совершаю недозволенное, я нервничаю рядом с Дженной. Все говорят, что тайные свидания – это такой кайф. Я никакого кайфа не чувствую, только вину. Но этого недостаточно, чтобы прекратить.

– Вряд ли она до них дотянется, они на верхней полке в шкафу с инвентарем. Я пойду…

– Я схожу, – быстро говорю я.

Дженна смотрит на меня так, словно хочет о чем-то поговорить, но Эмилия ее опережает:

– Джен, пожалуйста, рассудишь спор? Мы тут не можем определиться с номером.

Дженна с ходу начинает подкидывать идеи, и у меня появляется шанс сбежать. Я сначала спотыкаюсь, потому что Форель не отпустила мои шнурки, но наконец освобождаюсь и бегу к главному корпусу. На территории несколько служебных построек, и я проверяю две, пока не нахожу Рори в третьей. Встав на цыпочки на табуретке, она тянется к шезлонгам.

– Господи, Рори! – Я бросаюсь к ней и придерживаю ее, чтобы она не свалилась и не сломала себе чего-нибудь. – Почему ты не вернулась за помощью?

– Не хотела быть назойливой. Я сама могу достать, если дотя-я-я…

Крепко держа Аврору за бедра, я поднимаю ее так, чтобы она смогла спокойно взять два шезлонга, а потом снова опускаю на табурет. Рук я не убираю, пока она не передает мне шезлонги, и я бросаю их на пол. Осторожно развернувшись, Аврора с очень милой, но озорной улыбкой кладет руки мне на плечи, и я смотрю на нее снизу.

– Я же говорила, что могу дотянуться.

– Пожалуйста, не рискуй так.

Аврора спрыгивает с табурета.

– Не волнуйся. Я двадцать лет принимала сомнительные решения и выживала.

– Я не волнуюсь. – Сажусь на табурет и притягиваю ее к себе. – Не делай так.

Аврора садится на меня верхом, и я вдруг забываю, о чем переживал. Обняв меня за шею, она наклоняется и тихо говорит:

– Знаешь, если запрещать мне что-то, я захочу это сделать.

Я трусь носом о ее нос.

– Что мне сделать, чтобы ты вела себя хорошо?

– Хм-м-м. Есть несколько вариантов.

– Здесь?

– Я не вижу никаких опоссумов. – Она наклоняется и легонько тянет мою губу зубами. – И меня действительно нужно уговорить вести себя хорошо.

Поцелуи Авроры опьяняют. Каждый дюйм ее тела сливается с моим. Мы сходимся так идеально, словно делали это сотни раз. Трудно беспокоиться о том, что нас застукают, когда она так прикасается ко мне, но все же риск реален.

– На двери есть замок?

– Не-а, – Аврора проводит губами по моей челюсти. – Нам придется поторопиться.

Я со стоном удерживаю ее бедра, чтобы она не двигалась.

– У меня нет презервативов.

Она отклоняется назад с милой улыбкой.

– Ну ладно, наверное, это в любом случае был бы неоправданный риск.

Она пытается встать, но я не даю. Расстегиваю ее шорты, а она наблюдает за мной, прикусив нижнюю губу и стараясь дышать ровно.

– Только громко нельзя, – шепчу я, запуская руку в ее трусики. Черт, эта девочка всегда готова для меня.

– Я не могу отвечать за свои действия, когда у тебя такой вид.

Она так часто отпускает мне комплименты, что я чувствую себя безупречным. Аврора не стесняется говорить, какой я классный, даже когда занимаюсь самыми обыденными делами. Это вселяет в меня уверенность, что ее влечет ко мне так же сильно, как и меня к ней, и пробуждает стремление рискнуть всем, чтобы увидеть, как она закатывает глаза, твердя мое имя.

Ей нетрудно доставить удовольствие таким образом. Поцелуи, ласка и, самое главное, говорить ей, какая она невероятная. У меня зависимость от того, как она липнет ко мне, как качается на моей руке. Когда я чувствую, что она напрягается и дергается на моих пальцах, накрываю ее рот своим, чтобы заглушить собственное имя, которое срывается с ее губ.

Это мой любимый момент – когда она, удовлетворенная, старается как можно плотнее прижаться ко мне. Я осторожно убираю руку и обнимаю повисшую на мне Аврору.

– Надо мне почаще подвергать себя опасности, – смеется она.

– Не буду врать, меня толкала ревность, а не благородство. Почему ты не сказала, что Клэй лез к тебе целоваться?

– Я думала, Ксандер тебе разболтал, – хмурится она. – Ты же пришел в мой домик и признался, что ревнуешь.

– Да, но я был уверен, там что-то более пустяковое, чем поцелуй.

– Никогда не думала, что ты такой собственник, – однако в ее голосе нет ни обиды, ни огорчения. – Ревнивцами всегда оказываются люди, о которых никогда не скажешь подобного.

– Ты становишься для меня особенной. Даже не представляешь, как ты озаряешь мир вокруг себя. Ты как солнечный свет, Рори. Я хочу купаться в этом свете и абсолютно не хочу делиться с Клэем. Ни на минуту.

Аврора замирает, а потом отстраняется назад.

– Я не такая.

Да неужели она сама не видит?

– Такая.

– Расс, я не хочу быть солнечным светом. – Она решительно качает головой. – Если оставаться на солнце слишком долго, можно обгореть. Я не хочу быть еще одним человеком, который тебя обжигает. Пусть я буду лунным светом.

От беззащитного выражения ее лица у меня перехватывает дыхание.

– А если мы попадем под дождь? По ночам радуги не бывает.

– Зачем радуга, когда у тебя есть северное сияние? – тихо говорит она. – И когда мы попали под дождь в прошлый раз, все было хорошо. Даже невероятно хорошо.

Я хочу сказать что-нибудь милое и прикольное, но когда смотрю на нее, все мысли вылетают из головы. Слов недостаточно. Невозможно выразить, как она меня завораживает.

– Если ты лунный свет, то я тогда море?

Я недоволен собой, а она наклоняется и целует меня. Медленно, нежно, со смыслом. И не смеется над моей ужасной попыткой быть милым.

– Хочешь, чтобы я опять заговорила об акулах?

Ну вот, романтичное настроение сразу ускользает, и мы начинаем смеяться. Но я не против.

– Наверное, пора возвращаться, пока нас не хватились.

Я беру шезлонги под мышку, и, держась за руки, мы идем к двери. Рори выключает свет, а я открываю дверь, и тут появляется Дженна.

Голос у меня перестал ломаться еще в пятнадцать, но сейчас это происходит.

– Дженна, привет! – Я несколько раз откашливаюсь. – Прости, тут пыльно.

– Хотела проверить, не заблудился ли ты. Пошел и пропал. А где Аврора?

За долю секунды нам нужно телепатически решить, какой путь избрать. Точнее, что именно врать.

К счастью, Аврора выходит из сарая следом за мной и фыркает.

– Если бы на этом складе были какие-то указатели или хотя бы порядок, нам не пришлось бы искать повсюду эти долбаные шезлонги.

– Барышня, что за манеры? – огрызается