– Больше нечем…

– Золото снимай, – быстро сориентировался«бомбила». – И мы в расчете!

Марго тронула себя за шею – на ней действительно болталасьцепочка из белого золота с кулоном (знак зодиака – весы, а на каждой чаше побриллианту). Стоил этот комплект чуть меньше, чем раздолбайка водилы, но она нестала протестовать, просто сняла цепь и протянула ему.

– Че ты мне суешь всякую туфтень? – окрысилсяон. – Я ж те сказал «золото», а не «серебро», дура!

– У меня больше ничего нет… – пробормотала Марго,хотя на самом деле в ее пупке была золотая сережка с брюликом, но про нее онапочему-то забыла…

– А это что? – он задрал рукав ее свитера и ткнул пальцемв золотой браслетик, дважды обернутый вокруг запястья. К нему она пристегивалателефон. Кто-то носил сотовые на шнурках, а все девочки Мадам Бовари считалиособым шиком вешать свои «раскладушки» на цепочки из драгоценных металлов (уМарго она была золотая, под цвет телефона). – Что, я тебя спрашиваю?

– Золото.

– Ну, а я что говорю… – Он дернул ее закисть. – Снимай, давай…

Она подчинилась: расстегнула, размотала, отдала. Водилабыстро спрятал браслет в карман жилетки и жестом приказал Марго проваливать измашины. Что она и сделала…

– Спасибо, что подбросили, – сказала она напрощание.

– Вали!

– На цепочке, которую я вам дала, телефон носить можно,там крепление есть… Только ее не надо дважды обматывать… – Марго покрутилапальцем вокруг запястья. – Пусть болтается…

Вместо «спасибо за информацию» она услышала очередное«вали», за которым последовал отборный мат и хлопок двери.

Через секунду «опелек» сорвался с места, а через десятьскрылся из виду.

Обрадованная тем, что так легко отделалась (подумаешь, золотойшнурок отобрали и обозвали «кочерыжкой» – это ерунда), Марго кинулась к первомуподъезду дома – квартира двадцать один, это, наверняка, первый подъезд, пятыйэтаж, дверь крайняя слева. Боже, неужели она добралась! Всего-то и осталось,что войти в подъезд, подняться на лифте и позвонить в дверь. А там ванна, кофе,постель и крепкие успокаивающие объятия самого замечательного мужчины на свете…

Грезя обо всем этом, Марго подлетела к подъездной двери.

Рванула ручку. Еще. Еще. Еще… Да что же это – не открывается!

Марго посмотрела, что мешает двери распахнуться, и увиделановехонький кодовый замок.

День четвертый

Базиль проснулся от громкого пиликанья. Вскочил, какужаленный, и стал носится по квартире, выискивая источник звука. Спросонья иперепоя (вчера он ни с того ни с сего надрался) никак не мог понять, что именнопиликает: телефон, будильник или дверной звонок. Когда он обежал всю квартиру,стало ясно, что трезвонит его сотовый. Оставалось его найти.

Мобильник обнаружился под кроватью. Почему он оказалсяименно там, а не на привычном месте – на тумбочке у изголовья, Базиль сказатьзатруднялся: события вчерашней ночи пока в памяти не всплыли. Последнеевоспоминание относилось к глубокому вечеру, когда Василий выдул бутылку«Столичной» прямо из горла, а потом начал подпевать Шафутинскому, исполняющемупо телевизору старую песню «За милых дам, за милых дам!». Что он делал потом,остается загадкой, но, судя по тому, как раскиданы его вещи (не только«Сименс»), спать он лег совершенно пьяным, а значит, та бутылка была непоследней…

Пока он шевелил замутненными мозгами, телефон продолжалразрываться, и каждое его «пи-ли» отзывалось острой болью в голове Базиля.

– Алло, – каркнул в трубку Василий, вытащивтелефон из-под кровати. – Я слушаю…

– Привет, – произнес женский голос.

– Кто это?

– Это Мила.

– О, Милочка, привет… Я не сразу тебя узнал.

– Спишь, что ли?

– Сплю, – честно признался Базиль.

– Хватит дрыхнуть, время уже девять!

– Девять, это ж такая рань! Я раньше десяти невстаю, – соврал Базиль, на самом деле обычно он просыпался в шесть, чтобыпроводить Митю на работу.

– Тогда разбуди лежащую рядом с тобой бабенку и дай ейтрубку…

Базиль покосился на свою старую кровать с линялым постельнымбельецом и штопаным одеялом. Ни разу за сорок лет Васина полуторка неиспользовалась, как ложе для утех. На ней только спали: сам Базиль или Митя.Иногда кот Матвей и пес Бублик (оба умерли в прошлом году от старости), ноженщины никогда!

– Ну, – нетерпеливо воскликнула Мадам. – Гдеона там?

– Я один, Мила…

– Не болтай, Базя. Я все знаю.

– Не понял…

– Марго с тобой? – потеряв всякое терпение,рявкнула Мадам.

– Нет, конечно, – растерялся Базиль. – Апочему она должна быть со мной?

– Ее точно у тебя нет? – все еще не верила она.

– Точно…

– Ты не врешь?

– Я не видел Марго со вчерашнего дня…

– Вот черт! – выругалась она. – Куда ж тогдаэта засранка подевалась?

– Марго пропала?

– Я пять минут назад заходила к ней в комнату, хотеларазбудить, а ее там нет…

– В кухне, ванной, туалете смотрела?

– Марго нигде нет! И, главное, никто не знает, где она!

– А что она сказала, когда покидала дом?

– Никто не видел, как она уходила, вот в чем проблема!

– Как это, не видел? Вы же всю ночь просидели у гроба…

– Не всю, – смущенно пробормотала Мадам. –Так получилось… До трех просидели, а потом по комнатам разошлись – набрались мык утру, вот всех и сморило…

– А что говорит охранник?

– Саша клянется, что мимо него она не проходила.Значит, Марго покинула дом через кухонную дверь… Только зачем?

Базиль хотел высказать несколько предположений, но в этотмиг Мадам возопила «Ни хрена себе заявочки!» и бросила трубку.

Чтобы не ломать голову над тем, что вызвало такое возмущениеМилки, Базиль набрал ее номер. Она откликнулась тут же, очевидно, еще не успелавыпустить телефон из рук.

– Я не могу сейчас говорить, – выпалилаона. – Ко мне менты с обыском пришли. Я потом тебе перезвоню.

Ого! Только девять утра, а они уже там! Значит, Слоновподписал-таки ордер! Причем, если судить по реакции Милки, даже не предупредилее об этом… Отлично. Просто отлично! Получается, что Митя сейчас застанет всехэкзотических птичек Мадам Бовари и сможет их допросить… Э, нет, не всех, самаянужная птичка-синичка по имени Марго вылетела из клетки и упорхнула внеизвестном направлении!