class="p1">— Ну и что ты думаешь? Закрывать лавочку или пытаться продолжать ловить этого ублюдка?

— ФБР приказало закрыть порты доступа хакера.

— Я не об этом.

— … и сменить все ваши пароли…

— Я знаю, что говорит ФБР. А что говорят ВВС?

— Мы обсудим этот вопрос и сообщим.

— Так, значит, нас просят закрыть лавочку, и хакер может делать все, что захочет. Пять месяцев мы ловили шпиона и ни одно правительственное агентство не вложило даже десяти центов.

Я швырнул трубку.

Через несколько минут позвонил Фред Виникен и не оставил никаких сомнений. Официально он информировал, что ФБР находит невозможным выдачу преступника по месту совершения преступления ввиду несекретного характера информации.

— Клифф, если были раскрыты секреты или он произвел значительные разрушения в системах, тогда ФБР будет преследовать его. До тех пор мы не предпримем никаких действий.

— Что ты подразумеваешь под разрушениями? Если кто-то прострелил мои конторские кальсоны или переснял планы новой интегральной микросхемы, это разрушение?

— Если ты настаиваешь на продолжении дела, то ФБР может помогать местной полиции. Твоя лаборатория должна контактировать с поверенным района Беркли и открыть расследование. Если ваш местный поверенный сочтет необходимым доставить преступника по месту совершения преступления, то ФБР будет участвовать в подготовке соответствующей бумаги.

— Как?! После пяти месяцев вы отправляете меня назад к районному поверенному?!

— Если вы решите действовать таким образом, то ФБР будет служить проводником между местной полицией и германскими властями. Полиция лоуренсовской лаборатории в Беркли должна быть центром расследования и следствие должно вестись в Беркли.

— Фред, парень забрался в тридцать компьютеров по всей стране, а вы рассказываете, что это местная проблема?

— Я повторяю еще раз, ФБР решило оставить это дело. Если вы хотите продолжать его, вам лучше делать это силами местной полиции.

Не прошло и часа, как позвонил Стив Уайт из Тимнета. Он только что получил следующее электронное сообщение из Бундеспост: «Считаем настоятельно необходимым, чтобы власти США обратились к государственному обвинителю Германии, иначе Бундеспост не сможет далее сотрудничать в данном деле. Мы не можем оставаться в подвешенном состоянии без каких либо официальных уведомлений. Мы не будем трассировать телефонные линии без соответствующих полномочий. Вам необходимо убедить ФБР в необходимости обратиться в БКА немедленно».

Ладно, у меня нет выбора. Закроем дело. Отбросим пять месяцев трассировок или будем оставаться открытыми, рискуя получить порицание от ФБР. Закрытие дела даст хакеру свободу разгуливать по нашим сетям без наблюдения за ним. Оставаясь открытыми, мы все равно не сможем выйти на хакера, поскольку Бундеспост не станет трассировать, пока ФБР не даст добро. В любом случае хакер выигрывает.

Самое время звонить моему боссу. Рой Керт поверил новостям сразу. «Я никогда не доверял ФБР. Мы практически раскрыли за них все дело, а они тем, не менее, не хотят производить расследование».

— Так что нам делать?

— Мы останемся открытыми, пока Министерство Энергетики не прикажет нам закончить.

— Нужно ли мне позвонить в Министерство Энергетики?

— Оставь это мне. Мы выполнили чертову прорву работы и они хотят выслушать нас.

Но наблюдение хакера в Беркли не будет сопровождаться трассировкой его в Германии. Мы нуждаемся в ФБР, даже если мы им не нужны. Что-то скажет ЦРУ?

— Привет, это Клифф. Наши друзья из «Ф» полностью потеряли интерес к делу.

— С кем ты говорил? — спросил Тиджей.

— С местным представителем конторы и офицером из офиса восточного побережья.

— Окей. Я проверю. Сидите тихо, пока я не свистну.

Через два часа Тиджей позвонил нам.

— Сказано закрыть лавочку. Ваш контактный агент Майк выведен из игры. Его ведомство не занимается ловлей воров-карманников.

— Так что нам делать?

— Просто сидите тихо, — сказал призрак. — ИКР может заставить Майка. Просто надо подождать.

— Слушай, Тиджей, а что такое ИКР? Инспекция по разведению кошек? Изучение компьютерных роботов?

— Тс-с-с. Не задавай лишних вопросов.

Я позвонил Мэгги Морли. На расшифровку у нее ушло ровно три минуты.

— ИКР — означает Иностранная контрразведка, — сказала она. — Ты что, недавно встретил шпионов?

ЦРУ не занимается контрразведкой. ФБР не хочет терять время. А немецкая Бундеспост ждет официального обращения от США.

Есть еще одно ведомство, которое может мне помочь. Зик Хэнсон из Агентства Национальной Безопасности симпатизировал нам. Он наблюдал за каждым нашим маленьким успехом и знал, как мы нуждаемся в поддержке ФБР. Может, он поможет?

— Я рад помочь, Клифф, да не могу. АНБ больше слушает, чем говорит и делает.

— Но разве это не то, для чего нужен Национальный Центр Компьютерной Безопасности. Кто должен решать проблемы обеспечения безопасности компьютеров?

— Ты знаешь ответ. Нет и еще раз нет. Мы должны делать безопасные компьютеры, а не ловить хакеров.

— А ты не можешь тряхнуть ФБР?

— Я замолвлю словечко, но ты не останавливайся.

Тиджей позвонил через пару дней. «Мы проделали большую работу и разыграли тут одну показную игру, — сказал агент ЦРУ. — Ведомство Майка опять в деле. Скажешь мне, если они еще будут доставлять тебе хлопоты».

— Что ты сделал?

— Да, так. Поговорил с парой друзей. Ничего больше.

Что за друзей имел этот парень? Развернуть ФБР за два дня…

Позвонил Майк Гиббонс из ФБР. Он объяснил, что по законам Германии проникновение в компьютер не считается особо опасным правонарушением. До тех пор, пока не разрушен компьютер, взлом системы немногим хуже, чем двухрядная парковка автомобиля. Это не убедило меня. Если законы Германии столь снисходительны, то почему Бундеспост относится к делу столь серьезно? Майк понял мои доводы и, наконец, согласился продолжать работу над этим делом. «Ты должен знать, что в прошлом году нами был схвачен немецкий хакер в компьютере Колорадо, но мы не смогли привлечь его к ответственности».

— А юридический атташе ФБР вылезет из своего окопа?

— Я работаю над этим, — сказал Майк. — Передай твоим друзьям в Бундеспост, что они о нас скоро услышат.

В этот вечер нам представился еще один шанс схватить парня. Пока мы с Мартой стояли в очереди в бакалейном магазине, мой биппер опять подал голос. Я понесся звонить Стиву Уайту.

— Наши друзья на проводе, — сказал я ему.

— Окей. Звоню в Германию.

Быстрый разговор и мгновенная трассировка. Хакер был на линии лишь пять минут, однако Стив дошел до номера DNIC #2624-4511-049136. Это номер гражданской линии набора в Ганновере в Германии.

Впоследствии Стив Уайт рассказал мне детали этой трассировки. Вольфганг Хоффман встал в 3 часа утра, запустил трассировку из Франкфурта. Но телефонный техник, который дежурил на ганноверской станции, уже ушел ночевать домой. Чуть-чуть не хватило.

У Вольфганга был вопрос. Университет Бремена хотел скооперироваться с нами, но кто будет