Однако в процессе эволюции огонь не только позволил нашим предкам лучше питаться и дал им больше свободного времени, но и привел к значительно более основательным преобразованиям. Во все времена огонь представлял для нас опасность, но в то же время он нам жизненно необходим. В пламени можно было закалять наконечники копий и стрел, благодаря ему из мягкой и податливой глины можно было создавать керамические изделия, а из руды – получать металл и ковать оружие. При помощи искусственно вызванных пожаров древние люди выжигали леса, освобождая тем самым землю для посевов. Так шаг за шагом огонь помогал людям становиться все более независимыми от окружающей среды, и в конечном итоге пламя осветило развитие нашей цивилизации. Сегодня мы используем огонь на электростанциях, в двигателях внутреннего сгорания, которые приводят в движение машины, корабли и самолеты, и потребляем при этом огромные количества топлива, возникшего, возможно, даже раньше эры динозавров. С того момента, как наши предки впервые приручили огонь, прошло уже почти два миллиона лет, то есть приблизительно 65 000 человеческих поколений. Нам следует понять, что за это время покорение огня коренным образом изменило не только нас самих, но и нашу окружающую среду, наш климат и всю нашу планету.

Умение выражать мысли и эмоции при помощи мимики, жестов и звуков стало основополагающей предпосылкой для развития человеческой цивилизации. Без сложно устроенного языка невозможно представить ни один вид деятельности, требующий взаимодействия большого количества людей. Если бы в ходе эволюции мы не получили этой способности, сейчас бы не существовало сельского хозяйства, торговли, религии, государств, литературы и искусства. Ничто другое не ускорило развитие человека настолько, насколько устная, а потом и письменная речь.

Благодаря языку мы можем общаться с другими людьми и поверять им тайны нашей души, рассказывать о наших настроениях, взглядах и о том, что нас подталкивает к тем или иным поступкам. Язык объединяет нас, налаживает связь между нами, спасая от одиночества. С его помощью мы можем лучше думать, обмениваться идеями с другими людьми, обогащать уже накопленные знания и вместе искать решения возникающих проблем. Он помогает нам выживать. Язык – ключ к нашему сознанию и к нашей истинной сущности.

Но как и когда у нас появилась способность говорить? Какие анатомические, генетические, когнитивные и социальные предпосылки были необходимы для этого?

На протяжении столетий ученые ломали голову над вопросом о возникновении языка – еще задолго до того, как Жан Батист Ламарк, Чарльз Дарвин и Альфред Рассел Уоллес разработали эволюционную теорию. В 1769 году Иоганн Готфрид Гердер, один из наиболее влиятельных мыслителей эпохи Просвещения, опубликовал работу, в которой выдвинул провокационное суждение: язык – это не дар Божий, а всецело человеческое изобретение. В те времена подобная идея была воспринята как большая наглость и вызвала бурю негодования. После этого начались ожесточенные споры о происхождении языка, которые не завершились и по сей день.

С течением времени появилось множество гипотез о происхождении языка. В большинстве своем это были лишь догадки, немало было и просто абсурдных идей, некоторые получили презрительные прозвища. Так, согласно теории «тьфу-тьфу», язык возник из возгласов с сильной эмоциональной окраской, например «Ай!», «Ой» или «Ах». Сторонники теории «гав-гав» утверждают, что язык появился в результате подражания звукам окружающей среды, например лаю собак, хрюканью свиней, шелесту листьев или пению птиц[246]. Так, эта теория объясняет, почему глагол «шипеть» по своей звуковой форме напоминает действие, которое он описывает. Если следовать другой точке зрения, то способность к говорению возникла на основе спонтанных звуков, которые наши предки издавали при совершении тех или иных действий и ассоциировали с определенными вещами и людьми. Так, слово «мама» произошло, возможно, от причмокивания и характерного звука, которые младенцы издают во время кормления грудью. Согласно теории трудовых выкриков, у истоков языка стояли ритмичные возгласы, которые наши предки издавали при совместном выполнении напряженной физической работы. Сторонники еще одной теории полагают, что толчком к появлению языка стали ритуальная музыка, танцы и заклинания. Согласно же теории «перезвона» [Bimbam-Theorie], у любого предмета есть особый, заложенный в его природе отзвук [natürliche Resonanz], поэтому для каждого образа в сознании существует своя звуковая оболочка[247][248]. И это лишь малая доля всех существующих гипотез.

В конечном итоге большинство из них сходятся в том, что однажды наши древние предки стали издавать определенные звуки, которые они связывали с некоторыми событиями, животными, растениями, предметами или людьми из своего окружения. На их основе развился своего рода примитивный доисторический язык, состоявший из коротких сочетаний отдельных звуков. Возможно, различным хрюкающим, воющим или шипящим звукам придавалось дополнительное значение, и они каждый раз одинаково воспроизводились для выражения определенного мыслительного «понятия». Они могли заключать в себе простые смыслы, например «Осторожно, лев!» или «Змея. Большой. Опасно!», и сопровождались характерными жестами и мимикой. Однако на такое способны и верветки – маленькие юркие обезьянки, обитающие в кенийской саванне[249].

С позиции современных исследователей, эта точка зрения слишком проста. Ведь она, во-первых, никак не освещает вопрос о биологических предпосылках формирования голоса, а во-вторых, не объясняет, как возникла грамматика, лежащая в основе любого языка. Именно грамматика связывает воедино смыслы отдельно взятых слов, позволяя понять цельное предложение, делает возможным обмен сложными сообщениями и указывает, принадлежит ли высказывание к области прошедшего, настоящего или будущего. О важности грамматики для успешного общения пишет канадский психолингвист Стивен Пинкер. В своей книге «Язык как инстинкт» он приводит целый ряд наглядных примеров: есть большая разница между животными, которых человек может съесть, и животными, которые могут съесть человека. Далеко не одно и то же, найдет ли кто-то фрукты, которые являются спелыми сейчас, были спелыми когда-то или же поспеют в будущем[250].