litbaza книги онлайнДетективыСмерть навылет - Анастасия Монастырская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 70
Перейти на страницу:

— Может, присядем? — с надеждой спросила я. — Ноги подгибаются.

Он с полминуты размышлял. Потом нехотя кивнул.

— Ладно, но чтоб я тебя видел.

Он осторожно меня выпустил, и я упала на стул, не чувствуя ног. Ситуация зашла в тупик.

— И что дальше?

— Дальше подождем. Пока этот хмырь не очухается. Сколько с тобой? Двое?

Я кивнула.

— Это хорошо, значит, группу решили не вызывать, не сочли меня важной персоной. Иногда, Стефания Андреевна, это даже хорошо — казаться кем-то незначительным в глазах окружающих.

— Зато в сети представляться гигантом мысли, — не удержалась я от подкола.

Он ухмыльнулся, и достал из кармана пистолет.

— Я бы посоветовал вам относиться ко мне с должным уважением. Эта милая штучка может выстрелить.

— Ножика уже не достаточно?

— Нож — это любовь, а пистолет — средство самообороны. Вы, кажется, хотели знать, что будет дальше? Не раздумали? Нет? Дальше вы с Мишей отправитесь на тот свет, а меня найдут раненого и истекающего кровью. Вы — убийцы, я — герой.

— Банальный ход, Субботин. Те, кто со мной, обо всем догадаются. Может, они даже сейчас нас слушают.

Он нервно облизнул губы, но затем ухмыльнулся:

— Значит, трупов будет больше. Чем сложнее задачка, тем интереснее ее решение. А мне всегда нравились сложные задачки.

— Тебе всегда нравилось играть с людьми, — выступил из темноты Сухоруков.

Субботин дрогнул и отступил назад.

— Вы его знаете, Константин Григорьевич? — удивилась я.

— Ее, Стефания Андреевна, ее, — он горько улыбнулся. — Надо же столько времени искать дочь, а найти убийцу.

— Камилла? — я смотрела на Субботина и не верила своим глазам. — Но как такое возможно?

— Она всегда была, как это сказать, несколько мужеподобна, потому и имя свое воспринимала как насмешку. Что же ты молчишь, дочка?

— Я тебе не дочь, и ты это знаешь! — пистолет прыгал в ее руке. Она отступала к окну. — Ненавижу!

— Ты всех и всегда ненавидела, это я хорошо помню. Знаете, Стефания Андреевна, она в детстве обожала марионеток. Никаких других игрушек не признавала — только этих, на ниточках. А когда увидела Барби в магазине, расплакалась. Мы думали, что она плачет от того, что у нее никогда не было такой роскошной куклы. Два месяца копили на игрушку, и купили. Но в тот же день она ее остригла налысо, разломала и выбросила в помойное ведро. С деревяшками было привычнее и спокойней, а, Камилла?

— Не называй меня так! Меня зовут Женя.

— Отдай пистолет, дочка! Пожалуйста…

— Не подходи, я выстрелю! Слышишь?

— В своего отца?

— Ты мне не отец!

Кто-то выдернул из-под меня стул, и я упала в тот самый момент, когда раздался выстрел. Потом последовал еще один. И тишина.

— Жива? — бликующие тени играли на лице Мо. — Не задело?

— Вроде нет.

— А почему кровь? — пальцы осторожно коснулись выреза на пиджаке.

— Он… То есть она… порезала меня.

— А! Давай руку, — и он помог мне подняться.

Вспыхнул свет.

Сухоруков баюкал раненое плечо и не отрывал глаз от дочери. Камилла сидела у окна, прислонившись к батарее, и невидяще смотрела сквозь отца. Шваба беспомощно шевелился, пытаясь приподняться.

На лестнице слышался гул голосов и топот ног. Звуки сирены.

— Константин Григорьевич!

— А? — сквозь пальцы текла кровь.

— Константин Григорьевич, вы знали?

Он сразу понял, о чем я говорю.

— Знал, точнее, боялся своих предположений. Когда читал их переписку с убитой Крапивиной, то наткнулся на один эпизод. О нем могла знать только Камилла.

— Какой эпизод?

Он снова посмотрел на дочь. Она никак не реагировала на происходящее: живая маска мертвого человека. Отец тяжело вздохнул.

— Вы, наверное, его пропустили. Для вас он не так и значителен. Помните, где Джокер говорит о долгах? За день до ее исчезновения, у нас произошел конфликт. Она взяла из дома крупную сумму денег, которую мы копили на лечение моей жены, матери Камиллы. Мы попытались с ней поговорить, и вот отголоски этого разговора я вдруг нашел в письме Джокера. Понимаете, у них с Крапивиной вдруг оказалось много общего. Обе ненавидели своих родителей. И обе пошли на то, чтобы их убить. Не так важен способ, как важен мотив. Я все время думаю, где мы ошиблись? Почему из милого агукающего младенца получилось такое чудовище? И ведь оно со мной одной крови, — он жалко скривился, то ли от боли, то ли от непрошенных слез. — С какого момента родители перестают нести ответственность за своих детей?

Ответил Мо.

— С того момента, Константин Григорьевич, как дети перестают нести ответственность за своих родителей. Это звенья одной цепи. Вы ни в чем не виноваты. Виновата ваша дочь. Единственное, что вы можете сделать сейчас, поддержать ее или отказаться от своего родства, предоставив Камиллу ее собственной судьбе.

— А вы бы что сделали на моем месте? — с плохо скрываемой злостью спросил Сухоруков.

— Я бы отказался.

— У вас нет детей!

— У меня есть сын, — возразил Стэн. — К счастью, он пока в том возрасте, когда еще надеешься, что из него получится хороший человек. Но я не могу быть уверенным в этом на сто процентов. Дети — наша плоть и кровь, они появляются на свет только потому, что мы хотим, чтобы они появились. Дети — это всегда риск. Гибкий податливый материал, из которого может получиться все, что угодно. Увы, иногда создание может восстать против своего творца. Иногда дети начинают ненавидеть своих родителей, обвиняя в том, что они не смогли дать желаемого. Иногда стесняются нас, нашей слабости, немощи, старости и неумению устроиться в жизни. Иногда любят. Иногда жалеют. У каждого своя история, Константин Григорьевич. У вас она получилась с хорошим началом и печальным финалом. И теперь вам с женой предстоит принять самое сложное решение в своей жизни. Простить или отвергнуть. Ваша дочь его уже приняла. Она — теперь сама по себе. Но прежде, чем сказать свое слово, подумайте вот о чем, как вы будете жить дальше? Если откажетесь, то со временем раны зарубцуются, фотографии, спрятанные на дачном чердаке, покроются желтой пылью, воспоминания смажутся под грузом ежедневных проблем. И однажды вы просто забудете, что у вас когда-то была дочь. Вы будете помнить лишь о том, что какое-то время бок о бок с вами жил совершенно чужой человек.

— А если прощу?

Мы все посмотрели на Камиллу.

— Ни вы, ни она вам этого не простит. И ваша жизнь превратится в ад.

— Прощение — есть благо, — неуверенно возразил Сухоруков.

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 70
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?