Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Странная у него была манера общения. То ли он шутками пытался скрыть свою причастность к этому делу, то ли, зная свою невиновность, издевался надо мною. И самое удивительное, что я подпадала под его влияние.
— А другие грехи Вас не мучают?
— Интересная у Вас тактика, — усмехнулся на том конце провода мой собеседник, — почти, как в детской считалочке:
Раз, два, три, четыре, пять.
Я иду искать.
Кто в живых остался,
Тот и виноват.
— Но Вы не единственный. Есть ещё Ида, — пустила я пробный шар.
— Как, она ещё жива?! — деланно удивился Изжогин. — Совсем упустил из виду. Надо сегодня же её укокошить!
— Игорь Васильевич! — мне надоели его шуточки. — Нам нужно встретиться и серьёзно поговорить.
— Хорошо, — согласился он. — Только Вы привозите с собой все вещдоки: топор, пилу, бутыль с ядом, пистолеты, зажигалки, кино- и аудиоплёнки… Что там у Вас ещё имеется?
— Не ёрничайте! — не выдержала я.
— А знаете что? — он и вправду сменил тон. — Давайте с Вами сегодня поужинаем. Может быть, в последний раз. А то в тюрьме, говорят, макароны.
Я задумалась. Наверное, не стоит с ним встречаться сегодня. Запудрит мне мозги, подсыплет какой-то гадости, завезёт куда-то и…
— Нет! — сказала я. — Завтра мы встретимся у Вас на работе. Так будет надёжнее. И не думайте смыться, это не в Ваших интересах.
— Конечно! Какой был смысл убивать всех, чтобы потом удариться в бега?
— Вот-вот. Тем более что у меня для Вас припасена невероятная новость!
Но он на это никак не среагировал, просто сказал:
— Жду Вас завтра в одиннадцать.
— До свидания, — ответила я вместо согласия.
— До свидания, — повторил за мной Изжогин и дождался, пока я положила трубку. Вежливый, сволочь!
Ну, всё, облегчённо вздохнула я. Дело сделано. Завтра я ему расскажу увлекательную историю, прижму, что называется к стенке, и напоследок ошарашу сообщением о Труфанове. А там уже они пусть сами разбираются. Кому — на Канары, кому — на нары. Главное, успеть получить гонорар с моего ожившего клиента.
До самого вечера я пребывала в радужном настроении. И вдруг раздался телефонный звонок. Вообще-то телефон у нас трезвонит, не переставая. И что характерно, чаще всего им пользуются те, кому по большому счету он и не нужен. Вы поняли, что речь идёт о Даньке и Тоське. Причём, стоит кому-то из них занять телефон, как тут же появляется другой и тоном, не терпящим возражений, заявляет: «Так! Хватит болтать без толку. Мне срочно надо позвонить!». И после получасовой перебранки отвоёвывает-таки своё право на «срочный телефонный звонок»:
— Алё, Лёха! Привет! Ка-ак де-е-ла? Чем занима-а-ешься?
Вы никогда не задумывались над тем, что телефон — нахальнейшая вещь? Ну разве Вы позволили бы себе встрять в официальную беседу или оторвать занятого человека от важного дела? А с телефоном — без проблем! Позвонил — и Ваш абонент вынужден бросать всё и разговаривать с Вами даже по пустяшному поводу.
Так вот, я сразу почувствовала, что звонят мне. Даже где-то под сердцем кольнуло. Я сняла трубку.
— Слушаю Вас.
— Алло, Евстолья Анатольевна? — раздался глухой далёкий голос.
— Да.
— Извините, пожалуйста, мы с Вами еще не знакомы. Меня зовут Валерий Васильевич. Мне про вас Алина рассказывала.
— Вы Алинкин папа? — догадалась я.
— Да. Вы, наверное, слышали, что Аля… — он замолчал. И я поспешила сказать:
— Конечно. Это так печально.
— Так вот, её убили!
— Убили? Вы уверены?
— Абсолютно! Нам нужно срочно, прямо сейчас встретиться с Вами.
— Но уже поздно, десять часов.
— Дело в том, что я завтра рано утром улетаю. А на руках у меня важные улики, неопровержимые доказательства, которые проливают свет на все эти загадочные убийства.
— Хорошо, — решила я, — еду! Куда?
— Евстолья Анатольевна, — мужчина замялся, — поймите меня правильно. Я их доставал с риском для жизни. Вот только Алинку не сумел уберечь… О нашей встрече не должен знать никто! Приезжайте сами.
Я пообещала.
— Вы на машине?
— Да.
— Знаете, где трикотажная фабрика «Красная игла»?
— По Шитокрытовскому проспекту?
— Правильно. За ней находится старое общежитие. Сейчас оно пустое. Идёт под снос. Там на третьем этаже я буду Вас ждать.
— До встречи, — сказала я.
— И умоляю Вас, — ещё раз напомнил Валерий Васильевич, — никому ни слова!
Я быстренько оделась и, выскочив в прихожую, стала натягивать сапоги. Из кухни вышел Влад. Он, как всегда вечером, орудовал в холодильнике. Знакомая история. А потом утром Шурочка сокрушается: «Куда подевалась докторская колбаса? Хотела бутербродов наделать» — «У доктора и спрашивай!» — переводит стрелки на мать котяра и невинными глазами смотрит на жену.
— Ты куда это, на ночь глядя? — вытаращился он на меня.
— На спецзадание, — гордо ответила я.
— Возьми меня с собой!
— Зачем?
— Буду тебе пистолет перезаряжать.
— Так у меня его нету.
— Ну, прикрою тебя грудью. В случае чего.
Я посмотрела на его «пуленепробиваемую» грудную клетку и покачала головой.
— Думаю, не понадобится.
— Всё равно, боюсь тебя отпускать одну ночью. Вдруг кто-то захочет взять тебя за… муж!
— Ночью — может, — согласилась я. — Но придётся назначить ему свидание днём, и он потом сразу передумает.
Мой защитник стоял в нерешительности.
— Да не переживай ты! — засмеялась я как можно беззаботнее. — Через полчасика вернусь. Надо у одной знакомой забрать бумажку.
— А утром нельзя? — высказал робкую надежду Владик.
— Ты же не откладываешь на завтра… — я многозначительно замолчала.
Обжора намёк на бутерброды понял и согласился.
— Ладно, езжай. Только не долго!
Всё-таки Валерий Васильевич появился не случайно, думала я, мчась по ночной Москве к трикотажной фабрике. Видимо, старые чувства жили в нём. Конечно, был молодой, непутёвый. А сейчас вот выбился в богатеи, захотелось козырнуть возможностями, реабилитироваться, так сказать. А тут узнал про смерть Наташи. И сам стал доискиваться до истины. Если деньги есть, можно решать проблемы. Но, наверное, слишком глубоко копнул. Потому и вынужден скрываться. Труфанов с Изжогиным — крепкие орехи. И, судя по развитию событий, убрать человека со своей дороги, особого труда для них не составляет.