Александр Леонтьев:

Я там специально заморочился и сварил людям рыбный суп по финскому рецепту. Потом выяснилось, что даже Ансси Киппо такого супа в жизни и не пробовал, хотя о его существовании знал. Как-никак, люди фактически приехали к нам в гости. И по дороге из Финляндии Поручик девчонок подбрасывал домой по пути на своей машине. Им реально было интересно побродить по студии, посмотреть на процесс. Я бы такой лот купил сам, если бы его предлагала моя любимая группа.

Александр Леонтьев:

Кое-что было, естественно, заготовлено заранее. «Вечный» вообще была написана черт знает когда – мы ее долго пытались сделать, но все время откладывали в долгий ящик. В данном случае мы начали готовить альбом совместно с Пашей Сажиновым. Он предложил попробовать оптимизировать время подготовки записи и начинать «плясать» от электроники и барабанных партий, заранее сделанных дома. До этого я приносил материалы к будущим альбомам на репетиционную точку в разной степени готовности. Бывает, что целиком куплет-припев с солягой или лирическим отступлением. И мы сообща начинаем это делать с барабанами и басом, чтобы звучало красиво.

А в данном случае получилось так: чтобы не терять время на точке, мы просто засели у меня на даче под Москвой, и я начал играть риффы. Некоторые из них были заготовлены, некоторые приходили в голову в процессе. Стали жонглировать идеями. Бывало, по полдня ничего не делали, потом что-то в голову приходит, садимся и начинаем ваять. Практически в окончательном виде были сделаны и барабаны, и гитара. Сделали домашнее демо песен в цифре, которое просто потом на точке разобрали. Скажем так, по этому альбому за всю нашу историю было меньше всего конечных правок. Что-то надо было просто подрихтовать и подтянуть. Если раньше я приносил на точку песни, готовые процентов на 60, то сейчас, наверное, процентов на 85. Изменено потом было минимально.

Как я уже говорил, Паша у нас в группе выполняет обязанности архивариуса и фиксатора, потому что обладает самым необходимым для этого качеством – терпением. Я могу что-то сидеть и ваять несколько часов, а Паша все это время спокойно колупается в планшете. Потом я говорю: ок, мне пришла в голову идея, давай-ка что-то сделаем. Паша терпеливо садится, мы что-то делаем минут 15, потом он опять ждет. Плюс он музыкально образован. Какие-то вещи, которые теоретически невозможны или это неправильно, он может сразу поправить, не дожидаясь того, пока я сам не пойму, что надо поправить. Он лучше подкован в теории музыки, да и вторая голова всегда лучше. У него большой бэкграунд, и мне с ним комфортно работать чисто психологически.

Александр Куликов:

Когда идет работа над аранжировками, Паша обязательно найдет ту нотку, которую я слушаю и удивляюсь, ну как ее можно было так точно подобрать? Вот именно в этом месте она придает такие оттенки звучанию, что точнее не придумаешь. Плюс это спокойный и добрый человек, которого, кажется, невозможно вывести из себя.

Павел Сажинов:

Получалось так, что Саня не мог приезжать на месяц для работы над альбомом. Он приезжает с определенной идеей, а потом уже интуитивно все это дело стягивается в одно. Из-за этого технические моменты у нас порою занимали больше времени, чем творческие. Например, поиграли уже три часа, кто-то устал и не сразу понимает, что нужно. Поняв это, я предложил в декабре 2017 приехать к Сашке на дачу, чтобы какие-то моменты ускорить. Не объяснять, скажем, Поручику, что надо сыграть вот такой рисунок, а забить ритм заранее в компьютер и дать ему послушать. Живой человек для этого не нужен, а весь процесс занимает 5–7 минут.

Работали так: Саня сначала записывал какой-то набросок, который у него возникал в голове, а потом с этим наброском он начинал пробовать какие-то гитарные вещи. Голова устала, он отложил гитару, пошел и посидел в планшете. Я, имея перед собой уже гитарный рифф, начинаю прикидывать к нему клавишную партию. Не когда уже полностью записано демо и сформировалась какая-то мелодика. В итоге за те же пять часов работы мы, как правило, брали в альбом все, что наваяли за это время.