– Хорошо, слушай, – вздохнула я. – Долгое время явстречалась с одним молодым человеком. С каждым разом все больше понимала, чтоэто моя ошибка, короче, захотела с ним разорвать, а он, сукин сын, решил меняубить. Парень он горячий, в криминальном мире незаменимый человек. Киллер.Стреляет идеально. В меня промахнулся, наверное, очень нервничал, не чужая яему все-таки, да и заказ бесплатный.

– Ты врешь. Все ты врешь.

– Может быть, и вру, а для того, чтобы не врала, не задавайлишних вопросов.

– Значит, ты мне ничего не расскажешь, жаль, а вдруг я смогутебе помочь?

– Так помоги. Мне нужно срочно выбраться отсюда. Я же тебяне забесплатно прошу.

– Посмотри на себя, – вздохнул Сашка. – Еще часане прошло, как ты очнулась. Тебе была сделана очень сложная операция. Врачиборолись за твою жизнь. Ну куда ты в таком состоянии?! Ведь ты даже встать неможешь. Странная ты все-таки девчонка. Москвички все такие? Не успела вылезтииз-под ножа хирурга, как тут же просишь тебя трахнуть. Прошел час, и ты ужесобираешься отсюда сбежать. Ты сумасшедшая.

– Эх, Сашка, Сашка! Всю жизнь тебе на правом руле ездить.

– Что ты прицепилась к моему рулю?! У нас все такездят, – обиделся он.

– Нет, просто чудно как-то. Смотрю, ты свой джип наворотил:и дуга, и подножки, и сполера, даже багажник с пеналом повесил! Ну вообще!Только хоть ты его золотом обделай, но ведь руль-то справа. Вот лучше бы тыруль поменял.

– Зачем? Мне и так неплохо. Мне по Москве не ездить. У вастам что, правых рулей нет?

– Почему, есть, только совсем мало. На них все смотрят, какна пришельцев из космоса. Умные люди заказывают панель в Эмиратах ипеределывают руль. Небольшая процедура, но машина сразу скачет в цене. Вот ты втвоем джипе руль переделай, и цена в два раза возрастет.

– Японская машина с правым рулем предназначается длявнутреннего рынка. А у нас здесь, как маленькая Япония.

– Вот я и говорю, очень жаль, что тебе только на внутреннемрынке и ездить. Нет в тебе риска, все у тебя справа.

– А у тебя что, слева? – вскипел Сашка.

– Да, у меня «шестисотый»! Конечно, слева, – улыбнуласья.

– То-то я смотрю, ты вся левая какая-то!

– Конечно, не для внутреннего рынка, а для Европы.Евростандарт. Грудь – 90, талия – 60, бедра – 90. Всегда любила европейскиеразмеры. Короче, если не хочешь мне помогать, то не надо. Завтра приедешь, аменя здесь нет – сбежала.

– А с чего ты взяла, что я к тебе приеду?

– Ну потому, что у меня везде все стандартно, еще япредложила тебе денег, и мне кажется, что это многообещающее знакомство.

– Куда ты побежишь? Ты ж до первого этажа спуститься несможешь!

– Меня убьют, понимаешь ты или нет!

– Хорошо, я помогу тебе, только условие остается прежним.Хочу знать правду. Иначе на помощь не рассчитывай.

– Давай сделаем так: сначала ты мне поможешь отсюдавыбраться, а затем я тебе все расскажу. Конечно, я слишком плохо себя чувствуюи, по всей вероятности, даже не смогу встать. Несколько дней мне придется здесьвсе-таки проваляться, но ты должен быть постоянно рядом, я же тебе плачукак-никак. А затем ты перевезешь меня на квартиру и найдешь мне врача. Кактолько я очухаюсь – сделаю свои дела и рассчитаюсь с твоей персоной. Порукам? – И я протянула ему руку.

– Ну ты шустрая, – ухмыльнулся он. – Ты хотьзнаешь, сколько с такими ранениями лежать надо? Не один месяц.

– Да брось ты, мне хватит нескольких дней. Я же тебеговорила, что на мне все заживает как на собаке.

– Послушай, Яна, а у тебя хоть кто-нибудь здесь есть? Ну,друзья, родственники? К кому-то же ты сюда ехала?

– Никого, кроме тебя. А ехала я к тебе. Знала, что ты долженбыть где-то рядом. Послушай, я немного устала, хочу спать. Ты можешь покасъездить домой, проведать свою жену и детей. Да, и поставь мне судно, я хочу втуалет.

– Нет уж, я лучше санитарку позову, – залился онкраской.

– Смотри сам, у тебя был шанс увидеть мою нижнюю часть безодежды. Да, а где моя сумка, с которой я прилетела?

– У меня в машине. Сейчас принесу.

Когда Сашка ушел за сумкой, я посмотрела на все трубки,которые из меня торчали, и тяжело вздохнула. Да, он прав, сколько мне здесь придетсяторчать – одному богу известно. Зашла медсестра.

– Девушка, скажите, как оценивается мое состояние? Какиебудут последствия? Могу ли я лечиться амбулаторно?

– Вы что, шутите? – испугалась она. – Вас еле стого света достали. Теперь все будет зависеть от того, как вы отнесетесь клечению. Вообще, в реанимации долго не держат, как только станет получше, сразупереведут в палату, а там разговаривайте с лечащим врачом. Побольше спите.

– Да, сейчас усну, вот только дождусь своего жениха. Ондолжен принести сумку.

В палату вошел Сашка. В руках у него была моя дорожнаясумка.

– Вы бы заставили свою невесту побольше спать, а то ужбольно она у вас шебутная, – улыбнулась сестра и вышла из палаты.

– С чего она взяла, что ты моя невеста? – не понялСашка.

– Я сказала. А что, ты бы не хотел иметь такую невесту?Гордись, такую девку отхватил! Одна грудь чего стоит! Пусть все слюнойизводятся!

Тут вошел врач, похожий на профессора, внимательно посмотрелна меня и спросил:

– Яна, скажите, вы чем-нибудь болели? Мы должны знать, какоелечение вам можно назначать.

– Ушиб и частичное кровоизлияние в мозг, – ответила я.

– А как давно?

– Чуть больше месяца назад.

У Сашки расширились зрачки и вытянулось лицо, но я стараласьне обращать на это внимания. Мы по-прежнему мило беседовали с врачом.

– И где вы проходили лечение, Яночка?

– В Петербурге.

– В больнице?

– Нет, амбулаторно. Загорала в коттедже и принимала лучшихспециалистов в области нейрохирургии, которые показали свое высокое мастерство,поставив меня на ноги за считаные дни.

– Что вам делали? Пункция из спинного мозга была?

– Да, была.

– Спасибо, Яночка, я смотрю, у вас большие проблемы.Отчаянная вы девушка. Ни царя, ни бога в голове. Скажите, а здесь вам угрожаетопасность?

– Да. – Мои глаза налились слезами.