и слабый. Начал срываться… особенно когда узнал о гибели отца и брата.

– От горя?

– Нет. Мог бы получить все там, не стань он одним из нас. Вот и началось… он хотел вернуться обратно, но такой дороги нет.

– Вообще? – уточнила Тони.

– Абсолютно.

– И как вы называете свой… народ?

– Мединцы.

Тони кивнула. Понятно, почему так. Почему мединцы, почему нет дороги назад.

– И много вас?

– Достаточно, Антония. Достаточно. Прошу вас посмотреть на вторую вещь.

Тони пожала плечами и взяла в руки браслет. До платка ей даже дотрагиваться не хотелось.

Гадость, гадость…

И снова – вспышка.

Тот же кабинет. А люди…

Один – опять похож на герцога. Но не только…

Тони помнила внешность Мединальо. Да, тот самый Николас Матео Мединальо, виновник смерти Рейнальдо Шальвена. В кресле сидит его сын.

Никем другим этот юноша оказаться не может. Слишком похож. Глаза, улыбка, поворот головы – все он взял от отца.

И все же…

Что не так? В чем разница?

Тони лихорадочно ищет ответ. А потом понимает…

Мединальо был и оставался человеком. А это уже – измененный. Мединец.

На ковер перед ним, как кучу, сваливают измученного человека. Тони даже лицо его разглядеть не может. Во-первых, он сильно горбится, ему явно плохо. Во-вторых, он избит так, что под синяками кожи не видно. Лиловые пятна сливаются в жутковатую маску.

– Рауль Дези Фуэнтес, – медленно произносит парень. – Рад нашему знакомству, любезнейший сеньор.

Мужчина молчит. А что тут скажешь? Потешить подонка? Вот радость-то…

– Что же вы молчите, сеньор, – петухом разливается юнец, ощутивший свою силу. – Вы нас так искали, так хотели видеть…

Рауль молча сплевывает на дорогой ковер. И это выводит сопляка из себя. Видно сразу – ублюдок.

Тони не относилась к поборникам чистоты крови. Более того, она искренне считала, что брак… ну и что? Хороший человек может родиться и в канаве, подонок может родиться во дворце, а уж о законности рождения и вовсе говорить нелепо. Святить то, что Творец благословил?

Смешно и нелепо.

Ублюдок тут не в плане незаконнорожденности. А просто… мерзкая личность. Тварь. Гнида.

Ублюдок, вот именно…

Унижать связанного? Беспомощного? Избивать его…

Но сцену избиения приходится досмотреть до конца. До того момента, как Мединальо-младший вытирает платочком ботинки и бросает его на ковер рядом с пленником.

– Убрать.

К виду измененных Тони уже привыкла. Подумаешь, морды не те или хвосты в наличии? Бывает! Главное, чтобы вот это до нее не дотрагивалось. Хотя и гадкий же вид у существа, которое слепили из двух частей… верхняя почти человеческая, не считая клешней. Нижняя… у него просто крабьи ноги. Вместо обычных, человеческих, у него лапы краба. Четыре пары. И нижняя часть тела расширена, чтобы они все уместились. Клешни находятся на стыке двух половин. Блекло-серые, даже на вид – гадкие, но очень острые.

Что там у него с размножением, Тони и знать не хотелось. И думать – тоже.

– В темницу, тан?

– Нет, – морщится сопляк. – Брось его в бассейн со своими родственничками. Пусть жрут свежатину.

Тони понимает, что это значит.

Рауль Дези Фуэнтес – тоже. Он закончит свою жизнь в бассейне с плотоядными крабами. И это будет очень больно и мучительно.

Впрочем…

– Рано или поздно, ублюдок, вы все сдохнете.

– А пока сдохнешь ты, – шипит юноша. – Первым!

Рауль улыбается. Горько и насмешливо.

– Попомни мои слова, тварь. Вы сдохнете. Все.

И так это звучит…

Тони в его слова поверила. От и до.

Краб перехватывает человека и почти уносит из кабинета.

Катится по полу дешевенький медный браслет… Мединальо поднимает его и вертит в пальцах.

