— Бездна, где счёты, — выругался Юрий, — и кубики с цифрами?!

— С цифрами? — спросила волшебница. — Что это?

— Ими выполняют халумарский счёт, — пояснил Юрий, а потом выпрямился и сказал: — Кажется, забыли положить.

— А зачем мне счёт? — спросила Клэр. — Мне главное — научиться на поле брани биться.

Катарина фыркнула, а слово взяла Ребекка, которая перешла от мяса с мёдом к орешкам. Запах фундука примешался к аромату мёда и молока, и во всё это вплетался дым костра.

— Дитя моё, — наставительно начала рыцарша, — если будешь знать грамоту и счёт, то тебя не сможет обмануть казначейша, сама сумеешь рассчитать наёмников и выдать награду за нужные деяния без ущерба казне. Да и при тайной переписке одним свидетелем меньше. На писца ведь не всегда надежда, и даже если язык вырвать, всё одно написать сможет, а глухонемой писец или же со сломанными пальцами — просто несуразица.

Все поглядели на ютящегося в сторонке соколятника. Тот забегал глазами и вжал голову в плечи.

— Нет, Ваше Сиятельство. Я не этот… не шпион, — жалобно заблеял он, а потом оглянулся в сторону леса, словно пытался угадать, успеет сбежать или нет.

Катарина ухмыльнулась: да где ж ему, если чудом сумеет уйти от мастиффа, то от пули львиной стражи точно не улизнёт. Даже жалко, что он не шпион. Так и чесались кулаки какого-нибудь злодея по лесу погонять. А то с тем привидением совсем неяси получилось и стыдно. Радует, что и графинька повела себя, как глупая лягушка. Это же надо — броситься с голыми руками на призрака! Дура!

— Бездна! — выругался Юрий и закричал, — Андрей, захвати чепеу!

Что это за вещь, было непонятно, но жутко любопытно. Катарина вытянула шею. У халумари много разного колдовства, отличающегося от того, что продавал Магистрат или Круг.

— Он тяжёлый! — отозвался Андрэй, идя налегке через поляну, а за ним следом пыхтела и надрывалась Глория, неся большой ящик.

— Ну, так ты же у нас маг, а не я! — ответил Юрий и поглядел на Ребекку. Та на мгновение задумалась и бросила короткое: «Герда».

Сержантка встала и легонько пнула под зад двух солдаток, сидевших у костра неподалёку.

— Ты и ты — встали и пошли!

— А чё мы?! — возмутилась одна.

— А по шее?! — сразу ответила немногословная Герда, у которой задница была такая же широкая, как и плечи, а кулак — как голова мальчика.

Солдатки поднялись и направилась к фургону, туда же ушёл и Юрий, а вскоре притащили ещё один ящик. К тому времени Андрэй достал из своего большую железную колбу, похожую на перегонный куб — такую же пузатую, только размером с бочонок вина, и так же, как и куб, с трубками. Трубки оказались на удивление гибкими, хоть и связанными из железа, и тянулись к непонятной штуковине.

— Гло, воды принеси, — произнёс Андрэй.

— Я чё, водоноша? — огрызнулась Глория и нехотя взяла ведро, стовшее возле костра.

— Иначе не сниму до конца проклятье, — ехидно проговорил вслед уходящей девушке Андрэй.

Тем временем Юрий снял крышку со своего ящика, и там оказалась большая станина с хитрыми тисками и нечто похожее на большую паучью лапу, выкованную из железа и покрытую белой стеклянной глазурью. Скрюченная лапа завершалась клешнёй с тремя короткими стальными когтями. Все бабы без исключения встали со своих мест и обступили чудную вещь.

Юрий дотянул до станины с лапой длинный шнур и достал из ниши в станине такой же, только короткий, а на конце у того два блестящих штырька. Наверно какая-то магия халумари. Катарина тоже встала и подошла поближе, рассматривая артефакт, а лапа загадочно блестела в свете колбы с огнём. Она даже не сразу поняла, что рядом с ней на корточки опустилась Клэр.

— Должен потянуть, — пробормотал Юрий и соединил два шнура концами, благо, на длинном имелся паз с двумя дырками. А потом он потянулся к станине.

И в этот миг колба со светом погасла.

— Да ну нафиг! — произнёс загадочную фразу халумари, резко выпрямился и обернулся, вглядываясь в свете костра в сторону заколдованного сундучка, лежащего на подставке из поленьев рядом с воротом и бычком. Тот раньше гудел, как дупло с пчёлами, а сейчас смолк. — Предохранитель выбило? — произнёс он. Катарина уже слышала про пердахаринтел — это амулет такой от порчи зачарованных предметов халумари. Надо было один такой рядом с личинами божеств на алтарь положить, тогда, может быть, и призрак не смог бы навредить.

Юрий немного постоял, глянул на колбу, которая едва заметно моргнула, как полудохлый светлячок, а потом громко закричал:

— Дизель! Пните его!

Каторжанка свистнула прутиком, стегнув вола по толстой шкуре, отчего тот недовольно замычал и снова пошёл по своему кругу. Колба быстро загорелась, а следом засияли разноцветные светлячки на станине. И вдруг лапа дрогнула и выпрямилась.

— Проклятие! — завизжали солдатки. Подавилась куском колбасы Ребекка, вскочила с места, словно её ужалила оса в задницу, Лукреция, тихонько попятилась на четвереньках Клэр. И даже сама Катарина отпрянула, схватившись за серебряный стилет. Эта штука оказывается живой, звать сего монстра Чепеу.

Бабы вокруг зашептались, некоторые даже начали осенять себя знаком небесной пары. Но чудище даже не почуяло защитного знака, поведя лапой в воздухе.

— Так, — забормотал Юрий, — фрезу вручную вставлять надо, а сюда — дерево.

При чём тут высокий ажурный ворот стоечкой, тоже именуемый фрезой, совершенно непонятно. Однако вместо воротника в руках у Юрия оказалось хитрое толстое сверло. Он вложил его в лапу, и та с тихим жужжанием схватила вещицу, стиснув на ней все три когтя, а потом зашевелилась, осторожно коснувшись кончиком сверла небольшой серебряной пластинки.

А Юрий придирчиво оглядел дрова и выбрал самое толстое полено. Оно было сухое, но добротное. А когда вложил в большие тиски, сверло с громким жужжанием закрутилось, и лапа начала водить им по полену. В разные стороны полетела мелкая стружка. Женщины повторно осенили себя знаком Небесной Пары.

— Вот, моя госпожа, — довольно произнёс Юрий, отряхивая ладони, — хотите научиться пользоваться артефактами халумари — учите арифметику. Без неё не получится.

Лапа водила клешнёй по полену, а все смотрели на то, как сверло вытачивало поделку, как заворожённые. А когда колба со светом погасла, и лапа замерла, как неживая статуя, дружно заорали.

— Дизель!

Бычка снова подстегнули, а тем временем Андрэй поставил на раскалённые угли перегонный куб и подбросил дров.

— Учитесь, моя госпожа, — произнёс Юрий, оглядев толпу, забывшую о свои заботах, о танцах и прочем. И только леди Ребекка негромко, но поучительно заговорила:

— А я бы вам, Юрий, тоже преподнесла урок. Зачем вы пошли в лес к призраку?

Юноша застыл и опустил глаза, как напакостивший школяр.