Я хочу пройти по нему, но он такой длинный, что можно идтицелую вечность. Там, на другом конце, стоит Любка. Она одета в какую-тобесформенную ночнушку, волосы разбросаны по плечам. Господи, какая она все-такикрасивая, настоящая женщина. Регинка вырастет и будет точно такая же, как еемать.

– Здравствуй, Любка, мне было так плохо без тебя. Наконец-томы будем вместе. Я так долго этого ждала.

– Тебе нельзя сюда, Яна. Мы все погибли из-за тебя. Тыдолжна жить за всех нас. Тебе надо вырастить Регинку.

– Люба, но я не могу, меня застрелили. Я умираю.

– Ты выкарабкаешься, ты сильная. Давай не раскисай, а борисьза жизнь. Я люблю тебя, Янка. Люби и балуй нашу дочь, ни в чем ей не отказывай,убей любого, если кто-то захочет ее обидеть. Обещаешь мне?

– Обещаю. – Я протянула руки и пошла навстречу Любке.

– Не иди ко мне, не надо, иначе ты умрешь. Беги обратно изэтого тоннеля. Ты должна жить. Тебя ждет дочь. Иди к ней. Это самое ценное, чтоу меня было. Это не стоит никаких денег. Уходи.

– Хорошо, я уйду и, если бог даст, буду жить, но, Любка,умоляю тебя, разреши мне хоть на минуту встретиться с Марком. Я схожу с ума безнего.

Через несколько минут я почувствовала, как чьи-то тяжелыеруки легли мне на плечи. Лицо загорелось от горячих поцелуев. Это Марк. Толькоон может так страстно целовать. Господи, сколько времени я жила без всегоэтого. Ну зачем, господь, ты отнял у меня такую искреннюю, бескорыстную любовь!

– Марк милый, я так скучаю без тебя. Забери меня с собой.Ненавижу эту жизнь без тебя. Мое сердце умерло вместе с тобой.

– Янка, ты сумасшедшая. – Марк уткнулся в моиволосы. – Как ты нашла меня? Ведь я сгорел в аду.

– Очень просто. Тебя нашла не я, а моя смерть. Я тоже сгорюв аду, ведь я убила собственного мужа. А убийцы всегда попадают в ад. Ты же самговорил, что мы два сапога пара. Знаешь, я очень часто думала о том, что у насбыли бы красивые дети, как жаль, что они так и не успели родиться.

– Мне пора, моя милая девочка. Я ни грамма не жалею ни очем, ведь я узнал тебя. Это стоило моей жизни. А ты должна жить, тебе нельзя сомной. Живи за меня, за Любку, а мы всегда будем рядом в твоих мыслях и твоемсердце. Я рад, что вошел в номер первым. Это подарило тебе жизнь. Для меняочень важно, чтобы ты жила. Борись, моя девочка, борись за право жить.

Я обернулась, но уже никого не было. Там, в глубине тоннеля,не было ни души.

– Марк! Где ты, Марк? – отчаянно закричала я. Но мнеответило только эхо.

Я побежала в глубь тоннеля, но чем дальше я бежала, темдлиннее становилась дорога. Мне не хватало дыхания, жутко болела спина, силыпокидали и без того ослабленный организм. Несколько раз я падала, поднималась иснова падала, но конца тоннеля так и не было видно. Ну куда же они подевались?!

– Марк! Любка! – кричала я.

Я снова вспомнила жадные и страстные поцелуи Марка, егогорячие родные губы. Я бы отдала сейчас все на свете, лишь бы быть рядом с ним.Почему он так быстро исчез?!

Открыв глаза, я увидела перед собой каких-то чужих людей вбелых халатах. Их было много. Они столпились вокруг меня. О чем они говорили, яне слышала. До меня не доносилось ни звука. Наверное, меня оперируют, нозачем?! Надо было сначала спросить у меня, хочу я этого или нет. Я закрылаглаза и снова отправилась искать тот тоннель, где еще совсем недавно былилюбимые мною люди.

Пошли вы все к черту! Тоже мне умники, заставляют меня жить!Легко сказать, а как я могу жить, если у меня на этом свете больше никого неосталось?

Целую вечность я блуждала в поисках того темного коридора,но его, увы, нигде не было. А затем страшная боль охватила все мое тело.Наверное, операция оказалась неудачной и я умираю.

Если я все же выкарабкаюсь, то рано или поздно меня всеравно убьют. Не сегодня так завтра. Нет уж, лучше остаться здесь и разбитьсявдребезги, но найти этот проклятый тоннель. Я хочу увидеть Марка и сказать ему:черта с два он дождется, чтобы я за что-то боролась. Все, за что ядействительно должна была бороться, я уже давно потеряла. Теперь я будубороться за право быть рядом с ним, в аду или в раю – мне разницы нет. И почемуя, собственно, должна думать о каком-то ребенке, в конце концов, это не мойребенок, зачем мне его навязывать? Пошли вы все к чертям. Живи, живи! Не хочу ятак жить – под постоянным прицелом пистолета. Я что, похожа на ненормальную?

Видала я такую жизнь в одном месте. И вообще, Марк, ты такбыстро ушел, это нечестно по отношению ко мне.

– Я хочу тебя! – заорала я. – Я хочу тебя! Датрахни же ты меня, черт тебя побери!

И тут я открыла глаза. Рядом со мной, на краю кровати, сиделмой новый знакомый. Он совсем не был похож на Марка. Точно, с этим типом япознакомилась совсем недавно.

– Правый руль, – постаралась улыбнуться я.

– Что? – не понял он. – Ну ты даешь, орешь на всюбольницу. Как я могу тебя трахнуть, если кругом столько народу и ты в такомсостоянии?

Все понятно, последние слова я выкрикнула вслух.

Этот идиот решил, что они предназначались ему.

– А тебе что, слабо? Тяжелобольных, значит, не трахаешь.Порядочный.

– Ты, ненормальная, ты хоть знаешь, где ты находишься и чтос тобой случилось?

– Догадываюсь, – мрачно ответила я.

Я огляделась. На двери табличка «Реанимация». В мою правуюруку воткнута капельница. Тело стянуто кучей тугих повязок. Из нижней частиспины торчит трубка, из которой капает в рядом стоящий таз какая-то жидкость,похожая на кровь. Представляю, какой у меня видок! Жалко, что зеркала нет.

– Вообще-то у нас в реанимацию не пускают.

– У нас тоже всех не пускают. А я не все, я исключение изправил.

– Крутой, что ли?!

– Что-то вроде этого, – засмеялся он.

Тут в палату вошли несколько человек в белых халатах.