Правда, не так много магов она знала лично. А тот, которого знала, был, пожалуй, не лучшим примером для подражания.

Из-за случившейся между ними ссоры — хотя можно ли считать это ссорой? — о занятиях с артефактами сегодня можно было забыть. Но Гвен не стала показывать, что расстроена этим. Она примерно выполняла официально возложенные на нее обязанности: переставляла книги, сверяла названия с каталожными записями и откладывала в сторону старые потрепанные тома, нуждавшиеся в переплетчике.

Альд Торнбран появился в библиотеке, когда время, отведенное Гвендолин на работу, почти подошло к концу. Она демонстративно сделала вид, что не заметила прихода хозяина. Он не менее демонстративно откашлялся и извлек из кармана новенькую банкноту, словно только-только вышедшую из-под печатного пресса.

— Ваше жалованье, госпожа Грин. Не помню, о какой сумме мы договаривались, но этого, полагаю, будет достаточно.

— Конечно. — Гвен без промедления взяла банкноту и спрятала в карман.

Или он ожидал, что она станет отказываться? Так пусть и не мечтает после того, сколько времени и сил она потратила, разбирая его наследство! А как потратить заработок, Гвендолин придумала тут же. Перед самым отъездом заглянула в кабинет мага и положила банкноту перед ним на стол.

— Не помню, договаривались ли мы об оплате за ваши уроки, альд Торнбран, но, полагаю, этого будет достаточно.

«А могла бы новую шляпку купить!» — думала она, возвращаясь домой.

Но всерьез о своем поступке не сожалела: растерянный вид Эмриса Торнбрана в тот момент, когда она вернула ему деньги, стоил десятка шляпок. А на следующий день, встретив ее утром, маг незаметно для спутников Гвендолин вложил ей в руку записку. Она развернула ее в библиотеке, спрятавшись между книжными шкафами.

«Через час», — гласила короткая надпись.

Что именно «через час», уточнять не требовалось: к записке была подколота уже знакомая Гвен булавка.

— Что ж, раз мне заплатили за услуги, придется продолжить наши занятия, — объявил, появившись в назначенное время, альд Торнбран.

Выглядел он, как и накануне, недовольным, но Гвен не чувствовала вины. Все, что ее интересовало, — продолжение обучения. Уже скоро ей придется принять решение, которое определит ее дальнейшую судьбу, и если она выберет стезю мага, должна будет суметь доказать, что достойна этого звания.

А Эмрис Торнбран? Вряд ли он способен долго оставаться серьезным. Гвендолин не сомневалась, что уже скоро маг вернется к обычным насмешкам, так что нужно было пользоваться его нынешним настроением. Разве плохо, когда учитель, объясняя предмет, не отпускает в твой адрес шуточек и не пытается смутить фривольными намеками?

Единственное, что теперь мешало их занятиям, — храп госпожи Энельмы.

— Я получил известия из столицы, — сказал альд Торнбран, когда решил, что с учебой на сегодня можно закончить. — О нашем шаре. Вам это еще интересно?

— Да, конечно, — встрепенулась Гвен. Она помнила, что он писал каким-то своим знакомым, после того как альда Эдевейн рассказала про «око духов». Просил разузнать подробности. Выходит, пришел ответ?

— Товарищ, которому я писал, подтвердил слова Флорианы, — сообщил маг. Гвен мимолетно поморщилась при этом имени, но стала внимательно слушать дальше. — «Око духов» действительно большая редкость. Такие шары изготавливают чернокожие колдуны омну, а их дар в чем-то отличается от нашего, так что подобные предметы, хоть и наделены большой силой и привлекательны этим, все же вызывают опаску у магов королевства. Мало кто хочет связываться с артефактами, которые, возможно, не получится подчинить. Известно несколько случаев, когда «око духов» привозили в королевство, но последний из них произошел около двадцати лет назад. Я снова написал своему знакомому. Попросил разузнать имена владельцев артефактов. Быть может, сведения отыщутся в архивах.

Гвен не понимала, как эта информация может помочь разобраться с ее случаем, но сама ничего иного предложить не могла. Не зная, что делать, она позволила событиям идти своим чередом.

Официальная работа в библиотеке, тайные занятия с артефактами, непродолжительные встречи с альдом Линтоном, который, как повелось, ожидал ее на обратном пути из замка. Так прошли еще два дня. Эмрис Торнбран держался с ней на диво ровно и вежливо, словно мысли его были заняты чем-то иным, от чего он позабыл о своих насмешках. Сквайр не пытался ее больше никуда приглашать. Общение с Криспином и вовсе свелось к приветствиям и прощаниям. В школе продолжались каникулы, и иногда Гвен ловила себя на том, что ей недостает звонких голосов и беззлобных шалостей учеников. В один из вечеров, когда Гвен продолжала увлеченно изучать книги по артефакторике, ненадолго заглянула Джесмин, но и с ней побеседовать, как прежде, не вышло: Гвендолин хотела скорее вернуться к чтению, а дочь старосты думала о чем-то своем, но делиться этим настроена не была.

Казалось, течение событий замедлилось в ожидании чего-то. Гвен сама это чувствовала: что-то должно случиться. Но плохое или хорошее, понять не могла.

Очередной день начался как обычно: завтрак, экипаж, замок, библиотека.

Вот только Эмрис Торнбран решил удивить. Когда госпожа Энельма не без помощи Гвен задремала за вязанием, маг явился не с новым артефактом или стопкой книг, а с пухлым конвертом, на котором стоял герб Службы правопорядка.

— Получил сегодня с почтой. Решил, что вам может быть любопытно.

— Что там? — спросила Гвен.

— Помните сгоревший дом, где нашли «око духов»? Я подумал, что погибшие там люди вряд ли были бродягами, раз уж при них имелся такой артефакт. Поэтому запросил сведения обо всех пропавших в наших краях непосредственно перед пожаром. Вернее, попросил одного хорошего знакомого…

— И что? — Гвендолин заинтересованно подалась вперед. — Выяснили, кто был в доме?

— Полагаете, это так просто? — снисходительно усмехнулся маг. Как и предвидела Гвен, к нему постепенно возвращались обычные манеры, но до язвительных шуток пока не дошло. — Взгляните сами.

Он вынул из конверта растянувшийся на два листа список имен.

— Столько пропавших?! — ужаснулась Гвен.

— Увы. И это только те, на кого подали в розыск. Впрочем, большинство из них нашли. Не могу добавить «к счастью», потому как живыми отыскали далеко не всех… А вот тех, кого не нашли, всего шестеро. Я отметил их в списке. Двоих сразу же вычеркнул: дети восьми и десяти лет сбежали из приюта, а погибшие в том пожаре были взрослыми. Далее…

Он умолк, заметив, как нахмурилась Гвен.

— Значит, детей не нашли? — уточнила она жалобно и тут же пожалела об этом: вряд ли Торнбран упустит возможность посмеяться над ее мягкотелостью — лишь услышала о детях, глаза уже на мокром месте.

Но маг не смеялся.

— Нет, — подтвердил серьезно. — Но, быть может, мальчишкам повезло, и они прибились к какой-нибудь ферме, где не помешают рабочие руки.