– Что за чертовщина?

– Не знаем, инспектор. Послали за хозяином склада, чтобы он это объяснил.

– Хорошо.

Патрульный отправился искать другие следы. Мы с Гарсоном остались возле странного квадрата одни.

– Думаете, это как-то относится к складу? – спросила я.

– Понятия не имею, – ответил он и вынул сигарету. Я взяла его за руку.

– Подождите, Гарсон, не закуривайте, а то дым скроет запах.

– Какой запах?

– Здесь пахнет псиной, не замечаете? Пóтом, табаком, но прежде всего псиной.

Он втянул ноздрями воздух, словно сам был ищейкой.

– Возможно, вы правы.

Я зашла внутрь квадрата и, взяв пучок соломы, поднесла его к носу.

– Уверена, что здесь были собаки, причем совсем недавно.

– И что они здесь делали?

– Не торопитесь, младший инспектор, дайте мне подумать. Возможно, здесь держали украденных собак и показывали их клиентам перед продажей…

– Разумно. Они тут орудовали вовсю, как вдруг нагрянули мы, и все их планы пошли насмарку.

– Должно быть, кто-то предупредил их о нашем приезде. Запахи совсем недавние.

– Не та ли женщина, что нам звонила?

– Одна и та же женщина? Но это как-то глупо. Зачем бы она так поступила?

– Раскаялась в самый последний момент.

Я с сомнением покачала головой.

Наконец отыскали хозяина склада, который беспечно спал у себя дома. Он подошел к нам, растерянный и раздраженный. Нет, он не видел раньше этой загородки в принадлежащем ему помещении. Мы попросили, чтобы он проверил, все ли на месте. Его вывод был категоричен: все осталось на своих местах, и ничего не изменилось, если не считать этого странного сооружения. Итак, ни хищений, ни разрушений обнаружено не было. Необходимо было, конечно, допросить этого типа более тщательно, хотя, на мой взгляд, вряд ли его можно было в чем-то подозревать. Тем временем полицейские прочесывали склад в поисках улик.

Гарсон все повторял:

– Собаки на складе? Взламывать дверь склада, чтобы прятать там собак? Но зачем?

– В целях безопасности. У них нет собственного убежища или же они не хотят навлекать на него подозрения. Сделки заключают в случайных местах. Когда их покидают, вместе со злоумышленниками исчезают и доказательства вины.

– Но это тоже рискованно.

– Если бы не этот звонок, очень сомневаюсь, что мы стали бы разыскивать их ночью в промзоне.

Он сел в машину.

– Звонок по телефону. Женщина-доносчица. Кто она? Возможно, секретарша Пуига. Мы о ней ничего не знаем, да и никакой другой подходящей женщины у нас нет.

– Выбросьте вы из головы этого Пуига. Дело приняло совсем другой оборот.

– А как же быть с предупреждением? Кто их преду предил? Черт, в кои-то веки получили точные данные и не смогли их использовать.

– И получили-то их не вовремя.

– Вы этого не знаете!

– Что вы хотите сказать?

Он огляделся по сторонам.

– Инспектор, если не ошибаюсь, бар на рынке должен вот-вот открыться. Пойдемте выпьем кофе, мне нужно вам кое-что сказать.

Бар действительно оказался открыт. За столами уже оживленно переговаривались водители грузовиков, зашедшие выпить кофе. Мы тоже сделали заказ. Мне было тревожно, Гарсон всегда пугал меня, когда хотел сообщить что-то по секрету. Тем более в такое время! Официант мгновенно принес нам завтрак. Я откусила еще теплый круассан и нервно откашлялась.

– Слушаю вас… – выдавила я из себя.

Он загадочно улыбнулся, явно рисуясь, а потом сказал:

– Инспектор, я понимаю, что мы занимаемся запутанным делом и работы у нас по горло. Но я отниму у вас всего пять минут, потому что считаю, что должен вам это сообщить.

– Валяйте, – сказала я, окончательно перепугавшись.

– Вечером, когда мне позвонили из управления, я только-только попросил Валентину выйти за меня замуж.

Я быстро еще раз откусила круассан, чтобы выиграть время. Он выжидающе смотрел на меня, а я все жевала, как бесчувственная корова.

– Вы ничего мне не скажете?

Я провела бумажной салфеткой по губам не менее десяти раз.

– А что я могу вам сказать, Фермин?

– Ну хотя бы поздравили!

– Да-да, конечно, я вас поздравляю, как же иначе.

– Мне кажется, вам эта идея не слишком по вкусу.

– Не в этом дело. Просто я подумала, достаточно ли хорошо вы друг друга знаете. Вы ведь не так уж давно познакомились.

– Не валяйте дурака, Петра! Вы что же, хотите, чтобы я за ней десять лет ухаживал? Никогда не думал, что у вас такие замшелые взгляды.

– Я единственно подумала о том, как трудно приспосабливаться друг к другу людям, так сказать, в возрасте.

– Может, это и трудно, но именно потому, что мы оба в возрасте, нам нельзя терять времени.

– Вы правы, не знаю, с чего это вдруг я начала читать вам мораль. От всей души желаю вам счастья, вы его заслужили.

– Спасибо, но сначала нужно подождать, согласится ли Валентина.

– Как, она еще не согласилась?

– По-моему, я застал ее врасплох. Она попросила у меня пару дней на размышление.

– Я была уверена, что подобные сроки встречаются только в кино.

– Ну, на самом деле существует небольшое препятствие.

– Какое?

Он поискал глазами официанта. Откашлялся.

– Хотите еще кофе, Петра?

– Мне уже хватит.

– Может, круассан?

– Нет, спасибо.

– Я уверен, вторая чашка вас взбодрит, мы же ночью почти не спали.

– Хорошо, согласна.

Гарсон сделал знак официанту. И молчал до тех пор, пока тот не поставил на стол чашки. Потом пристально взглянул мне в глаза.

– Понимаете, Петра, когда я познакомился с Валентиной, у нее был роман с женатым мужчиной.

Как удачно, что передо мной стоял кофе, который помог мне скрыть изумление. Я бухнула в чашку огромное количество сахара и самозабвенно мешала его ложкой, словно проводила важный научный эксперимент.

– Надо же, – откликнулась я в конце концов.

– Поскольку поначалу мы не строили серьезных планов… Но она встречалась с ним все реже и, хотя я ничего не говорил, не раз заводила разговор о том, что хочет покончить с этими отношениями, совершенно ее не удовлетворявшими.

– А когда вы об этом узнали?