– И на кладбище был он, я уверен, – не отступал от своего начальник охраны. – Копальщики марку мотоцикла не смогли назвать, но это дела не меняет. Байкер интересовался могилой Елизаветы Сухомлининой. Хотел раскопать ее! Предлагал мужикам деньги, но те отказались наотрез. Побоялись с оборотнем связываться.

– Как же ты уговорил их?

– Я других нашел. На вокзале. Конченные алканавты. Они за бутылку маму родную продадут. И те струсили напоследок. Чудом не разбежались.

Глория положила на стол фотографии и подперла щеку рукой.

– Ты хочешь сказать, что Спирин все-таки раскопал могилу и похитил труп? Зачем?

– Мало ли? Может, он с приветом! В смысле чокнутый. Среди молодежи полно помешанных на мертвечине и всякой прочей нечисти.

– Спирин не гот. Он байкер. К тому же я не слышала, чтобы готы оскверняли могилы. Они с уважением относятся к таинству смерти… даже, пожалуй, с благоговением.

– Ладно, сдаюсь, – понурился Лавров. – После поездки в Липецк все еще больше запуталось.

– Зато мы узнали кое-что о садовнике.

– Это единственное, что меня радует. На следующий после «раскопок» день я поговорил с соседом Сухомлининых и попросил описать ихнего садовника. Мне удалось поймать на улице деда, который вел внучку в школу. Дед с трудом вспомнил внешность садовника… ведь прошли годы. Но несколько штрихов к портрету дают основания утверждать, что мы имеем дело с одним и тем же человеком: плечистый, сутулый, рябой, взгляд исподлобья, – неприятный тип. В конце я показал деду фотку Бориса, и он признал садовника Сухомлининых. Не очень уверенно, правда… Получается, Ветлугин привез работника из Липецка с собой в Рощу. С какой стати? Он что-то знает, этот садовник. Надо немедленно поговорить с ним.

– Поздно! – вырвалось у Глории.

– Что значит «поздно»?

Она смешалась:

– Сама не знаю. Пришло в голову. Надеюсь, он еще жив.

– С чего бы ему умирать? – разволновался начальник охраны. – Мужик в самом соку. Здоровый как бык. Ему бы не садовником работать, а молотобойцем.

Но слово, вылетевшее у Глории, заронило в его душу смутные сомнения. Поздно!

– Неужто нас опередили? Кто, черт возьми? Так… ладно. Я все равно собирался ехать в Рощу, не буду откладывать.

– Не торопись, – задумчиво произнесла она. – Может статься, мы узнаем о том, что случилось с садовником, гораздо раньше.

– Каким же образом, позволь спросить? Телепатически?

Лаврова бесили ее туманные намеки. Он чувствовал какой-то подвох с ее стороны. Как будто она уже все поняла, а его держит в неведении, да еще и насмехается.

«Ясное дело, я рылом не вышел, чтобы посвящать меня в «магические таинства!»

В тот же момент раздался сигнальный гудок автомобиля на улице.

– К нам гость! – воскликнула Глория. – Я догадываюсь, кто это. Наш клиент, Рома.

Лавров быстренько убрал со стола снимки и привстал, выглядывая гостя. Глория приветливо улыбалась.

Санта уже открывал калитку. Во дворе стоял взятый напрокат «туарег» начальника охраны, поэтому внедорожник Морозова припарковался за забором. Николай Степанович быстрым шагом вошел во двор. Он был не в себе, – бледный, губы дергаются, руки сжаты в кулаки.

Глория стояла и смотрела, как он приближается. Морозов отрывисто поздоровался, бросив вопросительный взгляд на начальника охраны.

– Говорите при нем, – сказала она. – Мой помощник должен быть в курсе дела.

– Моя дочь в опасности. А я понятия не имею, что предпринять. Я в полной растерянности.

– Какая из? – уточнил Лавров.

Он подумал, что Морозов пришел просить вызволить его Лиленьку из лап лихого байкера. Но ошибся.

– Старшая, Марианна, – тяжело дыша, вымолвил бизнесмен. – Мне два часа назад звонила Тоня. Я сразу прыгнул в машину и к вам. У них беда…

– Садовник? – осведомилась Глория.

– Откуда вы… впрочем, что я… Да, на сей раз садовник. Он мертв. Вчера в обед его… убили. Перерезали горло. Так же, как и…

Морозов без сил опустился на скамью.

– Только маньяк может орудовать косой… – понуро добавил он. – Следователь подозревает Марианну. Это уже второе убийство у них в доме. Счастье, что вчера к Марианне приехала мать. Как чувствовала! Они были вместе… сидели на кухне, обедали… Иначе мою дочь могли бы задержать. Я послал к ней адвоката… но этого мало. Вы обязаны что-то предпринять. Немедленно. Я готов удвоить ваш гонорар.

– Мы предпринимаем, – спокойно ответила Глория.

– Вы сами как считаете? – спросил Лавров. – Могла ваша дочь убить своего работника?

– Конечно нет. Зачем? Я же говорю вам, Тоня была с ней. Она приехала проведать Марианну и… – он запнулся и горестно махнул рукой. – Беда одна не ходит. Не успели мы с женой свадебный скандал замять, как новая напасть свалилась.

– Черная полоса, – кивнул Лавров.

Ему представлялось сомнительным, чтобы хрупкая Марианна могла справиться с крепким и далеко не старым мужчиной, каким был садовник. Разве что того парализовало от страха. Тогда убийце не представляло труда зарезать беззащитную жертву.

«И это по плечу любой женщине, – подсказал ему внутренний голос. – Не забывай, Рома, что у Ветлугина при виде убийцы не выдержало сердце. А он тоже не был жалкой овечкой!»

– Что делать? – простонал Морозов. – Я уверен, моя дочь ни при чем. Она может стать следующей… вы понимаете? Сначала ее муж, потом садовник…

Пока Глория выслушивала посетителя, Лавров ломал голову, что могло до такой степени испугать взрослых мужчин? У одного вызвать инфаркт, а другого буквально пригвоздить к месту?

Невольно на ум пришел пустой гроб в освещенной фонариком яме…

Поселок Роща

Марианна неохотно привела его к сараю, где нашли убитого садовника.

– Вот, здесь он лежал…

На бетонном полу еще виднелись бурые пятна крови, присыпанные песком. Лавров внимательно все осмотрел.

– Клавдия отказалась замывать, – объяснила вдова. – Она боится. Просит расчета. Говорит, что перестала спать. Ее до сих пор трясет.

– Вы ее отпустите?

– А что мне остается? Мама поживет пока у меня. Возьмет отпуск на работе, чтобы побыть со мной. Без Клавдии мне будет совсем неуютно в доме.

Она сдалась? Или играет роль испуганной женщины? После того, что случилось в сарае, ни одна здравомыслящая особа не осталась бы жить в усадьбе одна. Если она не причастна к трагедии, разумеется.

Лавров уже слышал от самой Кравцовой, что та будет жить с дочерью, пока не закончится следствие. Он сначала поговорил с ней и с кухаркой, а потом попросил хозяйку показать ему место происшествия.