Поцелуи, поначалу легкие, еле уловимые, становились все лихорадочней, требовательнее, уверенней.

Лоб, глаза, щеки…

Губы Айтона скользнули к моему виску

— Не могу без тебя, найтири, — хрипло пробормотал он. Чуть прихватил зубами пылающую от жара кожу.