Капитан был не силен в латыни, однако хорошо знал немецкий и любил языки. Фраза заинтересовала его.

– Что это значит? – спросил он у Изабель.

– Самое сокровенное из вещей…

Капитан с недоумением повертел в руках набалдашник со странной надписью.

– Твой отец был необычным человеком, – вырвалось у него.

На первом этаже раздался шум, будто разбилось что-то большое – супница или ваза для цветов, – женский визг, автоматная очередь.

– Подожди меня здесь, – сказал капитан. – Пойду проверю, что там случилось.

Он бегом спустился вниз. Изабель не была бы женщиной, если бы послушалась. Она побежала следом. Внизу было темно.

– Кто стрелял? – вне себя от ярости крикнул командир разведчиков.

– Фрицы… их человек десять… вон, за деревьями…

– Где караульные?

– Наверное, убиты…

Капитан выругался и, прижавшись спиной к стене, выглянул в окно. На небо вышла полная белая луна. В ее мертвенном свете по саду скользили черные тени.

– Черт!

– Я боюсь… – прошептала ему в ухо Изабель. – Нас всех убьют?

– Еще чего! Ложись на пол. На пол, я сказал!

Ночь прошили трассирующие огни. Глаза разведчиков привыкали к темноте. Они хватали каски, автоматы и занимали позиции для стрельбы.

– Возьми это… потом отдашь…

Капитан, поглощенный предчувствием боя, не расслышал шепота Изабель. Он едва ощутил, как что-то круглое скользнуло в карман его брюк.

У девушки не было с собой ни сумки, ни вещмешка, ни карманов. Полуодетая, она дрожала от страха и объявшего ее холода. Она не надеялась выжить…

* * *

Черный Лог. Наше время

Глория внимательно читала отчет, привезенный Лавровым из Липецка.

– Это все, что удалось узнать?

– Тебе мало? – обиделся он. – Попробуй с этим разобраться.

– У самого есть идеи?

Начальник охраны сидел во дворе, на теплой от солнца деревянной лавке с резной спинкой, и жевал испеченный Сантой пирог с клубничным джемом.

– Зачем тебе мои идеи? Я мыслю приземленно, у меня ментовский ум.

– Значит, не поделишься?

Глория расположилась напротив, за столиком из струганых дубовых досок. Запах дуба смешивался с ароматом сдобы и клубники. На столике, кроме блюда с выпечкой, стоял большой пузатый заварной чайник и чашки.

– Если тело человека исчезло из могилы, значит, его оттуда кто-то вытащил, – важно изрек Лавров.

– По причине?

– Причин может быть много. Лично я в оборотней не верю. Как ты себе это представляешь? Ночь, полнолуние. Встает из гроба вонючий труп, превращается в молодую красавицу и бродит по улицам?

– В поисках жертвы, у которой можно попить крови, – кивнула Глория.

– Бред. Ну… допустим, – неохотно согласился Лавров. – Однако, утолив жажду, дама должна возвратиться в могилу. Куда ей еще идти? А ее там не было!

– Но вы же ночью копали?

– Когда она отправилась на промысел. Угу. Логично, – нарочно начал поддакивать Лавров. – Полагаю, утром дама благополучно вернулась на свое место. Жаль, нельзя было проверить. Второй раз копать, да еще белым днем, я бы не рискнул. Существует наказание за осквернение могил, если тебе известно.

Из сада прилетела пчела и закружилась над пирогом. Глория лениво наблюдала за ней, разморенная жарой. Все вокруг словно замерло. Листья на деревьях, цветы, трава.

Лавров потянулся за вторым куском пирога. Причем ни пустой гроб, о котором шел разговор, ни «бродячий труп» совершенно не портили ему аппетит.

Ассоциативный ряд: Лиля Морозова – Лилит – Луна – смерть Ветлугина, – дополнили еще два пункта: Елизавета Сухомлинина и пустая могила. Из всего перечисленного самым загадочным пунктом оставалась Луна.

– Вот, взгляни, – Лавров, не переставая жевать, достал из кармана снимки, сделанные на кладбище. – Это захоронение Сухомлининых. Ничего особенного. Ограда, плиты и выбитые на них надписи.

Глория долго смотрела на фотографии, понимая, что могила Сухомлининой Е. М. действительно пуста. Она прикоснулась пальцами к изображению плиты и закрыла глаза. Увиденное заставило ее содрогнуться.

– Боже!

– Жуткое местечко, – подтвердил Лавров, по-своему истолковав ее восклицание. – Мне тоже стало там не по себе.

– Надеюсь, вы привели все в порядок после того, как…

– Разумеется. Еле заставил чертовых алкашей закопать гроб обратно и положить плиту. У них зубы стучали от страха. Без преувеличения! Особенно один перепугался, чуть не сбежал, сволочь. Пришлось увеличить им оплату вдвое. Иначе ни за что не соглашались.

– Я их понимаю. Грязная работенка.

Лавров попивал чай, размышляя о мотоциклисте, который высветился уже дважды: первый раз в поселке Роща, а второй – на липецком кладбище. Вряд ли это случайное совпадение. Уж не Гоша ли Спирин сей любознательный байкер?

– Как у Морозовых прошла свадьба? – спросил он. – С помпой? Небось невеста блистала красотой, а жених – тупостью?

– Хуже.

– Неужели он уронил ее, когда нес по лестнице?

– Еще хуже. Она сбежала из-под венца. В прямом смысле слова.

– Из церкви? – расхохотался начальник охраны. – Ну и девка! Огонь.

– Она сбежала со Спириным.

Лавров поперхнулся чаем и закашлялся:

– Шутишь?

– Ничуть. Видел бы ты эту немую сцену. У всех челюсти отвисли на добрых пять минут. А что потом началось!

– Скандал в благородном семействе?

– Отец жениха чуть не подрался с несостоявшимся тестем сына.

– С Морозовым, что ли? – смеялся Лавров. – Представляю. Ты отлично развлеклась.

– У Морозовой случился сердечный приступ. Я имею в виду мать Лили. Гости от души потешались, а несчастный жених откупорил шампанское и напился в стельку.

– Спирин! К нему следует присмотреться поближе. Подозрительный тип.

– Полагаешь, это он убил Ветлугина?

– У меня есть к нему парочка вопросов на засыпку. Зачем он крутился возле дома Ветлугиных? Правда, это было еще до смерти хозяина.

– А он крутился?

– Я же писал в предыдущем отчете, – возмутился Лавров. – Ты что, забыла? Пацан из Рощи запомнил байкера, который приезжал на Тенистую улицу на «Харлее».

– Не один Спирин катается на «Харлее».