— Джон, прекрати шуметь! — крикнул Эшфорд. — Ты что, забыл, что нельзя меня отвлекать, когда я… ты что, спустился вниз? Немедленно поднимайся, а не то…

Увидев на пороге Джеймса Мэлори, Келси разрыдалась. Радость оказалась так безгранична, что долгое время девушка могла только плакать. Возможно, она была не в состоянии до конца поверить в свое счастье. Что, если у нее помутилось сознание…

Но затем в дверях появился Дерек.

Если при появлении Джеймса Эшфорд разозлился, то, увидев Дерека, он пришел в ужас. Ему уже приходилось дважды с ним сталкиваться, и оба раза Эшфорд проиграл.

Дерек бросил взгляд на Келси, потом на стоящего позади нее Эшфорда с хлыстом в руке и стремительно бросился вперед. Молодой человек даже не стал обходить кровать, чтобы добраться до своей цели. Он просто прыгнул головой вперед и сбил врага с ног. Келси потеряла их из виду и могла только слышать…

Джеймс подошел к кровати, снял сюртук и накинул его на Келси.

— Тише, дорогая, все уже позади, — мягко сказал он.

— Я… я знаю! Но я… я ничего не могу… поделать! — выдохнула девушка сквозь рыдания.

Джеймс улыбнулся, тактично избегая смотреть на ее обнаженные руки и ноги. Затем он быстро развязал ремни. Только сейчас Келси заметила, что Энтони Мэлори тоже был здесь. Он стоял возле кровати и наблюдал, как Дерек молотит кулаками Эшфорда.

— Силы ада, кажется, он про нас забыл, — пожаловался Энтони своему брату. Джеймс засмеялся.

— Не переживай, Тони. И останови Дерека. По-моему, ублюдок уже давно ничего не чувствует. Я не люблю, когда наказание не доходит до цели, тем более если человек его заслужил. Кроме того, парню пора заняться Келси.

Келси уже успела набросить на себя сюртук Джеймса и сидела на кровати. Она тоже видела, что Эшфорд потерял сознание, но не вмешивалась и не останавливала Дерека.

Энтони пришлось оттаскивать его силой. Прошло несколько мгновений, пока ярость не погасла в глазах молодого человека. Затем он подошел к Келси и нежно обнял ее… после чего девушка снова разрыдалась.

Джеймс закатил глаза.

— Вот и пойми этих женщин. Пока мы пробирались по коридору, она тут рвала и метала, теперь, когда все в порядке, она плачет. Этого я никогда не пойму, будь я проклят.

— Нам не дано постичь женских штучек, старина, — засмеялся Энтони.

Джеймс фыркнул, затем посмотрел на племянника и произнес:

— Дерек, забирай ее отсюда. Отвези в город, если хочешь. Мы с Энтони присмотрим за этой сволочью. Дерек злобно взглянул на Эшфорда.

— По-моему, он своего еще не получил.

— Не получил? Поверь мне, дружок, он еще и не начал получать.

Дерек пристально посмотрел на дядю, потом удовлетворенно кивнул. Что бы ни запланировал Джеймс в отношении этого мерзавца, завидовать Эшфорду не стоило.

Осторожно подняв Келси на руки, Дерек вынес ее в коридор. Девушка мертвой хваткой вцепилась ему в шею.

— До сих пор не могу поверить, что ты здесь, — прошептала она. — Как ты меня нашел?

— Мой дядя пустил людей по его следу.

— Они говорили о каких-то посторонних людях, — вспомнила Келси, — слуга связал их на конюшне. Один из них может погибнуть. Это люди твоего дяди?

— Да, один. Второй — твой кучер. Оба живы. Люди Джеймса доложили о твоем похищении. Это место они выследили еще раньше. Так что мы примерно знали, где тебя можно найти.

Дерек не стал говорить о том, как он боялся, что они опоздают. А Келси не стала рассказывать о безумных мучениях, которые ей пришлось перенести, оттягивая свое «наказание».

Она еще крепче прижалась к нему.

— Здесь содержатся другие женщины. Это место стало для них тюрьмой. Мы должны освободить их.

— Обязательно.

— Эшфорд по-настоящему болен, Дерек. Он убил хозяина дома, где проводился аукцион.

— Он в этом признался?

— Да. Он убил также свою мать и еще Бог знает скольких людей. — Келси снова задрожала.

— Не думай об этом, любимая. Больше ты его никогда не увидишь. Я тебе обещаю.

Прошло немало времени, прежде чем Энтони и Джеймс поднялись наверх. Осмотрев расположенную под чуланом тюрьму, оба пришли в мрачное расположение духа. Джеймс очень надеялся, что ему удастся разыскать хотя бы одну жертву Эшфорда. Его люди всю неделю прочесывали таверны и бордели. Но то, что он увидел в коридоре под чуланом, Мэлори не обрадовало. Четыре запуганные и искалеченные женщины вряд ли когда-либо смогут полностью поправиться.

Удивительно, но они выглядели лучше, чем можно было ожидать… если, конечно, не считать шрамов. Открытые раны обрабатывались и перевязывались. Женщин кормили. В камерах не было холодно, благодаря чему они не простудились и не подхватили никакой инфекции. Вонь, жить в которой несчастные давно привыкли, происходила от старой, свернувшейся крови, стекавшей в щели между досками пола, и от ведер с нечистотами — те выносились крайне нерегулярно.

Самой испуганной оказалась очаровательная молодая блондинка с открытыми ранами на теле. У остальных были зарубцевавшиеся шрамы ниже талии. Они чувствовали себя относительно хорошо, поскольку Эшфорд давно не наносил им визитов. А в том, что проделывал с ними слуга, для них не было ничего нового.

Женщины, пожалуй, сошли бы с ума, если бы еще раньше не успели привыкнуть к жестокостям и скотству мужчин, которым продавали за деньги свое тело. Главное, что они помнили о своих страданиях.

Джеймс дал им возможность отомстить. Энтони принес несчастным одежду из единственной обитаемой комнаты наверху. Но они отказались ее надевать… пока.

Самая старшая объяснила:

— Он всегда раздевался перед тем, как бить нас кнутом. Кровь брызжет во все стороны, если вы понимаете, о чем я говорю…

Замечено было верно, тем более что Джеймс и Энтони привязали Эшфорда к той самой кровати, на которой мучилась Келси. Там же находились хлысты. И нож. Садиста оставили наедине с женщинами.

— Они могут его убить, — заметил Энтони, закрывая дверь чулана, чтобы не слышать диких воплей, которые уже доносились снизу.

Джеймс кивнул.

— Тогда мы его похороним. Энтони засмеялся.

— Похоже, ты в это не веришь?

— Они отплатят ему той же монетой. Ничего другого он не заслужил. Полагаю, когда они закончат, Эшфорда можно будет сдать в сумасшедший дом. Если его туда не примут, придется мне завершить это дело, чтобы не обременять Дерека.

— Это верно. Парнишка слишком молод, чтобы убивать. Не хотелось бы, чтобы люди говорили, будто он пошел в своих родственников.

— Остынь, дружище.

После перенесенных мучений Келси начисто забыла, что сестра и тетя Элизабет до сих пор находятся в городе и ждут ее в гости. Пришлось послать им открытку с извинениями и просьбой не тревожить ее до конца недели.