– И убивали свои тела! – в тон ответил Луций. – И мы еще не знаем, что хуже. Во всяком случае, я никого не принуждал принимать мой дар. Я предложил, а они сами сделали свой выбор.

– Я так понимаю, что те, кто оказался сильнее твоих чар и дар не принял, сейчас мертвые лежат в кельях?

– Нам надо было чем-то питаться. – Вампир на миг изобразил смущение, а потом посмотрел на послушника холодным взглядом и жестко произнес: – Еще шаг, и твои мальчишки тоже станут едой.

Он похлопал ладонью по ягодице Софии и знаком показал ей, что она может сесть среди сестер. А сам вернулся на трон.

– Ну, довольно разговоров. Знаешь, за твою смелость я и тебе сделаю это предложение. Хочешь жить вечно, охотник?

Арсентий задумчиво перевел взгляд на бывших монахинь. Задержал взгляд на Анне, которая тоже посмотрела ему прямо в глаза, а потом едва заметно, кончиками губ, улыбнулась.

– Заманчивое предложение. Только есть одна загвоздка. – Он на секунду замолчал, а потом продолжил: – Знаешь, когда-то у меня была семья – жена и сын. Давно, еще до того, как я стал послушником. Они оба погибли из-за чьих-то козней и черного колдовства. И я поклялся, что буду бить всю нечисть, которую встречу на своем пути. Я не знаю, поможет ли это мне встретиться с ними в другом мире, попаду ли я в рай, как они, – много на мне разных грехов. Но уверен, что точно не смогу их увидеть, если сам стану нечистью.

– Очень грустная история. – Вампир задумчиво посмотрел на Арсентия, кивая. – Но, как ты сам и сказал, отсюда живым уйдет только один из нас. И я знаю, как накажу тебя за твой отказ. – Изящным жестом он показал на Гриню. – Я сделаю своими слугами твоих учеников. А потом позволю им поохотиться на тебя и выпить твою кровь.

– Не сможешь. Тебе для этого нужно до их шей добраться. – Послушник потрогал свою гривну. – А к серебру не прикоснется никто из вас. Не вынóсите вы его, твари.

– Ты много знаешь о нас, охотник. Это еще одна причина не выпускать тебя отсюда живым. Ты слишком опасен, можешь разрушить наш маленький уютный мир. Но серебро на шее – это не помеха, уверяю тебя. Они сами снимут свои ошейники.

– Это с чего это вдруг?

Луций с улыбкой встал, осмотрел всех монашек, потом указал пальцем на двух, самых юных. Наклонился к ним, что-то прошептал – как ни напрягал свой острый слух Арсентий, но разобрать слова не смог. Девушки поднялись на ноги, каждая подошла к одному из близнецов. Напротив Федьки встала невысокая веснушчатая монашка с длинной огненной косой, к его брату приблизилась темноволосая красавица. Обе, не сговариваясь, стянули с себя рубахи.

Рыжеволосая уверенными движениями распустила завязки штанов, и ее ладонь, скользнув под ткань, стала там уверенно двигаться вверх и вниз. Федька закатил глаза, рот его открылся, а дыхание стало шумным и резким. В это время вторая присела на корточки рядом с Гриней, принялась целовать и ласкать языком его живот, при этом поглаживая бедра через ткань.

– Как думаешь, охотник, долго они будут сопротивляться? – засмеялся вампир. – А может быть, и ты присоединишься к нашим забавам? Так сказать, насладишься жизнью напоследок? Ну, нет так нет. Как гостеприимный хозяин я не мог не предложить.

Он, не скрывая интереса и с довольной улыбкой, наблюдал, как бывшие монашки умело соблазняют близнецов. Арсентий было решил, что это хорошая возможность, тихонько потянулся к луку на боку. Но от Луция и это движение не скрылось.

– Не стоит этого делать, охотник. Еще одно неправильное действие, и вместо ласк мои девочки подарят им быструю смерть.

Послушник смотрел на происходящее, не зная, что предпринять. Конечно, выхватить лук и пустить стрелы он сможет очень быстро, этой науке учился у степняков. Успеет убить близнецов чуть раньше, чем они превратятся в бездушных тварей. Но он сам привел их в этот монастырь и никогда не простит себе, если они тут погибнут. А других выходов пока он не видел.

Секунды шли, и вот вампир обернулся к Софии, показал головой на шумно дышащих парней, обнаженные тела которых взмокли от пота. Они изо всех сил боролись с соблазном, но Арсентий отлично понимал, что это только вопрос времени – молодые тела слишком хотят жить. А Луций рано или поздно зальет им в уши елей своих слов, и, как бы он ни верил в своих парней, но понимал, что и сам бы, возможно, не устоял на их месте. Сестра София в это время тихонько поднялась, взяла с небольшого столика неподалеку острый кинжал и по очереди разрезала веревки на руках обоих пленников.

– Ну что, мальчики, нравится вам то, что я предлагаю? Вижу, вижу, что нравится, – опять засмеялся Луций. – Вы теперь сможете каждый день наслаждаться ласками этих девочек. И всех остальных, я не жадный. Всего-то и надо – снять с шеи серебро и откинуть подальше. И прямо сейчас вы испытаете такое удовольствие, какого не испытывали никогда.

– А можно я немного дополню ваш праздник? – внезапно подал голос послушник.

– Это как? – повернулся к нему удивленный вампир.

Арсентий нарочито медленно развязал мешок и двумя пальцами, чтобы не вызвать атаку вампиров, вынул свирель.

– Позволь, я сыграю? Порадую твоих девочек музыкой напоследок? Да и парней моих тоже.

– Ну, мне почему-то кажется, что парни уже не твои. Но почему нет, сыграй. Музыку я давно не слышал. Ах, как, помнится, играли и пели пастухи в горах Аркадии. Ты такого никогда не слышал. И не услышишь уже.

Арсентий, не сводя взгляда с Луция, поднес свирель к губам. Помолчал пару мгновений, потом набрал полную грудь воздуха, и под сводами бывшего храма разлилась громкая мелодия. Грустная, надрывная, больше всего напоминающая погребальный плач, она плыла и кружила, устремлялась в самые небеса. Послушник закрыл глаза и весь ушел в свою музыку, растворился в ней, отдал ей всю свою душу.

Он не видел, как большая слеза, похожая на кусочек горного хрусталя, потекла по щеке сестры Анны, которая бесшумно встала, подошла и замерла рядом с ним. Не видел, как изменились лица его учеников – несмотря на то что красавицы продолжали трудиться над их телами, причем еще смелее и активнее, маслянистая пленка на глазах мальчишек таяла. И даже вампир внимал каждому звуку, покачивая головой в такт музыке. Арсентий играл и играл, музыка плыла, заполняла все пространство оскверненной церкви…

– Оба! В разные стороны! Кубарем! – резко выкрикнул послушник, оторвав свирель от губ. Он понимал, насколько велик риск, но другого выбора не видел, рассчитывал только на то, что вампир и бывшие монашки не успеют осознать происходящее – они и не успели. А вот близнецы все сделали верно, не зря же он их натаскивал, заставлял по команде без размышлений откатываться в сторону от противника. Оба лоботряса слаженно отскочили – один влево, другой вправо, – колобками перекувырнулись по полу.

Арсентий бросил быстрый взгляд на стоящую рядом Анну, которая покачала головой и подняла руки ладонями вперед. Он кивнул в ответ и выхватил из сумки свою серебряную цепь, на огромной скорости закрутил ее перед лицом.