Если бы она не обратилась к Царице...

Владыка тяжело вздохнула.

- В чем ты чувствуешь свою вину, Шкр՚Ран? – спросила КирРакКанУа.

- Вы ведь это несерьезно? – ответила Лазутчица вопросом на вопрос.

- Ты о чем?

- Что Ваше Величество и Царь больше никогда…

Шкр՚Ран опустила глаза, как только Царица-Мать повернулась взглянуть на неё.

- Ведь тогда больше не будет Матерей, - рискнула она продолжать.

Владыка горько рассмеялась. Смех становился громче и громче. Заливистее, истеричнее.

«Какой-то неправильный», - осмелилась Лазутчица поднять недоумевающий взгляд.

В непостижимых глазах Владыки Небес дрожали слезы.

- Я уж было подумала, что твоя тревога связана с моей жалкой персоной, - произнесла Царица. – Но куда там. Никому нет дела до меня. Всех волнует лишь то, что я могу дать. Всех! Кроме ТелЛани. Убирайся.

- Моя Царица, - раскаялась в своих словах и помыслах Лазутчица, осознавая правоту произнесённых слов.

- Уходи, - повторила Владыка, отвернувшись.

Шкр՚Ран не посмела ослушаться.

До самого рассвета Царица более не шелохнулась. Беззвучные слезы тонкими ручейками текли по её щекам.

******

КирРа встретила самый прекрасный рассвет в своей короткой жизни.

Начало нового дня.

Начало новой жизни.

Начало новой её.

Владыка потянулась, раскрыв объятия новому дню. Затёкшее тело отозвалось болью.

«Ничто не может стоять на месте, - подумала она. - Жизнь – вечное движение. Не двигаясь, застревая в одном моменте, круговороте мыслей, ситуаций, мы сами себе причиняем боль…».

Первые солнечные лучи, открывали Владыке великолепие авантюринового города.

Она с восторгом поглощала то, что видела. Подмечая сходство камня с ночным звёздным небом. Будучи гораздо богаче разнообразием красок, их сплетений и узоров. Плавных или наоборот абсурдных: медно-жёлтый; коричневый с вишнёвым оттенком; золотисто-вишнёвый; розовый; пятнисто-полосчатый вишнёво-белый; белый с золотом; фуксид – минерал, имеющий неоднородный цвет в изумрудно-зелёной гамме из-за наличия в составе слюдяных блёсток таких оттенков. Поблёскивая ночью загадочно и робко, искрясь сияньем днём, крошечные блестящие вкрапления придавали авантюрину волшебства.

Архитектура поражала воображение, не подчиняясь ни одному закону построения.

Город, любое из его возведений, строилось силой воли и любви его создателя. Буквально за мгновения вырастая из недр земли, хранящей в себе залежи авантюринового минерала. Подчиняясь лишь фантазии автора.

Ни несущих стен, не необходимых фундаментов, опор, балок.

Это было волшебство. И его  могла разрушить только смерть творца и его наследников.

Где-то замысловатые, кривые, с завитками, башни. Где-то низенькие домики, пещерки, авантюриновые огромные древо-дома. Кто-то создал себе дом-цветок. Другие больше вдохновлялись формами некоего животного. Кого-то больше привлекала абстракция, превращая дом владельца в непостижимое искусство, которое можно разглядывать часами, открывая для себя что-то новое. Много человеческих строений, часто смешанных невероятным образом.

Алтан-балкон одного из таких она и облюбовала.

Большой дом неправильной, совершенно безумной,  иррациональной формы.

С одной стороны, имеющий все необходимые углы.

«Больше, чем требуется, - подумала КирРа, - но все же».

С другой - абсолютно круглый.

Цвет.

Абсолютно все возможные авантюриновые цвета сразу. Абсолютно.

Было в этом что-то…

Возможно, она почувствовала схожесть этого особняка с хаосом собственной жизни?

Взгляд КирРы встретил две знакомые родные фигуры на «крыше».

Она отрицательно покачала головой, не позволяя им приблизиться, всё ещё желая уединения. Развернулась и полетела исследовать город, чтобы немного отвлечься и размять затёкшее тело.

ПиткКарРу говорил, что, напитав Стаю, она изменила их непереносимость солнечного света.

Возможно, так и было, однако Владыка не встретила ещё ни одного птилака.

«Почему? Привычка? Или инстинкты хищника, ведущего ночной образ жизни?».

КирРа различила одинокую фигуру на земле. Тело не двигалось. Она стала снижаться.

Похоже, это было именно то место, где проходил отбор будущей ХакКани Царя. И та самая последняя преграда, отделяющая ГерРу от статуса Второй.

Самка до сих пор была без сознания, а вокруг ни души. Никто даже не попытался ей помочь. Унести с солнца.

«Зачем?» - услышала Царица недоумение Рок՚Ха и растерялась, не зная что ответить.

«Как объяснить понятие заботы и сострадание?», - подумала она.

«Сострадание сродни жалости, - отозвался Смерть. – Это признание того, насколько существо жалко и ничтожно. Невозможно нанести оскорбления сильнее, нежели признать кого-то жалким. Разве не так?».

Хм. Она никогда не смотрела на милосердие с этой точки зрения.

«Хорошо, - согласилась она. – Возможно. А забота?».

«Разве это не то же самое, что и жалость?», - присоединился к беседе Ти՚Аррк.

«Значит, вы считаете меня жалкой и ничтожной?».

Царица почувствовала их недоумение и продолжила:

«Вы защищаете меня от опасности? Даже кормите. Значит, признаёте мою никчёмность, неспособность самой постоять за себя и прокормить?».

ТелЛани долго молчали. Впервые задумавшись над тем, что было естественным для них всё это время.

«Мы – Хранители, - заговорил ДэкКарр. – Наше предназначение оберегать и хранить тебя».

«Но не кормить», - КирРа давала им возможность самим прийти к выводу.

«Мы любим тебя, - отозвался он. – Мы… заботимся?»,  – догадался, наконец, он.

«Да, это не то же самое, что жалость», - согласился Смерть.

«Это любовь и верность», - заключила Владыка.

«Кто может быть верен ей? – спросил с насмешкой Кин՚Арр. – Птилаки верны своему Царю, помня, как он привёл их к Свободе. Его благословила Богиня, подтвердив их верный выбор Вожака. Зачем быть верным самке? Что она может дать? Каковы её заслуги?».

«Верность не связана с глаголом «дать», Кин՚Арр. Почему ты верен мне? - спросила Царица с нажимом. Зная, что так и есть, несмотря на все его колкости и гадости. – Что я могу дать тебе? Разве я заслужила твою верность?».

«Нет», - отрезал он.