Я подумала пару минут.

– Такие же наемные убийцы, ваше высокопревосходительство?

Благовещенский посмотрел на меня чуть более серьезно.

– Да… примерно.

Я потребовала разъяснений и получила их.

Есть люди, которые физически не могут жить в рамках закона. Тесно им там.

Неуютно.

По живости характера они постоянно куда-то да влезают. Авантюристы, люди без дома, семьи и родины, люди, жизнь которых впрямую зависит от оружия и умения им владеть.

Наемники.

То, что в Америке носило некогда название «ганфайтер».

Их-то мне и предлагалось нанять. Да, дороже. Но это обеспечит мне хоть какую-то безопасность.

Думала я недолго.

– Ваше высокопревосходительство, я доверюсь вашим рекомендациям. Но хотелось бы предварительно побеседовать с этими людьми.

– Я напишу своим знакомым. А вам придется некоторое время посидеть дома.

Дома – так дома. Я пока повожусь с рассадой. А отправлять ее в лощину можно и без меня. Хотя тянет, ох тянет… Самой бы повозиться, покопаться…

– Сколько примерно?

– Пару недель, Мария Ивановна.

Что ж. Это еще по-божески.

И если выбирать между церковью и Благовещенским, лучше уж второй. Если так посудить – за ним стоит государство. А церковь в этой ветке реальности находится с ним в тесной смычке. И даже играет достаточно подчиненную роль.

Работать – так на императора. Но оставалась еще пара вопросов.

– Может, мне проще уехать в Москву?

– Там вы будете в такой же опасности, как и здесь, Мария Ивановна.

– Буду, – согласилась я. – Но вы за это уже не будете в ответе.

Кажется, я попала в цель.

Благовещенский выпрямился в кресле и сверкнул глазами не хуже, чем лазерными лучами.

– Вы хотите меня оскорбить, Мария Ивановна?

– Нет, Александр Викторович. – Я не отвела взгляда. – Понять ваши мотивы.

Словно две шпаги зазвенели, скрестившись. Благовещенский сдаваться не собирался, я тоже… победителем вышел Нил, которому надоело молчание, и он, не особо раздумывая, потянулся к пирогу. И едва не перевернул чайник.

Пришлось ловить.

Мне – чайник, Александру Викторовичу – малыша. Справились мы успешно, но противостояние на том и закончилось. Благовещенский улыбнулся, показывая, что я хоть и неправа, но – ладно уж. Объяснит.

– Мария Ивановна, я многим обязан Сергею Никодимовичу. И он просил позаботиться о вас.

– У вас есть и своя семья.

– Безусловно. Но моей семье это не навредит. А вам нужна охрана.

Что ж.

Долг Храмову – причина не хуже и не лучше других. С наемниками я поговорю, посмотрю, кто и чем дышит. Две недели просидеть дома?

Да и пусть!

Посижу. Переживу.

А если кто-то сюда полезет… мой дом – моя крепость. Я все же маг земли. И уж несколько маленьких, но приятных ловушек оборудовала.

Волчьи ямы – замечательная вещь. А какой там в них волк попадется, четвероногий или двуногий, – разница невелика. Для ямы так точно.

К сожалению, на этом мои успехи и кончились. Я попробовала обсудить версию с врагами Храмова, но генерал-губернатор не воспринял ее всерьез.

Для него все было ясно. Любовница отравила, чтобы денег получить. Тем паче, у нее был еще один любовник, молодой парень, которому как раз нужны были деньги. Проигрался он, и сильно.

Вот…

Почему мне не сказали? А такое стараются женам не говорить. Здесь – точно. Стала я спрашивать – рассказали, а так и промолчали бы. Лишняя это для меня информация, по мнению мужчин.

Пожалели меня. Просто – пожалели.

Так что мой вариант событий даже рассматривать не стали. Все было просто и ясно.

Генерал-губернатор откланялся и ушел, а я осталась наедине с «Альманахом», кучей выписок, которые пробовала систематизировать, рисуя таблицы и диаграммы, и рассадой. Что получится с аналитикой, я не знала. Но огурцы обещали вырасти просто шикарными. И лук, и капуста, и свекла. А про репу я вообще молчу. Она поддавалась селекции так, словно только меня и ждала все эти века.

Работы хватало, и я забыла обо всем, что происходит за стенами дома.

А вот окружающий мир обо мне, к сожалению, не забыл.

Не прошло и недели, как состоялся повторный визит генерал-губернатора.

Пропала его дочь. Ирэна Александровна Благовещенская.

* * *

Казалось бы, какое я имею отношение к пропаже генерал-губернаторской дочки?

Как оказалось – самое прямое. Генерал-губернатору прислали письмо с требованием о выкупе. А доставить его должен был… то есть – должна.

Да, вы правильно догадались, именно я.

Вот, всю жизнь мечтала, повизгивая от нетерпения. А дело было так.

Я как раз возилась с горохом, когда мне доложили о визите генерал-губернатора. Пришлось откладывать опыты и идти, встречать гостя. Ваня пообещал все записать в журнал, я вымыла руки, сняла лабораторный халат (здесь их не было, но я решила сделать для себя, чтобы не пачкать платья) и отправилась в маленькую гостиную.

Генерал-губернатор выглядел растерянным. Таким я его не видела никогда. Хотя что я там видела?

– Мария Ивановна, мое почтение.

– Александр Викторович, рада вас видеть. Что привело вас ко мне в гости?

Я выразительно покосилась за окно.

Все верно, было восемь утра. Приличные люди в такое время по гостям не ходят, визиты начинаются в одиннадцать, это крайний случай. А так – после обеда.

Это я привыкла рано вставать, да и двое детей поспать не дадут. У кого в семье есть дети до трех лет, те меня поймут. Выспаться не удастся, что ты там ни делай.

Так что я отсыпалась днем, прихватывая часик после обеда. А если встала рано – не пропадать же времени даром? Не в кровати разлеживаться, а сделать что-то полезное. К примеру, поработать.

– У меня очень серьезное дело. – Генерал-губернатор выглядел так, что я забеспокоилась и решила немного сбить серьезность момента.

– Вы завтракали?

– Н-нет…

– Тогда приглашаю вас позавтракать со мной, и заодно все обсудим.

– Мария Ивановна…

– Нет-нет, ничего не хочу слушать, – отрезала я. Позвонила в колокольчик и приказала накрывать на стол.

Мало ли, что я встаю в пять-шесть утра! Впихнуть в себя какую-то пищу в это время я просто не смогу. Так что кухарка отлично знала – готовить надо к восьми-девяти. Как раз рабочий режим большинства женщин двадцать первого века. Встать с утра, собраться, доскакать до службы, а там расслабиться, выпить чашку кофе и съесть прихваченный из дома бутерброд. Надеюсь, никто не думает, что с утра на работе – работают? Мне всегда было легче до ночи посидеть, чем с утра собрать себя в кучку.