В двух шагах от слухового окна пятившийся серб все-таки споткнулся и упал, плюхнувшись задом на черепицу. Когда он снова встал на ноги, грозный демон уже бесследно исчез, растворившись в дыму, будто его здесь и не было. Все не веря, что остался жив, Драгомир мысленно поблагодарил святого Варфоломея за помощь и попросил у него прощения за совершенный грех смертоубийства. Серб верил: небесный покровитель обязательно поймет его и замолвит перед Всевышним за грешника словечко на Страшном Суде.

Драгомир убегал из горящего здания и, несмотря на ранение и грозившие ему служебные разбирательства, улыбался. Он уже давно не переживал такого душевного подъема; выжить в смертельной передряге и сполна поквитаться с обидчиком – как можно этому не радоваться? Сегодня ночью Доброволец Креста Драгомир был единственным счастливым человеком в Сарагосском епископате…

– И вышел Ангел из храма и воскликнул громким голосом: пусти серп твой и пожни, потому что пришло время жатвы…

– Прошу прощения, ваша честь?

– Апокалипсис, брат Карлос… Ангелы смерти, что карали и еще не раз будут карать нас за грехи.

– Вы сказали «ангелы смерти»?

– Совершенно верно, вы не ослышались: ангелы смерти…

И магистр Жерар тяжко вздохнул.

«Значит, я и тогда не ослышался, – подумал Матадор. – Сеньор ди Алмейдо действительно кричал об ангеле смерти, ведь не зря же ты, старый пердун, вспомнил о нем именно сейчас».

И хоть картина, что предстала в это утро перед глазами Охотников и инквизитора, походила скорее на последствия бесчинств обычного поджигателя, чем на деяния ангела смерти, все равно, что-то сверхъестественное в ней было. Ибо с чего вдруг при виде ее на ум Божественного Судьи-Экзекутора пришли строки из Апокалипсиса?

Левое крыло Cарагосского епископата выгорело дотла. Крыша над ним обвалилась, деревянные перегородки и полы обратились в угли, а роскошное убранство – и вовсе в дым. Кое-где из черных провалов окон еще продолжали выбиваться наружу дымовые струйки, хотя огонь был потушен четыре дня назад.

Карлос поморщился: в воздухе витал стойкий запах пожарища.

Правое крыло епископата пострадало в основном от воды, которой горящее здание заливали сразу из нескольких дизельных помп. Самое неприятное заключалось в том, что в уцелевшей половине размещались лишь слуги, зал для приемов, столовая и кухня, а кабинеты, архивы и прочие служебные помещения находились в выгоревшем крыле.

Помимо легкораненых и обожженных, погибших было всего двое, но ими являлись сам Сарагосский епископ Доминго, скончавшийся от сердечного приступа, и Доброволец Креста, который отвечал в епископате за организацию караула. Свидетель утверждал, что Добровольца прикончил тот, кто всю эту кашу и заварил – неуловимый и неистребимый демон Ветра, он же – вернувшийся из небытия, сиречь восставший из клоаки, чернокнижник Луис Морильо.

Голова Карлоса раскалывалась на части. Он уже не сомневался, что узкоглазый «демон Ветра» – это проклятие за все его прошлые грехи, а также, вероятно, за грехи будущие. Во Франции Пятый отряд пробыл всего два дня, после чего туда примчался курьер из Мадридского магистрата с ошеломляющими сведениями: чернокнижник не только выжил и никуда не исчез, а даже обнаглел до того, что отважился напасть на епископат! Главный магистр Мадридской епархии в подчеркнуто-вежливой форме предлагал Жерару и Карлосу вернуться и подчистить за собой оставленную грязь, а иначе Гаспар де Сесо пожалуется на работу ватиканцев не кому-нибудь, а самому Апостолу Инквизиции.

Командир Пятого отряда был зол как никогда, и даже заместитель Риккардо старался держаться от него подальше. Гонсалес в свою очередь сторонился магистра Жерара, которому, кроме как на Охотниках, сорвать гнев было попросту не на ком: Морильо все еще разгуливал на свободе и категорически отказывался облегчать жизнь своим преследователям явкой с повинной. Мало того, чернокнижник словно издевался над магистром и Охотниками, зарабатывая себе в послужной список все новые и более тяжкие грехи.

Правда, имелся в этом и свой не бог весть какой, но все-таки плюс: теперь повадки врага были Матадором неплохо изучены, а описание приметной внешности Луиса Морильо давно разошлось по всем силовым ведомствам Святой Европы. Гонсалес знал своего врага в лицо, знал его имя и способности. Это было куда лучше, чем охотиться за тенью. Вот только опять эта проклятая легенда о демоне…

– …То есть вы хотите сказать, что отступник Морильо выскочил на крышу, а затем просто расправил крылья и улетел? – попросил уточнения Карлос, поскольку все рассказанное ему непосредственным участником ловли «демона» звучало очень уж неправдоподобно.

– Я не знаю, как его звали – он не представился, – огрызнулся Доброволец Креста. – Я рассказал лишь то, что видел собственными глазами, и ничего не придумал…

Рука свидетеля, чудом выжившего той ужасной ночью, покоилась на перевязи, а шея была перебинтована, но в столкновении с демоном ему повезло куда больше, чем его командиру. Во время допроса Доброволец вел себя дерзко. Карлос не переваривал таких людей и обычно сразу же сбивал с них спесь. Но сегодня он отступил от своих принципов, списав дерзость свидетеля на нервное потрясение после всего произошедшего.

– А вы случайно не были пьяны? – в лоб поинтересовался у него Матадор. – Просто понимаете: клыки, когти, крылья, хвост – все это…

– У демона не было хвоста!

– Ах да, вы же говорили… Однако странно, не находите? – крылья есть, а хвоста нет.

– Да не был я пьян! – возмущенно вскричал Доброволец. – Никто из нас не пил на службе – мы же, в конце концов, не наемники, которых вербуют в трактирах!

– Успокойтесь! – стукнул ладонью по капоту «Хантера» Карлос. – Я вас ни в чем не обвиняю, а просто уточняю. Разбираться с вами по этому вопросу будет ваше непосредственное командование. Давайте лучше вернемся к тому моменту, когда вы с Гильермо Алваресом увидели, как отступник Морильо превращается из человека в демона.

– Мы этого не видели, – немного успокоившись, возразил Доброволец. – Когда мы вышли на крышу, этот ваш Морильо уже принял дьявольское обличье.

– Сколько времени прошло с момента, как вы в последний раз видели его в образе человека?

– Минуты полторы-две.

– Быстро у него это получается… Расскажите еще раз, как погиб ваш командир.

– Опять вы за свое!.. Пятый раз повторяю: мы обнаружили демона, когда он уже улетал. Он набросился на нас как ястреб на цыплят. Гильермо был впереди, поэтому демон ударил его когтями, Гильермо не успел даже выстрелить. Мне удалось пригнуться и пустить стрелу, но она отскочила от монстра, словно тот был из стали. Слава Господу, демон не стал возвращаться и улетел. Я бросился к Гильермо, но он был уже мертв… Вот и все.

Едва свидетель удалился, как перед Матадором тут же нарисовался магистр Жерар. Во время допроса он сидел неподалеку и специально не приближался к Карлосу и Добровольцу, не желая еще пуще смущать последнего. Легран справедливо посчитал, что двое служивых людей быстрее найдут общий язык, если побеседуют с глазу на глаз.