Сегодня я решила спросить о всех странностях и наконец расставить все точки над «ё».

— Они чего только не натерпелись от моих жен. Вот и боялись. Моя первая жена сожгла деревню, потому что посчитала, что мне понравится лицезреть пламя и слышать крики людей. Но хватит об этом…

— Но… — начала я.

Однако муж не дал мне высказаться, снова переворачивая на спину и приникая к моим губам в чувственном поцелуе. Через мгновение я уже и не помнила, о чем хотела спросить, растворяясь в своем любимом лорде Ледяных гор.

ГЛАВА 19. СВАДЬБА ЭРИКИ

Я сидела в обеденном зале, стараясь не улыбаться слишком открыто. Сегодняшнее утро было прекрасным — томным и наполненным чувственным наслаждением. И пусть некоторые места побаливали от излишнего усердия Малкольма, но это нисколько не портило моего настроения, а даже наоборот.

Запихнув в рот кусочек сыра, я кинула взгляд на место, где совсем недавно сидел Малкольм и фыркнула, вспомнив, что он нацепил на себя маску холодного и неприступного лорда, едва мы покинули пределы спальни. Ну ничего, я поработаю в этом направлении, будьте спокойны!

— Леди Габриэль?

Я прожевала сыр и повернула голову.

— О, Алек! Привет.

Мужчина замер на пороге, но потом видимо все же решился и подошел к столу.

— Садись, — указала я на место напротив себя, поражаясь тому, как все удачно складывается, даже искать его не надо.

— Я рад, что вы вернулись, — проговорил он через некоторое время, нарушая тягостную тишину.

Точнее, как… Это его она похоже тяготила, а меня все вполне устраивало.

— Ага. Я тоже рада.

Я терпеливо ждала, когда он заведет разговор об интересующей его теме, ради которой он, собственно, и пришел со мной увидится.

— Все ли благополучно дома?

— Угу.

Даже не надейся, что я тебе помогу.

В конце концов, Алек вздохнул, провел рукой по лицу и пристально посмотрев на меня, тихо спросил:

— Как… Как чувствует себя леди Эрика?

О, буквально не в бровь, а в глаз! Очень беременной, спасибо, что спросил.

— Нормально, — пожала я плечами, кидая на него тайком взгляд.

Выглядел Алек ужасно. Под его глазами залегли тени, черты лица заострились, будто он долгое время недоедал, а кожа была еще белее, чем обычно, под ней проглядывали вены, и выглядело это несколько… Знаете… Жутковато.

— Она… Счастлива?

У меня создалось ощущение, что этот вопрос стоил ему просто неимоверных усилий. Алек стиснул кулаки и сжал челюсть, ожидая ответ.

Я решила помучать его еще немного. В принципе, я увидела все что хотела, поняла, что влюблен он в нее без памяти, ревнует и скучает так, что есть не может. Но все равно… Если так любил, чего предложение не сделал?

— А какой ответ ты ожидаешь услышать?

Алек посмотрел на меня и вздохнул.

— Ты будешь рад, если я скажу тебе, что она лучится счастьем рядом со своим женихом и с нетерпением ждет дня свадьбы с Густавом?

— А это так? — глухо спросил он.

Я застонала и положила руку на лоб.

— Ну ты и тормоз, Алек! Вот скажи мне, пожалуйста, на кой черт ты ее вообще отпустил?!

Мужчина моргнул, будто не поверил в то, что услышал. Я только не поняла, его удивило, что я знаю об их отношениях, или его поразил сам вопрос?

— Ладно, не отвечай. Не думаю, что хочу это знать. Я от своих переживаний только недавно избавилась, упаси Всевышний от новых! Сиди и сам разбирайся со своими тараканами. Только послушай, что я скажу. Эрика – такой человек, который очень много думает, причем думает не по делу и в итоге раздувает из мухи слона. Поэтому давать ей много думать нельзя, надо хватать ее за руку или в охапку – тут уж как удобно – и тащить, куда тебе надо. Я совершенно не удивлюсь, если она вернулась к Густаву только потому, что их помолвка была ценой моей свадьбы с Малкольмом. Но Алек… Она не любит его. Просто, чтобы ты знал.

Посмотрев на мужчину, который находился в процессе переваривания полученной от меня информации, я вздохнула и поднялась, намереваясь пойти поболтать с Альташем и почитать ему.

— Она сказала, что все происходящее между нами было неважным, — сказал Алек вдруг.

Я тяжело вздохнула.

Нет, ну вот откуда такие дураки берутся, скажите мне, пожалуйста? Ну какая нормальная девушка в здравом уме и трезвой памяти согласится отдать свою девственность какому-то левому мужику, будучи счастливо помолвленной? Наверняка она решила это сделать с ЛЮБИМЫМ человеком. Неужели это так сложно понять?

— Алек — ты хороший парень, честно, — призналась я. — Но такой тугодум, что просто меня поражаешь. Просто немного поразмысли на досуге и сам поймешь, было ли для нее все это важным или нет.

Я оттолкнулась от стола и пошла к выходу, оборачиваясь уже в самой арке.

— И кстати, как твоя матушка?

Мужчина поднял голову и кивнул, улыбнувшись уголками рта.

— Ей лучше. Не думал, что проклятье лечится, но ей лучше.

Я кивнула и побежала наверх, вдруг замерев на полпути.

Погодите-ка! Проклятье?! Это она что, влюбилась в Малкольма?! Вот же мымра старая! Не зря она мне сразу не понравилась! Я фыркнула и пошла наверх, теперь уже блистая меньшим энтузиазмом, чем раньше.

***

— Эрика, да успокойся ты! Говорю на своем опыте, после свадьбы жизнь есть! — торжественно заверила девушку Габриэль, и Эрика вздохнула, разглаживая несуществующие складки на своем платье.

— Конечно, я и не сомневаюсь в этом, Лиса, — проговорила она после недолгой паузы.

— Да? — скептично хмыкнув переспросила ее подруга. — А у меня ощущение, будто ты на собственные похороны идешь. Даже я себе такого не позволяла, а у меня причин для паники было больше, прошу заметить!

— Разумеется. Правда от твоего мрачного лица дети плакать начинали.

— Ну вот. Ты уже улыбаешься. Прогресс на лицо! — Лиса широко улыбнулась, и Эрика подумала, что та действительно счастлива.

Еще когда они прилетели на Альташе, распугивая всех вокруг, Эри сразу заметила, что ее подруга сияет. Говорят, что девушке к лицу быть любимой. Она не знала относится это ко всем, но к Лисе относилось точно.

Даже Густав, который знает Габриэль с пеленок, и тот окинул ее чуть более внимательным взглядом чем обычно, правда сразу отвернулся,