Лейси подумала, что деревья образовали там гнездо. Темное маленькое гнездо. Не удивительно, что Бобби было трудно работать в коттедже, и не удивительно, что ему захотелось перебраться в ее мастерскую на солнечной террасе. Несколько раз по вечерам, после ухода Бобби, она заходила в мастерскую, чтобы полюбоваться изделием, над которым он работал: поясной пряжкой из бивня мамонта, украшенной сложным изображением трех собак. Каждый день на пряжке появлялось все больше деталей. Пока предмет не имел цвета, но точность штриховки и гравировки была поразительной. А еще Лейси чувствовала запах Бобби в комнате. Он не пользовался лосьоном после бритья, но запах его шампуня и дезодоранта, или, может быть, стирального порошка, которым он стирал вещи, стоял в воздухе, смешиваясь с запахом табака, который стал важной частью его образа. Ей нравилось просто сидеть там и вдыхать эти запахи.

Черт. Вот она, собирается постучать в дверь Рику, а мысленно все еще прикована к Бобби. Психолог предупреждала Лейси, что ее решимость будет время от времени подвергаться испытаниям. Она думала, что таким испытанием были мужчины в спортивном зале, эти сильные, накачанные парни, которые глаз от нее не могли оторвать, когда думали, что она не смотрит, которые выходили из зала в тесных джинсах и залезали на свои дорогущие мотоциклы. Теперь же она поняла, что настоящее испытание для нее прибыло на старом «Фольксвагене».

Рик открыл ей дверь с мокрыми после душа волосами и приветливой белозубой улыбкой, хорошо различимой даже в темноте. Она улыбнулась в ответ как можно теплее. Джина не обращала никакого внимания на Клея вначале, напомнила она себе, а потом он превратился в человека, которым она очень дорожит.

– Я приготовил десерт, – подмигнул он.

– Ты сам его сделал? – Вот как они проведут свидание сегодня: за десертом. Она прошла за ним на кухню, где он нарезал клубнику, чтобы украсить верх свежевыпеченного безе. – Я потрясена! – прижала ладони к губам она. – Чем-нибудь помочь?

– Ты можешь просто стоять рядом и разговаривать со мной, чтобы мне не было тоскливо, – хмыкнул он, нарезая в миску мясистую клубнику.

– Как тебе живется с Бобби? – спросила она, прежде чем смогла остановиться. – Он здесь вот уже неделю. Обещай, что дашь знать, если его пребывание станет неприятным.

– Никаких проблем, – отмахнулся Рик. – Мы прекрасно ладим.

Ей было интересно, о чем они говорят между собой, два человека, у которых нет ничего общего.

Рик взглянул на нее, когда выбирал клубнику.

– Он состоит в АА. Ты знала об этом?

– Да, и думаю, это великолепно, – отозвалась Лейси. – Том тоже состоит в АА, и это его полностью изменило.

– Он часто ходит на эти встречи, – сказал Рик, и она не смогла определить, считает ли он это хорошим или плохим признаком.

Лейси промолчала и посмотрела в угол гостиной, где на столе располагался компьютер, а рядом с ним лежали две аккуратные стопки бумаг.

– А может, ты расскажешь мне о своей книге? – оживилась она. – Мы фактически никогда не говорим об этом.

Они так мало обсуждали его работу. Всегда говорили о ней, о Маккензи, о Захарии Пойнтере… Может быть, причина того, что она почти ничего не испытывает к нему, заключается в том, что она не позволяет себе хорошенько узнать его.

– Это потому, что я не хочу наскучить тебе, – пробормотал он, все еще улыбаясь, и потянулся за миской взбитых сливок в холодильник.

– Однако я хочу узнать, о чем она. – Лейси взяла кусочек клубники и сунула его в рот.

– Давай закончим десерт и съедим его на веранде, – предложил он, вручая ей зубчатый нож, чтобы разрезать безе. – И потом я расскажу тебе все-все о моей книге. Буду говорить, пока твои глаза не закроет поволока.

Они разложили ягоды на кусочках торта и украсили их слоем взбитых сливок. Десерт был готов, и Лейси с Риком, подхватив тарелки, вышли из дома на веранду. Настил веранды был очень старым, и Лейси казалось, что подгнившее дерево может не выдержать ее веса.

Она села на скрипучие старые качели, а Рик зажег две ароматизированных свечи. Уже совсем стемнело, тусклый свет из дома озарял их лица.

Лейси попробовала кусочек торта.

– Как вкусно! – искренне похвалила она. – Из тебя вышла бы хорошая жена.

Он сел рядом с ней на качелях, смеясь, как будто ему было очень весело от этого замечания.

– Рад, что тебе понравилось.

– Итак, – Лейси проткнула вилкой кусочек ягоды, – ты собирался рассказать мне о книге.

– Ах да. – Его взгляд был устремлен в сторону залива. Перед тем как начать, он доел торт и поставил тарелку на пол у своих ног. – Ну, она называется «Положение и концепты Федеральной системы налогообложения доходов» и предназначена для студентов, изучающих право.

– Угу. – Лейси придала своему голосу как можно больше заинтересованности.

Он рассказал ей о паре наиболее интересных – для него, по крайней мере, – случаев, и хотя она отчаянно боролась со скукой, лицо ее быстро выдало.

– Твои глаза заволакиваются пеленой, – сказал Рик через несколько минут. Он наклонился к ней. – И я вижу отражение пламени свечи в твоих глазах.

– Прости, – сказала она, улыбаясь извиняюще. – Я старалась понять, но мне трудно уловить смысл.

– Тебе это не нужно. – Он обнял ее за плечи. От Рика приятно пахло дорогим лосьоном после бритья. Лейси повернула голову и поцеловала его. Вначале его губы лишь слегка касались ее губ, но потом она почувствовала, как он нежно просунул язык ей в рот. Лейси захотелось отстраниться, но она продолжала. Чувства появятся позже. Разве не так говорилось в книжке? Притворяйся, обучайся.

Разум ее оставался холодным, но она пыталась отвечать ему с пылом. Если она будет вести себя, как будто и вправду хочет этого, может, она действительно ощутит желание. Или, может быть, это добрый знак, то, что ей не хочется затащить его в постель. Может быть, это означало, что Рик является правильным выбором, надежным, хорошим мужчиной, с которым хочется выстроить сначала духовную близость. Но когда Рик поднял руку, чтобы дотронуться до ее груди через майку, Лейси схватила его за пальцы.

– Извини, – отстранился он.

– Не извиняйся, – сказала она. – Я веду себя нелепо.

– Нет, что ты.

– Ты, должно быть, думаешь, что я большая ханжа.

Он покачал головой.

– Я не спешу. Может, остановимся? Сыграем в шахматы? Я нашел шахматную доску в одном из шкафов на кухне.

Он был с ней таким терпеливым. Таким милым. Лейси неожиданно осознала, что испытывает большую теплоту к нему, и это чувство удивило и успокоило ее. Она откинулась назад и посмотрела на него внимательным взглядом.

– Ты удивительный, – она закусила губу.

– Ты тоже.

– Ладно, – со вздохом сказала Лейси, вставая с качелей. – Так, где твои шахматы?