этого особняка? Нет, этого не может быть! – Игорь растерянно смотрел на Стаса, а Стас, прищурившись, о чем-то думал.

– А знаешь что, Игореша, давай-ка прямо тут спустимся в овраг и обратно пройдемся по дну. Авось что и найдем.

– Нет, я сомневаюсь, вряд ли выход может быть где-то тут. Представь себе, копают подземный ход, это же тысячи кубометров грунта, куда его дели? И главное никто ничего не видел, а мы же стоим на дороге. Правда, это ни какая не главная дорога, но она ведет в соседнюю деревню, и по ней ходят люди. Ходят на электричку и обратно, ходят на станцию, там крупные магазины и аптека. Из дачного массива в деревню ходят люди за продуктами – молоком, маслом и творогом. За хлебом, наконец. А подземку строили не день и не два. На это ушли многие месяцы. Вспомни, как обустроены коридоры, мы еще не видели комнат. Это сколько же машин сюда приходило с грузами и сколько уходило с грунтом, если его вывозили. А рабочие? Не один же человек построил это чудовище. Тут что-то не так. Но, чтобы отбросить всякие сомнения, давай спустимся и обследуем овраг.

   Они шли по дну оврага уже довольно долго, иногда поднимаясь на его склоны, когда то или иное место им казалось подозрительным. Вооружившись толстыми палками, они копали в подозрительных местах, ползали на коленях, раздвигали ветви деревьев и кустарников, пролезали сквозь кустарники, которые казались не проходимыми. И вот, наконец, Игорь наткнулся на кол, где был обнаружен несколько дней назад дядя Ваня.

– Все, Стас, пришли. Давай выбираться наверх, – и он первым полез из оврага.

   Выбравшись наверх, он подал руку Стасу.

– Да. Ничего, пусто, отрицательный результат, – Стас казался удрученным.

– Да не расстраивайся ты, – Игорь легонько шлепнул друга по плечу, – отрицательный результат тоже результат. Я был уверен, что мы ничего не найдем. Давай-ка присядем тут, на травке и поговорим.

   Они отошли к забору, сели на бугорочке, покрытом свежей зеленой травкой, как раз там, где совсем недавно сидели Галя и баба Клава. Игорь вспомнил об этом, и сердце его больно сжалось.

– Ну, что друг, давай порассуждаем. Кроме как в овраг, выход из коридора не может быть ни куда. Но в овраге его нет и, как ты говоришь, быть не может. Тогда где же?

   Если мы ошиблись в направлении и коридор ведет к кому-то в огород или постройку твоих, то есть Галиных соседей. Кто живет по соседству с Галей?

– Справа от Гали живет… жила как раз убитая бабулька, а дальше не знаю. Надо узнать у Гали. Это мы выясним. Давай подумаем над другими вариантами. За старым дачным поселком, строиться новый. Новые русские облюбовали пустующие земли и развернули строительство своих домиков. Сколько их там? Надо проверить. И кто их хозяева.

– Стоп, Игорь, а если эта дверь не конец подземки. Если за этой дверью есть продолжение.

– Да что ты? И куда же он ведет и сколько его длина? Километры что ли?

   Не-е-ет, не может быть. А что если выход на самом деле находится на участке какого-нибудь олигарха? А?

– Игорек, ты гений! Точно! Так оно и есть. Надо выяснить, когда началось строительство этих особняков, кому они принадлежат, и кто строил их. Но сначала надо еще раз пройтись и посмотреть, какие уже достроены и какие нет. И вот еще что – мне кажется подозрительным, что первый особняк стоит прямо на овраге. Или тут конец оврага? И дом построен уже на твердой земле? Все. Пошли. Прогуляемся до соседней деревни. Хорошенько рассмотрим этот коттеджный поселок, посмотрим, куда выходит улица и идет ли дальше за улицей овраг. Возможно, в деревне что-то узнаем об этих особняках. Ведь есть же люди внимательные, на все обращают внимания. А есть просто любопытные, которые суют свой нос куда надо и не надо. Для нас такие люди просто находка, не мне тебе об этом говорить.

– Ну, находкой для нас могут быть оба типа названных тобой людей. Пошли.

   Теперь они шли уже быстро, разговаривая, по-прежнему, вполголоса, но зато размахивая руками. Оба утвердились в версии, что выход кроется на чьем-то участке. Они снова оказались возле высокого кирпичного забора. Но останавливаться не стали, а пошли дальше. Они шли и считали особняки, пять, шесть, одиннадцать.

– Все, этот порядок кончился. Но тут не одна улица. За этой улицей есть еще одна. Эта односторонняя, а та уже двухсторонняя. Так куда дальше идем? – Игорь ждал ответа друга.

   Я думаю, та двухстороння улица нас пока не интересует, давай осмотримся тут, а потом решим, куда направить стопы. Смотри, дальше оврага нет. Значит, он действительно кончается там, где построен первый особняк. Я все-таки склонен думать, что наша цель – этот первый особняк.

– Я тоже так думаю, Стас. Но думать так – этого мало. Придется очень постараться, чтобы что-то раскопать. Давай пройдемся до деревни. И они пошли дальше.

   Сразу же возле первого домика на лавочке у изгороди сидел старичок. Лет ему было, наверное, сто с лишним. По крайней мере, так он смотрелся. Совершенно белые волосы торчали из-под кепчонки в разные стороны, белая стриженая борода, белые брови. Одет он был в клетчатую тонкую рубашку, поверх которой была надета безрукавка. До некоторого времени, безрукавка была скорее всего фланелевой рубашкой, потом ей отрезали рукава и она превратилась в безрукавку. Тренировочные штаны внизу были собраны под резинку. На ногах у старичка на босу ногу красовались резиновые калоши. Сидел он, опершись обеими руками на палку, которая упиралась в землю между его худых ног.

– Здравствуйте, отец, – Игорь свернул с дороги, подходя к старику.

– И тебе доброго здоровья, сынок. От дел лытаете или дела шукаете? – Он перевел взгляд с Игоря на Стаса, подходящего следом за Игорем к лавочке. – Молочка может надо? Так у сношки моей имеется. Молочко жирное, ишо теплое. У нас корова молока много дает, даже в обед Матрена доит. Матрена! – позвал он.

– Нет, нет, отец, молочка нам не надо, а вот поговорить с вами не разрешите ли.

– Да чево ты мне все вы да вы. У нас по-простому. Все друг друга ты зовут. Садитесь рядком да поговорим ладком. – Игорь со Стасом сели по разные стороны от старичка.

– Ну, хорошо, отец, если не обидишься, будем говорить с тобой на ты. Как тебя зовут, отец.

– Игнатом всю жизнь звали, зовите и вы Игнатом.

– Папань, чего звал-то? – послышалось со двора.

– Матрен, принеси молочка крушечку, тут путники