— Не пойдет, — покачал головой Криспин. — Вывсе равно не найдете оправдания своему отказу провести день со мной.

Бьянке было приятно, а с другой стороны — она чувствовала,что оказалась в ловушке. Желание Криспина провести с ней время означало толькото, что Йен принял приглашение, присланное на кремовой почтовой бумаге, вместобрата, и именно на это Бьянка рассчитывала. Но нежелание Криспина отказаться отее общества создавало сложности. При любых других обстоятельствах вечер,проведенный с ним, был бы Бьянке только в удовольствие. Но сегодня об этом немогло быть и речи. Ей с трудом удавалось сосредоточиться на еде, хотелосьпобыть в одиночестве перед важной встречей. Не говоря уже о том, что простонеобходимо было прибыть в Кадону раньше приглашенных гостей.

— Дело не в вас, милорд, а во мне, — непринужденнозатараторила она, надеясь легкой болтовней ослабить мертвую хваткуКриспина. — Боюсь, что я не совсем здорова сегодня и слишком рассеянна,чтобы поддерживать беседу с вами, которая, безусловно, требует большого ума икрасноречия.

— Ерунда! — Криспин был решителен инепреклонен. — Никто не требует от вас особенного остроумия. Я готов самзанимать вас разговором.

— К тому же у меня, как назло, ужасно разболеласьголова, — жалобно добавила она, не сомневаясь, что еще через минуту эти ееслова перестанут быть ложью.

— В таком случае я буду нем как рыба, — шепотомотозвался Криспин. — Мы сможем наслаждаться обществом друг друга вполнейшей тишине, как поэты.

— Есть еще несколько довольно скучных обязанностей,которые мне необходимо выполнить. — Бьянка была в отчаянии.

— Какое удивительное совпадение! И у меня тоже. Мыможем скучать вместе.

Криспин широко улыбнулся ей, и Бьянка поняла, что попалась.Сейчас, когда все складывалось так хорошо, вдруг возникла досадная помеха.Теперь Бьянка удивлялась тому, что не заметила раньше, как Криспин в своемупрямстве похож на брата.

Однако вскоре оказалось, что их похожесть состоит также и вспособности слышать потусторонние голоса. Другого объяснения поведению Криспинаона не нашла, когда он вдруг поднялся и сказал:

— Хорошо, значит, решено. Мы выедем через час, вполовине четвертого. Мы могли бы сделать это и раньше, но я должен привестисебя в порядок, если собираюсь сопровождать вас.

Он вышел прежде, чем она успела подать голос протеста.Оставшись в одиночестве, Бьянка постаралась проанализировать ситуацию, вкоторой оказалась. Можно было бы тайно улизнуть из дома, но Криспин будет ждатьее, менее чем через час ее отсутствие будет обнаружено. А от погони нескрыться, не имея достаточной форы. Она могла придумать способ удержать егодома, например, подсыпав какую-нибудь гадость в еду, но эта возможность, ксожалению, упущена. Ничего другого ей в голову не приходило. Оставалосьединственное — сбежать от него, когда они вместе выйдут из дома. Ей не хотелосьставить в зависимость благополучный результат своего плана от прихоти слепойсудьбы, но выбора не было.

В половине четвертого щегольски одетый Криспин помогалрасстроенной Бьянке сесть в гондолу. Несмотря на удрученное состояние, Бьянкане могла не оценить роскошную обстановку салона его гондолы, где горели свечи ив хрустальных вазах стояли цветы. Удобно устроив свою спутницу на диванныхподушках и отдав приказ гондольеру, Криспин объявил их маршрут:

— Сначала мне нужно заехать к другу, чтобы передатькое-что, а потом мы сможем нанести визит вашей обворожительной кузине Аналинде.

— Уверена, она будет вне себя от радости, когда васувидит, — кивнула Бьянка. — Вы не будете возражать, если мы сначалазаедем в мой бывший дом в Сан-Поло? Хотелось бы оказаться там до темноты, чтобыне тратить времени на то, чтобы зажигать свечи. — Ее аргументы былинеубедительны, потому что над городом уже не первый день висели грозовые тучи итемнело рано. К счастью Криспин не вдавался в такие мелочи.

В окно салона Бьянка увидела, что они остановились у водныхворот ее прежнего дома. После недели, проведенной во дворце Фоскари, домпоказался ей маленьким и грязным. Гондольер привязал лодку, и они с Криспиномсошли на берег.

Хотя с тех пор, как брат уехал отсюда, прошло всегонесколько недель, на доме лежала печать запустения.

— Чувствуйте себя как дома, милорд, насколько этовозможно, — сказала Бьянка, отдергивая запылившиеся гардины и снимая чехлыс кресел. Она старалась не оборачиваться к Криспину лицом, чтобы он не заметилрумянца на ее щеках. — Я сейчас соберу кое-какие вещи и быстро вернусь.

Криспин думал о романтической ситуации, о том, что этопрекрасная возможность для распутника, задумавшего соблазнить женщину. Но видстранного растения в углу отвлек его от неблагочестивых мыслей. Он увидел, чторастение погибает. Его могли спасти только добрые руки и неусыпный надзор Луки,а также его новое удобрение. Криспин так увлекся перспективой еще раз испытатьсвой животворный эликсир, что не услышал скрипа ступеней и щелчка замка накухне, откуда Бьянка выбралась из дома.

Она плотнее завернулась в плащ, скорее для того, чтобыскрыть под ним роскошное платье и драгоценности, нежели чтобы укрыться от дождя.В ее план входило переодеться дома в более скромное платье, но присутствиеКриспина сделало это невозможным — приходилось торопиться. Она бросилась бежатьпо узким улицам Сан-Поло, опустив голову в надежде, что ее никто не узнает, ичасто оглядываясь, чтобы проверить, нет ли слежки.

Сердце готово было выскочить у нее из груди, когда онасмешалась с толпой на мосту Риальто. Здесь находилась деловая часть города,привлекавшая торговцев со всего света, включая самые немыслимые его уголки.Бьянке встречались люди в тюрбанах, говорившие по-арабски, испанцы в длинныхплащах, французы в маленьких шляпах и с короткими усами, англичане в сюртуках сподкладными плечами, монахи, просящие милостыню, и даже правоверный турок. Ейне встретилась ни одна благородная дама, пешком и без сопровождения, поэтомуона почувствовала, что привлекает нежелательное внимание окружающих.

Бьянка поднялась на мост, стараясь не отвлекаться на витриныювелирных лавок, и свысока оглядела улицу, по которой только что прошла.Присмотревшись, она узнала светловолосую голову Криспина, который заметил ее истал прорываться вперед, пустив в ход локти. Криспин понятия не имел, почемуБьянка сбежала, но знал, что ему не поздоровится, если с ней что-нибудьстрясется.

Бьянка помчалась вниз по ступеням моста на другую сторону,не обращая внимания на насмешки, сыпавшиеся со всех сторон, и отталкиваятянущиеся к ней руки. Мимолетного взгляда через плечо было достаточно, чтобыубедиться, что Криспин нагоняет ее. У основания моста он так приблизился к ней,что вполне мог изловчиться и схватить ее.

Не останавливаясь, Бьянка сорвала с пояса кошелек, набитыйзолотыми, и вытрясла содержимое на мостовую позади себя. Россыпь монетпривлекла прохожих, бросившихся подбирать их. Криспин оказался отделенным отнее жадной, ничего не видящей на пути толпой.