Но мясогурман, вылив себе на тарелку жёлтую расплывчатую массу, недоверчиво покосился на меня.

— А чего она такая жидкая?

— Не знаю, — смутилась я. — Такая вышла.

Первым не выдержал Данька. Дети вообще непосредственны.

— Дядя Костя, ну хватит обгладывать кости! Давайте уже рассказывайте про убийства!

Майор довольно осмотрел стол, как поле былого сражения, облегчённо вздохнул и закурил. Он откинулся на стуле и блаженно зажмурил глаза.

— Ну, что ж, слушайте, — наконец-то произнёс он долгожданную фразу. — Но нужно будет, чтобы мой рассказ дополняла и кое-что поясняла наш выдающийся сыщик из «Пердимонокля» Евстолья Анатольевна. Потому что в данной истории многое удивительным образом переплелось, перепуталось, подстроилось или просто случайно совпало. А началось всё с того, что одна девушка, Полина Грибова, попала под колёса локомотива метрополитена.

— Как Анна Каренина, — вставил литературно образованный мальчик.

— Нет, — поправила я его. — Анна сама бросилась под поезд, а Полю столкнули.

— Нет, — поправил меня Сухожилин, — её, конечно, преследовали, и она была страшно напугана, но Полина, выскочив на край платформы, оступилась и упала на полотно. Это подтвердили и очевидцы. Однако перед самой кончиной она успела передать случайной, первой попавшейся женщине, записку. Думаю, не следует объяснять, — Костя обвёл взглядом всех присутствующих, — кто оказалась этой тихой, безвинной, никуда не сующей свой нос гражданкой во всей нашей необъятной Москве?

«Ладно, мысленно разрешила я, пусть пока поизощряется, посмотрим, что он дальше будет говорить».

— В записке, кроме адреса, была ещё одна, в общем-то, простая, банальная фраза: «Цезарь в тесте». И вместо того, чтобы сразу передать эту важную улику следствию, наша «пердимоноколистка» лишь на следующий день сама решила поехать на указанную квартиру. И, естественно, опоздала. В доме всё было перевёрнуто кверху дном, а хозяин, Пётр Грибов, как оказалось, брат Полины, убит. И вот тогда она наконец-то звонит ко мне и невинным голоском заявляет: «Костя, привет! Тебе там не скучно, а то я тут случайно проходила мимо, смотрю в квартире неизвестного гражданина не прибрано, да и сам он трупом валяется!».

А затем последовал еще ряд погромов, а вернее, обысков в квартирах ближайшего Полиного окружения. К счастью, уже без жертв. Понятно, что искали пресловутого «цезаря». Как впоследствии оказалось, это была очень редкая древняя монета, которую украла у Труфанова его дочь Алина и передала на временное хранение своей приятельнице Полине Грибовой. Поля работала кондитером, поэтому мы, естественно, проверили все изделия из теста, которые к тому времени сохранились. Но… — Сухожилин скис, помолчал и… бодро продолжил, — мы ещё вернёмся к этому вопросу.

— Обязательно вернёмся, — подтвердила и я.

— У тебя есть дополнение? — спросил майор.

— Пока небольшое, — и все с интересом уставились уже на меня. — Вы в буквальном смысле влипли в тесто. А ведь у этого слова есть и другой смысл.

— Какой ещё другой?

— Пётр Грибов, — пояснила я, — работал психологом в брачном агентстве и занимался тестированием клиентов. И информация о «цезаре» могла быть записана в тесте. В тэсте! — подчеркнула я.

Так приятно было смотреть на ошарашенного милиционера.

— Во, блин! — почесал он затылок. — До этого можно додуматься, только имея мозги набекрень!

— Кстати, этому меня надоумил Данька.

— Ну, я имел ввиду, — замялся наш гость, — что для этого надо иметь оригинальное мышление.

Человек с оригинальным мышлением аж запунцевел от всеобщего внимания.

— Данька тоже следопыт

От рогов и до копыт,

— сбил с него спесь старший брат.

— И что же ты там нашла? — не унимался ущемлённый профессионал.

— В тестах тоже ничего не было, — призналась я.

— То-то же! — обрадовался Сухожилин. — А я ведь с самого начала говорил тебе, не лезь, куда тебя не просят. Но ты не послушалась.

— Послушалась. А затем меня попросила Надежда.

— Да, попросила, — подтвердила Надюшка.

— Эта история имела неожиданное продолжение, — сказал Костя, — а вернее, она сама была продолжением, точнее, составной частью другой давней истории.

Мы поняли, что сейчас последует длинный рассказ, и все превратились в слух.

— Давным-давно, — начал Сухожилин, — целую жизнь назад, жили-дружили две девочки, Наташа Мурашкина и Зина Желтухина. Наташа была спокойная, несуетливая, держалась всегда в тени. А Зинаида, наоборот, боевая, решительная, даже скандальная. Что их объединяло, трудно сказать. Наверное, Зиночке необходима была отдушина, подруга, которая бы терпеливо выслушивала бесконечные рассказы о похождениях, рассуждения и сплетни о других девочках и мальчиках. А, может, ей хотелось растормошить Наташу, заставить ее жить так же суматошно, шумно, чтобы быть всегда на виду. Но, странное дело, ребята больше обращали внимания на тихоню Наташечку. Зину же они просто считали «своим парнем». Даже прозвище у той — Наташка-Мурашка звучало как-то ласково, не то, что у неё — Желток. И Зинуля затаила на подругу справедливую, как она считала, обиду. А если честно, то она ей просто завидовала. Манере одеваться, общаться, да и вообще, образу жизни. Но зависть — неблагодарная вещь. И стремление слепо копировать другого человека всегда выглядит со стороны нелепо, карикатурно.

Наташа неплохо рисовала. Вначале это были бесхитростные этюдики, где обязательно присутствовала влюблённая парочка. И щедро раздаривала их своим одноклассникам. «Подумаешь! — говорила Зина, — каждый запросто может так же!». И на скорую руку пыталась изобразить что-то подобное. Но все почему-то не очень восхищались ее работами, и брать их не хотели. Или в споре Зинаида всегда горячилась, кричала, доказывая свою правоту, а Наталья могла спокойно сказать своё мнение и больше уже ничего не говорила, не отстаивала его, не приводила никаких аргументов. И это мешало, раздражало, не давало почувствовать себя победителем.

Короче, Наташа была, как сломанный каблук в туфле: и без него нельзя, и нормально ходить не даёт. И Зиночка начала мстить, делая вначале мелкие пакости, затем дело дошло и до больших. Хотя внешне корчила из себя закадычную подружку. Это она помогла знакомому парню споить наивную дурёху, и подложила ее под него. Так появилась Алинка. Но этой тихоне вечно везло. И дёрнул же чёрт Зинулю вытащить безнадёжную мать-одиночку на танцевальный вечер в пединститут. Ведь именно Зина первой заметила Колю Труфанова и пригласила его на белый танец. И тот уже не отходил от них, даже поехал провожать. До чего был хорош парень! Высокий, крепкий, мужественный. Зина Желтухина влюбилась в него без ума. Но… опять эта наглая выскочка! Она снова перешла ей дорогу. Коля обращал внимание только на Наталью. И тогда Зинаида поведала ему страшную историю низкого падения его избранницы. Однако Николай отнёсся к этому на удивление спокойно. И чётко сказал: