большим войском и частью своего богатства и утвердился в тех государствах, которыми владели его отец и восемь хёвдингов, и подумалось ему, что это хуже[, чем он мог предположить], однако он не осмелился ничего предпринять, так как каждый день слышит он рассказы о многих суровых поступках Эймунда; и живет каждый из них тихо, так как ни один не хочет уступить другому. Вот живет Эймунд в своем государстве, управляет им и распоряжается, как подобает конунгу, и расширяет свое государство; становится у него поэтому все больше людей. Он велит построить себе большой зал и достойно убрать его31, и каждый день там накрывают стол для многих людей, потому что у него было много всадников и достаточное число мореходов. Теперь он живет тихо. Ингвар растет дома со своим отцом, пока ему не исполнилось девять лет 32. Тогда Ингвар попросил разрешения у отца отправиться на встречу с конунгом и другими хёвдингами в Свитьоде. Тот позволил ему поехать и с честью подготовил его поездку. Ингвар взял тот шлем своего отца, что был самым лучшим – он был покрыт красным золотом и украшен драгоценными камнями, и позолоченный меч, и много у него было других драгоценностей. Ингвар уехал от своего отца с пятнадцатью людьми, и были все их кони одеты в броню, как и они сами, и со щитами, и в позолоченных шлемах, и все их оружие было отделано золотом и серебром; и, снарядив так войско, отправился он с востокаi[507]по Свитьоду. О его поездке стало широко известно, и повсюду ищут хёвдинги встречи с ним и приглашают его на вейцлу. Он принимает приглашения, и дают они ему хорошие дары, а он – им. Вот слава об Ингваре разносится далеко по Свитьоду и доходит до ушей конунга Олава. У него был сын, которого звали Энунд33, и был он очень красивым и по возрасту почти ровесником Ингвара34. Он попросился у отца отправиться навстречу Ингвару, родичу своему, и приветствовать его с почетом; и тот позволил ему сделать так, как он просил, и отправился он навстречу Ингвару с большим почетом. Встреча там была радостной. Затем поехали они к конунгу, и вышел он им навстречу и хорошо приветствовал их и Ингвара, и ведет его в свой зал, и усадил его подле себя, и пригласил его и его спутников подольше погостить [у него]. Он (Ингвар. – Г. Г.) ответил, что они побудут там некоторое время. Затем достает он те сокровища, о которых раньше рассказывалось, – шлем, меч, и сказал так: «Эти дары послал тебе мой отец в залог прочного мира и крепкой дружбы». Конунг принял дары с благодарностью, но сказал, что Эймунд их ему не посылал. Пробыл Ингвар там всю ту зиму и среди всех людей конунга он был в самом большом почете. Ближе к весне собрался Ингвар отправиться домой, и с ним Энунд. Тогда дал конунг Ингвару хорошего коня, и позолоченное седло, и прекрасный корабль. Вот отплывают Ингвар и Энунд с большим почетом от конунга Олава и плывут теперь к Эймунду35. И когда они приближаются к землям Эймунда, то ему сказали, кто приехал; но он не подал вида, что расслышал. 36–Вот подъезжают они к залу, и хотел Энунд спешиться, но Ингвар повелел ехать в зал верхом. Они так и сделали – подъехали все верхом к высокому сидению Эймунда. Он хорошо приветствует их и спрашивает о новостях, а затем и о том, как осмелились они ехать с таким большим шумом и въехать верхом в его зал. Тогда отвечает Ингвар: «Когда я приехал к конунгу Олаву, вышел он навстречу мне со всеми своими приближенными и приветствовал меня хорошо и достойно, а ты не хочешь выказать почета его сыну, когда он посещает твой дом. Знай теперь, что потому я и въехал верхом в твой зал»–36. Тогда вскочил Эймунд и на руках снял Энунда с коня, поцеловал его и усадил подле себя, и сказал, что все в его доме будут служить ему. Затем принес Ингвар дары своему отцу, сказав, что конунг Олав послал их ему в залог прочного мира. Это – конь, седло и корабль. Тогда сказал Эймунд, что конунг Олав не ему послал [дары], но что он очень признателен ему за то, что такие замечательные дары он дал Ингвару. Энунд пробыл там ту зиму. Весной собрался он домой, и с ним Ингвар. Тогда дает Эймунд Энунду того сокола, у которого перья отливали золотом37; и так снарядившись, уезжают они и прибывают к конунгу Олаву, и приветствует он их хорошо и радуется их возвращению. Тогда передал ему Энунд того сокола и сказал, что это Эймунд ему его прислал. Тогда побагровел конунг и сказал, что Эймунд мог бы назваться, раз он дарит сокола. «Но возможно, что он подумал об этом». Немного позже зовет он к себе Энунда и Ингвара, и сказал: «Теперь вы оба должны поехать назад и отвезти Эймунду то, что я дарю ему; и это – знамя, поскольку нет у меня других более ценных подарков, чтобы одарить его, чем этот. Оно оказывает поддержку тем, что всегда победит тот [человек], перед которым его несут38, и пусть оно станет знаком примирения между нами». Возвращаются они теперь, и принесли Эймунду знамя с дружескими словами конунга. Эймунд принял с благодарностью дар конунга и сказал, чтобы они быстро ехали обратно и пригласили конунга Олава к нему, и сказали бы так: «Эймунд, твой подданный39, сердечно приглашает тебя на вейцлу с добрыми намерениями и будет признателен, если ты приедешь». Они поехали, и встретились с конунгом Олавом, и передали ему просьбу Эймунда. Конунг Олав очень обрадовался и поехал с большой свитой. Эймунд принял его любезно и с большим почетом, и договорились они о крепкой дружбе между ними40, и обращались [друг с другом] хорошо. Затем ушел конунг домой с богатыми дарами, и был Ингвар на равных с конунгом, потому что тот любил его не меньше, чем своего сына. Ингвар стал высок ростом, статен и силен, и красив лицом, умен и красноречив, мягок и щедр со своими друзьями, но суров со своими недругами, учтив и изящен в обращении41, так что мудрые люди42 приравнивали его к Стюрбьёрну43, его родичу, или к конунгу Олаву Трюггвасону44, который был и будет самым знаменитым человеком в северных странах по мудрости и силе, как среди богов, так и среди людейi.[508].

В то время когда родичи – Энунд и Ингвар – повзрослели, с конунгом Олавом враждовал тот народ, который зовется земгалы45, и уже некоторое