— Но Ванцов не должен подозревать Бермана! — возмутилась я. — Это вообще какой-то кошмарный поклеп! Я его хорошо знаю!

— А он его охотно перестанет подозревать, после того, как одна очаровательная особа узнает, кто из его подчиненных может оказаться тем козлом, который развлекался с юными пациентами. Понимаешь меня, детка?

— Понимаю, — кивнула я. — Этот человек запросто может оказаться и убийцей Маши.

— Ну, конечно, моя радость! Какая же ты умненькая девочка!

— Вся в тебя, — буркнула я, посмотрев на часы. — Прости, мне пора. А то скоро начнет темнеть, и я не успею сделать еще парочку дел, запланированных на сегодня. О, чуть не забыла, кстати…

Он без особого труда понял мой взгляд.

— На какие нужды? — поинтересовался он.

— На эгильот, — честно призналась я.

Он завороженно уставился на меня, потом не выдержал и поинтересовался:

— Прости, Сашенька, а что это такое?

— Приворот, — обогатила я его голову новыми познаниями.

— А-а, — понимающе протянул он. Потом какое-то время молчал. — И кого ты собираешься «эгильотировать»? — наконец нарушил он затянувшуюся паузу.

— Тебя, — улыбнулась я. — Кого же еще?

— Нет уж, — взмолился он. — Лучше займись привораживанием Ванцова, если тебе Пенса не хватает.

— Это хорошая идея, — согласилась я. — Знаешь, я бы даже сказала, чертовски хорошая! Ванцов вдруг начинает мучиться, мучиться, сходить по мне с ума…

— Ну, это он и так успешно делает без всяких эгильотов, — фыркнул Лариков. — Он в буквальном смысле сходит с ума каждый раз после общения с тобой. Ладно, бери… Сколько этот твой эгильот стоит?

— Я делаю это первый раз, мон шер, откуда мне знать?

— Надеюсь, трех сотен тебе хватит?

— Не будь жмотом, а? Черные дела всегда очень дорогие!

— Нет уж. Кладу сверх сотню на мороженое — и исчезай! Только не вздумай кормить это исчадие ада без излишней на то необходимости!

— Посмотрю по обстоятельствам, — пообещала я.

* * *

Я себя достаточно гадко чувствовала. Сами посудите — человек сидит в тюрьме и целиком зависит от меня, а детектив Данич еще совершенно ничего не знает!

Действительно, Ларчик прав — бултыхаюсь, бултыхаюсь, и никакого толка!

Может быть, я и в самом деле глупейшая особа и к тому же абсолютный тормоз?

Вот с такими крайне негативными мыслями я и шла по улице, ведущей к небольшому дому барачного типа, старому и явно уже готовому под снос. Единственный его плюс заключался в том, что располагался этот старый дом в центре Тарасова, и никто поэтому отсюда выезжать не спешил.

Мне предстояла встреча с загадочной «эгильоткой» Аббасовой, и от этого мне стало совсем не по себе.

Когда я остановилась перед самим домом, мне показалось, что от него повеяло злом. Не надо все-таки забывать, что в этом доме было совершено жестокое убийство.

Я остановилась и закрыла глаза.

То, что Маша знала этого человека, было понятно. Именно по этой причине она преспокойно открывала ему дверь. Она не ожидала того, что последует потом.

Нет, скорее наоборот.

Она рада, что он пришел. Ванцов говорил, что на ней был весьма двусмысленный пеньюар. То есть — получается, что это и был наш загадочный любовник?

Или я опять понеслась на крыльях фантазии, которую приводит в движение таинственный образ, пока еще растворенный во мраке неведения?

Маша. Цветок, потерявший невинность от слишком долгого созерцания собственной красоты.

Маша, однажды решившая заглянуть в свою душу и обнаружившая там бездну.

Маша, которая была смертельно напугана этим — настолько, что не смогла этого победить.

Почему девочки, отравленные пороком, любят Басю, которая фактически является одной из них, а Анну просто боятся? Может быть, они точно так же относились и к Маше?

«Здесь легко заразиться»…

Бася не заразится — она переболела пороком, как желтухой. У нее иммунитет. И поэтому она спокойно общается с девчонками.

Я толкнула дверь и вошла в подъезд. Поднявшись по скрипучим ступенькам на третий этаж, остановилась.

Две двери располагались друг против друга.

Одна хранила загадку Машиной смерти. Другая — напротив — тоже хранила загадку Машиной смерти, но там было нечто другое.

Там жила особа, никогда не обремененная невинностью.

Я решительно нажала на круглую кнопку звонка.

В конце концов, должна же я попытаться вытянуть из этой дамы хоть крупицу правды?

Итак, я нажала на кнопку звонка. Для особы, зарабатывающей на жизнь весьма странными «эгильотами», звонок прозвучал как-то примитивно, без наворотов, простая трель — такая же, как у большинства.

Потом я услышала шарканье тапочек, и женский голос спросил:

— Кто?

— Простите, я по объявлению, — смущенно пролепетала я.

— А-а, — понимающе протянули за дверью. — Минутку обожди, детка, ладно?

Скорее всего она снимает халат в цветочек и облачается в таинственную черную мантию — решила я. Ну, а как же? Должна же быть произведена психическая атака на мой мозг.

Я приготовилась трепетать от ужаса, но в этот момент дверь открылась, и на пороге появилась дама средних лет, с тяжелой косой и хищными маленькими глазками. Осмотрев меня пристально, она решила, что я вполне подхожу на роль «жертвы темных сил», и, придав своему взору надлежащую случаю проницательность, кивнула головой.

— Сглаженная ты, девочка. Черный ореол над твоей головой вижу. Пришла освободиться?

Ну, вот тебе! Зачем же так сразу-то?

Я испытала невольное беспокойство и даже оглянулась, пытаясь увидеть отблески «черного ореола».

Конечно, я ничего не увидела, поскольку была лишена парапсихологических способностей, о чем вовсе не жалела.

Женщина тем временем взяла мою руку в свою пухлую и потную ладонь и посмотрела на меня с нежностью аллигатора.

— Пройди, деточка. Придумаем, как нам эту беду преодолеть. Только не бойся меня, не надо. Я вообще-то если и боялась, то только одного — как бы она не разозлилась и не ударила меня тяжелым предметом по голове, благо таковых у нее в комнате было огромное количество.

А кто их, этих магов, знает? Может быть, они неуравновешенные? Начнешь ей перечить, а она тебя по башке вон тем подсвечником и бабахнет.

Поэтому я с кротостью и покорностью жертвенного агнца зашла в комнату и села в предложенное кресло, от которого жутко пахло нафталином и еще чем-то отвратительным. Судя по этому запаху, незадолго перед нашим с ней свиданием дама морила клопов. Мысль о клопах, засевших в кресле, заставила меня невольно поежиться, и это движение не укрылось от маленьких проницательных глазок хозяйки.