Может, потому, что ему нужно выдать себе разрешение?

Да, похоже на правду. И позже (после того как она умрёт илиеё искалечат до такой степени, что она будет мечтать о смерти) совесть ДжимаДули сможет убедить себя, что Лизи сама во всём и виновата. «Я дал ей всешансы, — подумает её друг «Зак». — Так что вина исключительно её. Вот эта Йокои получила по заслугам».

Ладно. Тогда ладно. Если он появится, она даст ему ключи отамбара и рабочих апартаментов и скажет, что он может взять всё, что захочет.Скажу ему: «Всё твоё. Бери — не хочу».

Но при этой мысли губы Лизи изогнулись в лишённую весельяулыбку-полумесяц, знакомую, возможно, только её сёстрам и мужу («лицо-торнадо»,так говорил Лэндон, когда видел её).

— Чёрта с два отдам, — пробормотала она и огляделась впоисках серебряной лопаты. Не увидела. Оставила в машине. Если хотела еёзабрать, лучше бы выйти из дома до того, как окончательно стем…

— Миссис Лэндон? — Озабоченности в голосе профессораприбавилось. Она про него совершенно забыла. — Вы слушаете?

— Да. Вот куда это тебя привело.

— Простите?

— Ты знаешь, о чём я говорю. Все эти бумаги, которые тыхотел заполучить, бумаги, которые, по твоему разумению, были тебе такнеобходимы. И вот куда это тебя привело. Как я понимаю, самочувствие у тебя неочень. Плюс, разумеется, вопросы, на которые тебе придётся ответить после того,как я положу трубку.

— Миссис Лэндон, я не…

— Если полиция позвонит тебе, я хочу, чтобы ты рассказал имвсё, что рассказал мне. А сие означает, что сначала тебе лучше ответить на всевопросы жены. Или я не права?

— Миссис Лэндон, пожалуйста! — В голосе Вудбоди звенелапаника.

— Ты сам заварил эту кашу. Ты и твой друг Дули.

— Перестаньте называть его моим другом! «Лицо-торнадо»потемнело ещё сильнее, губы утончались, пока не показались острия зубов. Иодновременно глаза суживались, превращаясь в щёлочки, в которых сверкали синиеискорки. Лицо превратилось в звериную морду, дебушеровский характер проявлялсяво всей красе.

— Но он твой друг! — воскликнула она. — Ты с ним пил,делился с ним своими горестями и смеялся, когда он называл меня Йоко Лэндон.Именно ты натравил его на меня, как бы ни оправдывался, а теперь выясняется,что он безумен, как сортирная крыса, и ты не можешь остановить его. И да,профессор, я собираюсь позвонить шерифу округа, и да-а-а-а, я назову ему твоёимя, я расскажу им всё, что поможет поймать твоего друга, потому что он ещё незакончил начатое, ты это знаешь так же, как и я, потому что он не хочетостанавливаться на полпути, потому что ему всё это очень даже нравится, и воткуда это тебя привело. Ты сам на это напросился, вот и пеняй на себя! Так? Так?

Нет ответа. Но она слышала учащённое дыхание и знала, чтобывший Король инкунков старается не заплакать. Она положила трубку, схватила спола ещё одну сигарету, закурила Вернулась к телефону, покачала головой. Онапозвонит в управление шерифа, но чуть позже. Сначала она хотела забратьсеребряную лопату из «бумера», и забрать немедленно, прежде чем дневной светокончательно угаснет и в её части света воцарится ночь.

В боковом дворе (который она предпочитала называть «двернымдвором») уже слишком, стемнело, чтобы чувствовать себя спокойно, хотя Венера,звезда желаний, ещё не появилась на небе. Тени, где к амбару примыкал сарай дляхранения садового инструмента, были особенно чёрными, а «BMW» стоял в каких-тодвадцати футах от этого места. Разумеется, Дули не прятался в этом колодцетеней, но будь он на их участке, то мог бы затаиться где угодно: прислонившиськ стене раздевалки у бассейна, выглядывая из-за угла дома, присев за надстройкойнад лестницей в подвал…

Эта мысль заставила Лизи резко обернуться, но света ещёхватало, чтобы увидеть, что по обе стороны надстройки никого нет. И двери внадстройку были заперты, то есть она могла не опасаться, что Дули проник вподвал. Если, конечно, он каким-то образом не попал в дом и не спрятался там доеё приезда…

Перестань, Лизи… ты запугаешь себя…

Она замерла, взявшись за ручку задней дверцы «BMW».Постояла, может, секунд пять, потом позволила окурку выпасть из пальцевсвободной руки, растоптала его каблуком. Кто-то стоял в самом тёмном углу, гдесходились стены амбара и сарая для инструментов. Стоял — очень высокий изастывший.

Лизи открыла заднюю дверцу «бумера» и вытащила серебрянуюлопату. Свет в кабине продолжал гореть и после того, как она захлопнула дверцу.Она забыла о том, что в современных моделях лампы в кабине гасли с замедлением,конструкторы называли это «светом любезности», но не находила ничего любезногов том, что Дули мог видеть её, а она его — нет, потому что этот долбаный светслепил. Она отступила от автомобиля, прижимая черенок лопаты к груди. Свет вкабине «ВМW» наконец-то погас. На мгновение от этого стало только хуже. Онавидела лишь бесформенные лиловые тени под выцветающим лавандовым небом иожидала, что он сейчас прыгнет на неё, называя «миссас» и спрашивая, почему онане слушала, тогда как его руки сомкнутся на её шее, и дыхание прервётся.

Этого не произошло, и ещё через три секунды её глазаприспособились к остаткам дневного света. Теперь она снова могла его видеть,высокого и прямого, мрачного и неподвижного, стоявшего в углу между большимсооружением и маленькой пристройкой. Что-то лежало у его ног. Что-то с прямымиуглами. Возможно, чемодан.

«Господи, он же не думает, что сможет упаковать туда всебумаги Скотта, не так ли?» — подумала она и осторожно шагнула влево, сжимаячеренок лопаты так сильно, что кулаки вибрировали.

— Зак, это ты? — Ещё шаг. Второй. Третий.

Она услышала шум подъезжающего автомобиля, поняла, что фарыосветят двор, выхватив его из темноты. И когда это случится, он, конечно же,прыгнет на неё. Она замахнулась лопатой, серебряный штык взлетел над её плечом,совсем как в 1988 году, набрала полную грудь воздуха к тому моменту, когдаприближающийся автомобиль въехал на вершину Шу-гар-Топ-Хилл и на мгновениеосветил двор, и Лизи увидела мощную газонокосилку, которую сама же в этот уголи поставила. Тень, отбрасываемая рукояткой на стену, пропала вместе со светомфар проехавшего мимо автомобиля. И газонокосилка вновь превратилась в человека,затаившегося в углу с чемоданом у ног, хотя после того, как тебе открыласьистина».

«В фильме «ужасов», — подумала Лизи, — именно в этот моментмонстр выпрыгнул бы из темноты и схватил меня. В тот самый момент, когда яначала бы расслабляться».

Никто и ничто не прыгнуло и не схватило её, но Лизиподумала, что будет неплохо взять серебряную лопату в дом, пусть даже какталисман, приносящий удачу. Держа лопату уже одной рукой, у того места, гдечеренок входил в серебряный штык, Лизи вернулась в дом, чтобы позвонить НоррисуРиджуику, шерифу округа Касл.