– Трофей…

– Он долго мучился?

– Кто именно, ритана?

– Рауль Дези Фуэнтес. И не надо лгать. Вы знаете эту историю, герцог. А ваш… предок не мог не поинтересоваться.

– Рауль?! Что с ним случилось?! – взвился внутри голос Шальвена.

Герцог де Медина медленно склонил голову.

– Отдаю должное вашей проницательности, Антония. Он поинтересовался, все верно.

– И? Как он умер?

– Убили? Твари…

И столько ненависти Рейнальдо вложил в эти два слова, что Тони едва не вздрогнула.

Жутко. Страшно и жутко, и больше тут даже сказать нечего. Это уже не обычное чувство. Это… одержимость? Нет, Рейнальдо не одержим местью. Но ни один мединец от него не скроется. Нигде и никогда. Они заплатят и за его жизнь, и за жизнь его друга.

– Вообще не мучился. Крабам нужна вода, а мединцы в те времена… не отличались умом.

Можно подумать, они сейчас стали гениальными. Но эту мысль Тони придержала. Ни к чему.

– Крабы находились в бассейне. В одной части вода, в другой песок. Когда Фуэнтеса туда сбросили, он смог перекатиться и добраться до воды. Откачать и привязать его не успели. Зверушкам пришлось жрать дохлятину. Мой предок был весьма расстроен этим обстоятельством. Больше он такой оплошности уже ни с кем не допускал.

Голос де Медина был таким спокойным, словно он рецепт омлета обсуждал, а не убийство человека. Впрочем, Тони тоже старалась не показать своих чувств. И ледяной холод смерти помогал ей в этом. Легко улыбаться, если у тебя все внутри замерзло. И страхи, и сомнения, и даже нерешительность – всё. Все чувства.

– Рауль всегда был упрямым. Но хоть так…

Мысли Рейнальдо звучали горестным камертоном.

Тони улыбнулась, не боясь показаться странной обоим собеседникам.

– Ваш предок был разочарован.

– Безусловно. Он был молод, его оскорбили…

– Назвав ублюдком?

Герцог поморщился.

– Николас действительно не успел жениться на матери своего сына…

– И не стал бы жениться, – кивнула Тони. – Он рассчитывал на других детей, законных, от богатой невесты…

– Этого не случилось.

– Благодаря Рейнальдо Игнасио Шальвену. И Раулю Дези Фуэнтесу тоже, кстати говоря. Мог бы и поблагодарить за помощь. Кстати, что стало с матерью вашего предка? Она получила награду за то, что сохранила кровь и род?

– Вы в курсе того дела? Да, она стала графиней де Медина и дожила свою жизнь в богатстве и достатке.

– А как жаль, что у нее выкидыша не случилось, – Шальвен злился. Какая разница, сколько лет прошло? Терять друзей всегда больно.

– Мне попалась вещь Шальвена. Поэтому – да. Я знаю о той ситуации, – разъяснила Тони.

– Вот даже как… что ж. Причудливы пути мирские… посмотрите платок?

Тони поморщилась. Но отчетливо поняла – заставят.

Или так, или иначе…

Хоть воды бы выпить… нельзя.

А вот что можно… девушка быстро залезла в карман. Она была там. Мармеладка, которую тайком сунул Эрнесто Риалон. Тони достала ее, развернула и отправила в рот.

Есть на земле счастье! Есть!

Герцог качнул головой.

– Ритана, ну к чему это детство?

– Герцог, – мурлыкнула Тони, справившись с липкой сладостью, – я готова выпить воду из ваших рук, если вы выпьете ее из моих. Рискнем вместе?

Герцог промолчал. И платок подвинул поближе к Тони.

Нет, не рискнет. А жаль.

Легкая ткань струилась между пальцев.

Девушка сидела на краю кровати, перебирала ее пальцами, ждала…

Счастливая новобрачная.

Счастливая ли?

О, нет. Ее выдали замуж за Мединальо, не спрашивая. За графа де Медина, так точнее. Король пожаловал ублюдку Мединальо титул и поместье, и тот принялся искать себе невесту.

Нашел вот…

Анжела не устраивала