— К тебе скоро придет двойник принцессы. Ты должен уговорить девушку покинуть дворец и отправиться прямиком к Регине.

Маг понимающе воззрился на Эвгуста:

— Пытаешься добраться до принцессы Мариэллы через ее тетку? Умный ход. Но как мне заставить Эву сбежать из дворца? Не уверен, что она жаждет вернуться к жрицам.

— Что ты ей наплетешь, не моя головная боль, — жестко отрезал Эвгуст. — Жить захочешь — найдешь причину. Эва должна покинуть дворец до рассвета, или ты подохнешь, маг.

Семиград, Северная империя,

31-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Горящие желтые глаза глядели на меня из темноты. Замерев в неудобной позе, я наивно надеялась, что тварь образумится и не станет нападать. Попутно молилась богам и ругала себя за беспечность и ту умную мысль, из-за которой здесь оказалась…

А оказалась я в ловушке из-за «папочки». После отвратительной «семейной» сцены меня долго трясло от злости. Император измывался и оскорблял, словно я была его рабыней, а не наемницей… Да и напряжение из-за коронации все еще не ушло. Ведь я приготовилась умереть и долго не могла поверить, что осталась жива. Еще эти странные ощущение, возникшие во время коронации, но о них потом. Слишком ярки они и остры…

Ситуация беспросветная. С одной стороны — император и колдун, требующие исполнять обязанности принцессы и дальше. С другой — Артур и посол Аг-Грассы, желающие моей смерти. Да и вопрос с присутствием души Грэма в моем теле так и не решен. Хотя… возможно, уже ночью мы получим избавленье.

Я пережила очередное покушение, избежала участи быть поджаренной Звездным венцом. Может, благосклонность богов все еще со мной? Может, у меня получится обходными путями пробраться к Тристану?

Грэм не осудил эту идею, и, набросив теплый халат, я отправилась в башню мага, и путь мой лежал мимо музея. Горгоры одобрительно обнюхали мои ладони и после дани в виде почесывания спинок выпустили из покоев.

Звуки веселья слышны и в семейном крыле дворца. Порой меня умиляет свойство людей продолжать праздник, когда уже отсутствует сам виновник торжества… Ну да ладно, до рассвета пять часов — все-таки я рано покинула гостей. И это мое право.

В выставочном зале тихо. Рассеянный свет двух камней-светляков позволяет видеть лишь часть экспонатов, остальные скрывает темнота. Чучела редких животных Межграничья в бледно-желтом свете лампад вызывают стаю мурашек, которые бодрым маршем прошли по всей спине. Прошлый раз, собираясь к Тристану, я не дошла сюда каких-то пары метров, остановленная Аташем. А сегодня он вроде не собирался выпрыгивать из темноты, и я немного успокоилась.

Идея выставить на всеобщее любование чучела монстров Межграничья пришла в голову нынешнего императора. Ничего не скажешь, гениальная мысль!

Здесь наиболее полная коллекция, даже у ордена Земли такой нет. А я, привереда, за шесть лет пребывания во дворце так и не рассмотрела это собрание мертвечины ближе. Как подумаю, что вон та, хвостатая тварь с иглами на загривке еще несколько лет назад летала, дышала и пожирала людей, — становится не по себе. Или вон та группка, семейка сердцеедок, таилась во тьме в ожидании часа, когда жертва уснет. Или тот упитанный мусорщик, совсем недавно лакомившийся трупами на кладбищах и не брезгующий тяжело раненными воинами на поле боя. Или вон тот обладатель желтых мигающих глаз в углу… Мигающих глаз?!!

Я замерла. Нет, мое больное воображение не разыгралось. Или маги-таксидермисты создали свои детища правдоподобно живыми, а я не знала, или среди чучел находится живая тварь…

Горящие желтые глаза продолжали глядеть на меня из темноты. Заметит или нет?.. Я стояла, стараясь дышать тише. Я просила Судьбу не наказывать за плохую службу и пренебрежение предписанных правил для ее жриц. Лишь бы меня не заметили, лишь бы…

Меня заметили… Желтые глаза стали двигаться в мою сторону.

Ладони нервно сжали холодные рукоятки пламенных кинжалов. Единственное доступное мне магическое оружие никогда не подводило, являясь по первому зову.

Светящиеся глаза выплыли из тьмы… и я с облегчением рассмеялась.

Горгор, чуть виляя хвостом, приблизился и ткнулся шершавой мордой в ладонь. Кажется, я начинаю привыкать к этим чешуйчатым «поклонникам». Естественно, я не забывала, что твари, хоть и ластятся точно щенки, все-таки опасны. Им ничего не стоит разорвать человека за пару секунд.

Пока я искала нужный узор на барельефе, занимавшем всю западную стену зала, горгор тревожно принюхивался. Есть! Я нашла нужную выемку. Нажав на нее и добавив толику магии, бросилась к противоположной стене. Горгор не зря тревожился — до меня долетели обрывки разговора.

Тайный проход между стен, сетью опутывающий дворец, мне показал Тристан. Правда, мне известны два входа в лабиринт, и второй находился на кухне. Птицеящер сунулся было за мной — я оттолкнула наглую морду ногой и закрыла проход. Вовремя. В зал кто-то зашел. Я решила подождать и убедиться, что за мной никто не следил.

Акустика здесь отличная. Смех, нежный шепот и звуки поцелуев… Ну, а затем раздался женский визг. Видимо, горгор разрушил романтику, явившись пред отуманенные страстью очи парочки. Ну и ладно, пускай развлекаются! Ничего он им не сделает без приказа Эвгуста…

Во всех историях, преданиях и сказках, что я слышала или читала, великий маг жил в башне. Тристан не был исключением. Бодренько протискиваясь между стен, я скоро оказалась перед ложной стеной, которая прикрывала вход в обитель моего учителя. Надеюсь, он уже вернулся и еще не лег.

Тристан не спал. Войдя, я окунулась в такую знакомую и успокаивающую атмосферу апартаментов учителя. Этим комнатам неведома тишина — десятки, нет, сотни часов равнодушно отсчитывают бег времени. Тристан собирает старинные или необычные часы: настенные, напольные, настольные, подвесные, песочные, водяные — и вся эта поистине пугающая по величине коллекция размещалась в покоях мага.

Бегло оглядевшись, я увидела разбросанные листы на столе, бутылку вина и несколько хрустальных бокалов.

— Эва? Что случилось, девочка моя? — учитель выглядел обеспокоенным.

— Пока ничего страшного, не тревожься. Ждешь гостей? Если вашего Верховного, то я сбегаю за ядом.

Тристан подавил усмешку:

— Нет, с Альбертом мы наговорились на балу.

— А кого тогда?

— Любопытная магесса не выбралась из запретного леса.

— Прости, ничего не могу с собой поделать, — сделав смущенное лицо, я присела в одно из особенных кресел учителя.

Как живая, зачарованная мебель содрогнулась и подстроилась под мои габариты — и это не было единственной ее особенностью. По приказу хозяина она могла вцепиться в неугодного гостя и слегка (или даже не слегка!) его придушить. Когда мне было шестнадцать, я жутко боялась, что учитель за плохо выученный урок мог натравить ее на меня. Слава богам, ему и в голову не приходила наказывать таким образом.