Зачем ему ее согласие? По законам Англии, Франции и Аквитании, по законам всего христианского мира, ее земли отныне принадлежат мужу. К тому же человек он опытный и мудрый, так что грех жаловаться. Но ведь она и сама не дура, умеет принимать решения, привыкла полагаться на себя. Плохо, когда зависишь от кого-то другого.

— Хорошо получается, миледи, — объявила Файетт, забрала раскроенную тунику и разложила на столе алую материю. — Скажу портнихам, чтобы поскорей закончили.

— Да, пусть сошьют тунику сегодня же вечером. Лорд Раймонд ходит в каких-то лохмотьях. Я только сейчас поняла, что у него совершенно нет приличной одежды. Он поставил в спальню сундук со своими вещами и…

Она не договорила. Жалкий гардероб Раймонда привел ее просто в ужас.

— Да, стыд и срам, — понимающе кивнула Файетт и неодобрительно покосилась на Жоффруа и Изабеллу, разодетых в пух и прах. — Хороши папочка и мамочка, ничего не скажешь.

Джулиана промолчала. Да и что тут можно было сказать? Конечно, нельзя допускать, чтобы слуги критиковали господ, но Файетт совершенно права. Она вздохнула и склонилась над куском ткани, а служанка предостерегающе прошептала:

— Ну, помогай вам Господь, миледи, — и поспешно ретировалась.

У стола появилась Изабелла и приторным голосом, от которого свернулось бы самое свежее молоко, спросила:

— Разговариваете сами с собой, милочка?

Не дожидаясь приглашения, графиня уселась на табурет.

— Мне тут о вас поведали весьма любопытные слухи.

Джулиана работала ножницами, наблюдая за тем, как солнечные блики вспыхивали на полированном металле.

Каким должен быть плащ? Просто с тесемками или придумать что-нибудь похитрей? Неплохо бы сделать его с капюшоном, и чтоб затягивался на шее. Хотя нет, Раймонду это не понравится. Лучше без капюшона и без завязок на горле. Раймонд обычно ходит в шапке или вообще простоволосый. Джулиана нахмурилась. Какой он рассеянный! Сегодня ей пришлось бежать за ним через весь дрор с шапкой в руке.

— Я вижу, вы хмуритесь? — повысила голос Изабелла, задетая молчанием невестки. — Мне во всех подробностях рассказали о вашем приключении трехлетней давности.

Лучше всего — обычные тесемки, твердо решила Джулиана. Раймонду это понравится больше всего.

Сохраняя непроницаемое выражение лица, она сказала:

— Всех подробностей никто не знает, кроме меня.

— И тем не менее я узнала достаточно, чтобы сполна оценить ваше неблаговидное поведение. Конечно, вы будете все отрицать, но ведь репутацию уже не спасти.

Изабелла выжидательно приподняла бровь, но Джулиана не клюнула.

Тогда графиня с нажимом произнесла:

— Да уж, репутация у вас незавидная.

— Я вижу, вы времени даром не теряли. — Джулиана принялась отмерять ткань. — С кем же выговорили?

Изабелла неопределенно взмахнула рукой:

— Со всеми понемножку.

— Так-таки со всеми?

— Вы слишком дерзки для столь незнатной особы, — объявила Изабелла, разглядывая ее в упор. — А ведь вы уже немолоды, не правда ли?

— Да, немолода, — холодно подтвердила Джулиана. — Скажите мне, что вам от меня нужно, я прямо сейчас скажу, что нужно от вас мне: чтобы вы отправились на край земли и свалились оттуда прямо в тартарары.

Изабелла ничуть не оскорбилась:

— Свалилась в тартарары? Очень забавно. У вас острый язычок, милочка. Думаю, вы могли бы пользоваться успехом при дворе. Жаль, что ваш брак продлится недолго.

— Так вот оно что, — изображая беспечность, усмехнулась Джулиана. — Вот зачем вы пожаловали. Что ж, извольте объяснить, почему наш брак продлится недолго.

Изабелла моментально сменила маску, голос ее стал участливым, соболезнующим.

— Мы уже объясняли вам, что Раймонд — единственный наследник знатного рода. Такая жена, как вы, ему не годится. Да и слухи о ваших проделках, как вы ни старались, просочились наружу. У Раймонда нет выхода — он должен либо отказаться от вас, либо поставить крест на своей карьере. — Тут графиня чуть не всхлипнула. — Вы ведь знаете, какой Раймонд благородный. Он готов ради вас погубить свою жизнь, провести остаток дней в этой дыре. Король лишится своего лучшего советника, а это скажется на судьбе всей страны.

— И все из-за такой недостойной особы, как я? — осведомилась Джулиана.

Изабелла улыбнулась пухлыми губками:

— Я вижу, вы мне не верите.

— Отчего же. Возможно, все так и будет. Но ведь это не я добивалась брака с Раймондом. — Джулиана взяла ножницы и разрезала ткань на две части. — Почему я должна переживать по поводу карьеры вашего сына?

Изабелла постучала длинным ногтем по столу:

— И самом деле? А скажите мне, милочка, чем вы сейчас занимаетесь?

Джулиана недоуменно взглянула на материю.

— Крою ткань.

— А точнее? — нетерпеливо спросила графиня.

— Делаю плащ, а что?

— Для кого? — хищно подалась вперед Изабелла.

— Для Раймонда.

— И что же это будет за плащ?

— Так, просто плащ, и все, — мрачно ответила Джулиана, поняв, к чему клонит свекровь.

Графиня торжествующе кивнула головой:

— Комментарии не требуются.

Делая вид, что поняла, о чем идет речь, Джулиана спросила:

— Вам не нравится плащ?

— Дело вовсе не в этом. — Изабелла хлопнула ладонью по столу. — Дело в другом. Вы шьете плащ для мужа столь любовно, что и слепому ясно: Раймонд вам дорог.

Джулиана с ненавистью покосилась на ее тонкую аристократическую руку.

— Должно быть, тут имеет место та самая низменная, болезненная страсть, о которой распевают баллады трубадуры при дворе королевы Элинор. Когда вы сшили мужу праздничный наряд, я ничего такого не заподозрила. В конце концов, должны же вы заботиться о том, чтобы ваш муж прилично выглядел при королевском дворе. Кстати говоря, портниха из вас просто превосходная. Могу порекомендовать вас ее величеству.

— Премного вам благодарна, — саркастически ответила Джулиана.

— О чем бишь я? — Изабелла коснулась пальцами лба. — Ах да, плащ. Это одежда на каждый день. Однако вы трудитесь над ней не менее усердно. Тем самым вы себя выдали.

Джулиана уже не пыталась прикидываться дурочкой и слушала внимательно.

— Милочка, я и сама покупала Раймонду дорогие наряды, пока он был при дворе. Зачем нужен сын, если он не приносит пользы? При дворе нужно выглядеть богатым и преуспевающим, тогда станешь еще богаче. Нужно производить впечатление.

Джулиана слушала свекровь со все возрастающим отвращением.