Все правильно, испокон веков. А когда после революции Советская Россия перешла на Григорианский календарь, Православная церковь отказалась принять этот переход, и с тех пор все церковные праздники отмечались на тринадцать дней позже. А здесь, значит, государство и церковь сумели договориться, и все на своих местах. Я так отвлеклась на вопросы летоисчисления, что Даниле пришлось повторить свой вопрос.

— Ну так что, пойдешь со мной праздновать Купалу?

— А что в программе праздника? Поиски цветущего папоротника?

— Увидишь, — с загадочным видом пообещал он. — Я зайду за тобой часов в десять, хорошо?

— Хорошо! — послушно согласилась я.

— Тогда до завтра, — улыбнулся он.

Домой я шла бездумно-счастливая, с глупой улыбкой на лице и сияющими глазами, всем своим видом демонстрируя, что «свет горит, а дома никого нет».

Но в любой бочке меда есть ложка дегтя, и моя материализовалась в виде Варвары.

— Привет, — поздоровалась она с видом снисходительного превосходства. — Как там ваши раскопки?

— Пока безрезультатно, — ответила я на ходу, делая вид, что очень спешу.

— Значит, вы еще здесь задержитесь? — сделала тот же вывод Варвара.

— Получается, задержимся, — подтвердила я.

— А завтра на праздник пойдете? — Варвара пошла рядом со мной, и даже взяла меня под руку — ни дать, ни взять, милая подружка. Вот только я чувствовала себя, будто оса кружила рядом: если не будешь начеку — получишь чувствительный укус.

Я неопределенно кивнула.

— Отлично! — просияла Варька. — Давай я за тобой зайду — вместе пойдем!

— Да меня вроде как уже пригласили, — смутилась я.

— Кто? Костя? — живо заинтересовалась моя «подруга».

— Нет, — мне совершенно не хотелось с ней это обсуждать, но сбежать я не могла, она вцепилась в мой локоть, как терьер в лисий хвост.

— Дай угадаю, Данила? Как раз в его репертуаре, — снисходительно улыбнулась Варька.

— Что ты имеешь в виду? — не удержалась я.

— Ну как бы тебе получше объяснить, — Варвара отстранилась, безошибочно чуя, что теперь я от нее никуда не денусь, — Наш Данила избалован женским вниманием. Сама понимаешь, с его внешностью и профессией у него отбоя от девиц нет — стоит пальцем поманить, любая прибежит. Ему это изрядно наскучило, вот и ищет всякие «диковинки». В прошлом году к нам студенты приезжали иностранные на сельхозработы, типа опыт перенимать, там одна была — то ли японка, то ли китаянка. Так он с ней сразу закрутил. Как она потом рыдала, когда уезжала, бедняжка, — Варька сочувственно вздохнула.

— Я же не китаянка, и даже вообще не иностранка, — нервно усмехнулась я.

— Ты со своими друзьями свалилась, как снег на голову. Кто и откуда — неизвестно. Бегаете по округе, ищете не пойми что. Не бог весть какое, но все же разнообразие на нашем привычном сельском фоне, понимаешь? — Варвара заглянула мне в лицо, чтобы удостовериться, что я действительно понимаю. — Так что не надейся, что у вас может быть все серьезно и надолго.

«Это я и без тебя знаю», — недовольно подумала я. Как она это делает? Я вообще разговаривать с ней не хотела, а она в две секунды залезла ко мне в душу и умудрилась туда плюнуть.

Варвара осталась довольна эффектом, произведенным ее словами, и переменила тему.

— А это правда, что Костя теперь у Морозова большой начальник?

— Нет, врут, — мстительно заявила я. — Так, помогает кое в чем. И денег заодно решил немного подзаработать.

— Деловой парень, — сделала вывод Варька. — Ну ладно, пока!

Она удалилась, не скрывая торжества. А я поплелась домой в совершенно подавленном настроении. И ведь прекрасно знаю ее способность показать кого угодно в невыгодном свете, слегка исказив факты или изменив контекст, но осадок остался, и еще какой. А еще ведь есть Диана. Какие отношения связывают ее и Данилу? И что это за отношения, если он приглашает на праздник меня, а не ее? Может, они поссорились? Или договорились прощать друг другу временные увлечения на стороне? Ох, у меня голова треснет от этих вопросов.

Зато впервые с тех пор, как мы здесь очутились, меня абсолютно перестали волновать вопросы, связанные с возвращением в наш мир. Что как нельзя лучше доказывает, что любые проблемы, даже самого что ни на есть вселенского масштаба, ничто в сравнении с тем, что происходит в пределах лишь одного сердца.

17. НЕ ШУТИ С ОГНЕМ — ОБОЖЖЕШЬСЯ

Говорят, что ночь на Ивана Купалу полна чудес: деревья переходят с места на место и разговаривают между собой, шелестя листьями; беседуют друг с другом животные и даже травы. В самой чаще леса непременно расцветает волшебный цветок папоротника, который, по одной версии, откроет нашедшему счастливчику клад, а по другой — выведет на неведомую поляну, на которой растут все волшебные травы, какие только есть на свете. Еще считается, что в купальскую ночь разгуливается вся нечисть, и можно запросто наткнуться на ведьму, оборотня или русалку.

Все это ни капли меня не заботило. Я ждала и боялась этой ночи, но мое волнение не имело ничего общего с купальскими чудесами. Его источником был всего лишь один человек.

Время не просто тянулось — оно плелось и спотыкалось, а некоторые минуты, похоже, обманывали часы и ухитрялись проползать по циферблату по нескольку раз. Чтобы отвлечься от дурацких мыслей, которые так и водили купальские хороводы в моей голове, я постаралась занять себя делами с самого утра. Сначала помогла Зинаиде — кормила кур и поросенка (кстати, поросенком в деревне зовется свинья независимо от веса и возраста; Зинин, например, был размером с лошадь на коротких ножках), потом приготовила обед. После обеда прогулялась до ребят и застала их во дворе. Они безмятежно загорали на диване, который так и не подумали втащить в дом.

— Если его еще раз передвинуть, он окончательно развалится, — объяснил Костя.

— Идем вечером смотреть, как празднуют Купалу? — спросил меня Макс.

— Да, меня Данила пригласил, — я постаралась придать голосу как можно больше небрежности.

— Любопытно, — протянул Костя. — А ты вообще знаешь, что это за праздник?

— Рождество Иоанна Крестителя, насколько я