имела права распространяться, пока не получила на это разрешение милиции. Сейчас мы уже ни от кого ничего не скрываем, я имею ввиду моих родственников. Наоборот, Игорь Дмитриевич наказал мне созвониться со всеми, с кем получиться, даже с Германией, и расспросить всех о том, кто что знает. Дело очень серьезное. Сначала я даже не думала, что все так обернется. Простите за Алешку¸ мне очень жаль, я не думала, что так все получиться. Давайте будет надеяться, он поправиться. Он молодой, сильный. А этого маньяка мы найдем, обязательно. Я прошу вас всех, подумайте, может, кто что вспомнит касающееся подвала, книг. Почему убийца лез именно в подвал и к книгам. Почему пытался проникнуть в мою квартиру. А к вам в квартиру не пытался никто проникнуть? Ничего не заметили необычного?

   Все задумчиво опустили головы и некоторое время сидели молча.

– Да нет, кажется, ничего такого не было, – это ответил дядя Алексей.

– Да нет, – как эхо повторила за ним Наталья Александровна. – Галя, а что уже удалось выяснить? А этих несчастных уже похоронили? Может быть, нужна наша помощь?

– К большому нашему стыду, мы так плотно занялись распутыванием этого дела, что даже не узнали насчет даты похорон всех наших несчастных соседей. Мы с Игорем были у сына и внука Ивана Андреевича, навестили отца Игоря, а вот родных бабы Клавы мы даже не попытались разыскать. Как-то не получилось. Но милиция, наверное, разыскала их. Надо Игорю позвонить, чтобы он по пути выяснил насчет бабы Клавы. И еще надо позвонить в больницу, узнать, как так Алеша.

– Насчет Алеши не беспокойся, с ним Тамара. Она будет звонить, если что. Мы договорились, что она сразу позвонит, как он придет в сознание, – Маргарита Георгиевна смахнула со щеки слезинку.

– Ну, ну, Риточка, успокойся, с Алешей все будет нормально. – Обнял жену банкир.

   И тут же раздался звонок в кармане Алексея Александровича. Он поспешно вытащил мобильник.

– Да, Тамарочка, слушаю, – внимательно послушав, Алексей попрощался и, вздохнув с облегчением, сказал:

– Ну, вот видишь, все нормально, Алешка пришел в себя, узнал Тамару и уже шутит.

– Как шутит, что шутит ? – с тревогой спросила мать.

– Ну, говорит, вот так долистался.

– Не поняла, что долистался, как долистался?

– Тетя Рита, ну я же вам только что рассказывала, какая помощь нам была нужна от Алешки. Аккуратненько пролистать все книги, поискать что-нибудь необычное. Возможно, в одной из книг находится ключ к разгадке тайны, из-за которой происходят убийства, – сказала Галя, – а давайте попьем чаю. Садитесь за стол, я сейчас заварю чай с листом смородины и мятой. – Галя побежала на кухню, за ней как хвостики Елена с Оксаной

– За чаем разговор крутился около этого странного дела – подземных ходов, фотолаборатории и перестройке в подвале.

– Ну, как все это незаметно можно сделать, – возмущалась тетя Рита.

– Видно можно было, коль сделали, – Галя поднялась и пошла к столику, на котором стоял городской телефон, – извините, мне нужно звонить.

   Гале повезло – ей удалось дозвониться до всех родственников: в Самаре она поговорила с Андреем, который не смог ответить ни на один из ее вопросов. Он пригласил к телефону мать – Антонина так же не смогла ничего объяснить и все спрашивала – что случилось, почему Галя задает такие странные вопросы, про подвал, про стену. Галя успокоила ее, ничего не объясняя, пообещав написать подробное письмо. В Берлине трубку сняла Светлана жена Дмитрия. Сам Дмитрий оказался дома, и так как Светлана не могла ответить ни на один вопрос, Галя попросила к телефону дядю. Но и дядя Дима тоже не смог объяснить превращения в подвале. Этот не стал задавать лишних вопросов – если Галина спрашивает, значит надо. Дядя Дима сказал, что они собираются всей семьей в ближайшее время нагрянуть в Москву. Мама просит свозить ее в родные края. Стара, мол, стала, восемьдесят восемь лет уже, умирать пора, хочется побывать на Родине. Да и вообще хотелось бы умереть на русской земле. Вот сын и решил не отказывать матери, возможно, в последней просьбе. Видимо, в предвкушении скорой предстоящей встречи дядя Дмитрий не стал расспрашивать Галю о событиях заставивших ее звонить и задавать такие странные вопросы. Приедут и все выяснят. Вот и все. Все опрошены, никто ничего не знает. Значит, думала Галя, наша семья совершенно не причастна к перестройкам, совершенным в подвале. Но кто и как мог это сделать?

   А в это время Стас сидел в кабинете районного прокурора и объяснял ему ситуацию. Анатолий Ефремович был мужчина предпенсионного возраста и не любил перегибать палку, т.е. брать на себя лишнюю ответственность, хотя не был лишен ума. Казалось, он понял Стаса, но ордер подписать категорически отказался. Этого Стас не ожидал.

– Особняк принадлежит уважаемому человеку, известному во всей Москве крупному бизнесмену, который оказывает спонсорскую помощь всевозможным мероприятиям, детским домам и домам престарелых, а мы, здрасте пожалста, будьте добры, покажите нам свои хоромы. Нет, нет и еще раз нет! Оснований не вижу.

– Но, Анатолий Ефремович, я же вам вот рапорт написал на 6 страницах, все подробно объяснил, – Стас пододвинул по чистому столу исписанные листы прокурору. Тот в свою очередь отодвинул их в сторону составителя.

– А вот, собственно, почему ты пришел ко мне, а не начальник отдела? Где Михаил Мироныч? Он, что, считает для себя унижением появиться в моем кабинете?

– Анатолий Ефремович, вот Вы не хотите прочитать мой рапорт, поэтому не в курсе, чем сейчас может быть занят Мироныч, извините, Михаил Миронович.

– И чем же?

– Я думаю, что он сейчас созванивается с соседними районными отделами и просит помочь людьми. Видите ли, дело то очень серьезное, сами мы не справимся. Необходимо большое количество людей и несколько экспертов. Нам еще нужны

   технические эксперты. Там нужно открыть кодовые замки. Коды стоят или на карточку, либо на ладонь, на голос или еще на что-то. Двери бронированные, сварка не возьмет.

– Ну, так взорвите к чертовой матери! – прокурор стукнул кулаком по столу так, что пепельница подскочила и легонько запрыгала по столу.

– Нельзя, двери находятся в подземном коридоре, обвалится все. А завалы расчищать труднее, чем найти специалистов и открыть замки.

– Мне понятно, что дело серьезное, но я не хочу, чтобы меня раньше времени ушли на пенсию.

– Тогда поставьте свою резолюцию, что вы отказываете в выдаче ордера.

– А тебе это зачем? – испуганно спросил прокурор.

– Я пойду к Геннадию Арсеньевичу, – решительно поднялся Стас и снова подвинул к прокурору рапорт.

– К самому? – снова испуганно