– Благодарю, – сказал он трактирщику, с интересом следившему за посетителем.

– Понравилась, стало быть, стряпня моей старухи, – улыбнулся папаша Туг.

– Да, было вкусно.

– Это не то, что повар наш готовит, баба моя знает толк в еде.

– Передайте супруге мою благодарность, – кивнул шейд. – Что с лошадью?

– Сейчас узнаю.

Лошадь привели, когда инквизитор уже начал терять терпения, но срываться на трактирщика и его людей не стал, по своей привычке скрыв истинные чувства. Стоял у окна всё такой же спокойный с виду и безучастный. И когда, наконец, сообщили, что нашли резвую лошадку, инквизитор кивнул папаше и направился на выход, выложив на стол несколько монет за обед.

– Лишнее это, ваше благородие, – трактирщик отодвинул монеты. – Оплата и без того была щедрой.

– Дети есть? – спросил Эйдан.

– Двое…

– На сладости.

Шейд уже почти вышел за дверь, но его остановил новый вопрос:

– Слежку продолжать?

– Нет, уже не надо, – не оборачиваясь, мотнул головой Виллор. – Моего коня отправьте в дорожную гостиницу «Тропа». – После этого устремился к выходу, уже не слушая ответ трактирщика:

– Будет сделано, ваше благородие.

От переправы через Литу шейда отделяло еще четыре дня. Возможно, там уже и нет вдовы, но зато след Тима мог уловить Горт, так что потерять след беглянки Виллор не опасался. Он подстегнул кобылу и помчался дальше, не желая оставлять неизвестному охотнику даже одного шанса. Эйдан нигде не наводил справок, в скоплениях проезжих на дороге не мчался, даже несколько раз вступил в разговоры со случайными попутчиками. Он не желал хоть чем-то выделиться из толпы и оставить след преследователю. Горт за этот переезд от Рича до переправы через Литу почти не показывался, оставаясь невидимым спутником шейда.

К переправе Виллор выехал к концу четвертого дня. Тьма уже опустилась на землю, и порядочные люди давно лежали в своих постелях. Очередной скакун инквизитора ворвался в прибрежный городок, громко зацокав копытами по мостовой. Он пронесся до реки и там остановился, подвластный руке своего седока. Мост всё еще не был готов. Что с ним случилось, шейда не волновало, он узнал главное, вдова, скорей всего, так и не покинула этот городок.

– Ищи Тима, – велел Виллор зверю, и Горт, сверкнув в тусклом свете фонаря пустыми бельмами глаз, замер, принюхиваясь.

Наконец он сорвался с места, и инквизитор вновь пустил коня в галоп, чтобы остановиться уже через десять минут у небольшого постоялого двора. Эйдан натянул поводья, соскочил на землю и устремился к двери, ведомый своим питомцем. Но когда они дошли до двери, Горт исчез, и на постоялый двор шейд входил один. Он почувствовал, как зверь ткнулся ему в ладонь, понукая идти дальше, и от мужчины, который вышел ему навстречу, Виллор отмахнулся, следуя за легкой дымкой, уводившей его вверх по лестнице.

– Эй! – крикнул мужчина, но инквизитор не обратил на него внимания. – Я позову нашего охранника…

Шейд остановился возле третьей двери и ударил в нее кулаком.

– Тим!

За дверью послышались торопливые шаги, и взлохмаченный со сна Лерс появился на пороге.

– Хозяин, вы…

– Где? – спросил Эйдан, входя в комнату.

– Сняла комнату в частном доме. Думал, устанет ждать, когда можно будет переправиться на ту сторону и поедет к другому мосту, но засела здесь.

– Собирайся, мы уезжаем, – бросил Виллор.

– А…

– Все вместе.

– Ох ты ж, – выдохнул Тимас и бросился к своим вещам. – Что случилось-то?

– Докопался, – усмехнулся Эйдан, присаживаясь на стул. Он устало потер лицо, и Лерс снова охнул. Шейд мотнул головой, опять становясь собранным: – Не беси.

– Молчу, – проворчал верный слуга. – А всё ж выглядите…

– Тим! – рявкнул инквизитор.

– Я готов! – поспешил заверить хозяина бывший наемник.

Мужчины спустились вниз, прошли мимо мужчины, который встречал шейда. Рядом с ним стоял крепыш, похоже, тот самый охранник, но постояльца и его безумного гостя останавливать никто не стал.

– Запряжешь ее карету и будешь ждать, когда мы спустимся, – отдавал распоряжения Эйдан.

– Будет сопротивляться, – с сомнением произнес Лерс. – Может наделать шуму.

– Шум и так будет, – отмахнулся Виллор. – У нас нет выхода, по дороге с ней объяснюсь. Она разумна, возможно, не кинется выцарапывать мне глаза.

– И упряма, как бес.

– Я тоже.

Они приблизились к небольшому двухэтажному каменному дому. Ворота были закрыты, но звониться и просить впустить его Виллор не стал. Мало думая о хозяевах дома, шейд велел:

– Горт, убрать.

Зверь проявился, оскалился и кинулся на металлическую решетку ворот, выбил одну створу, и мужчины вошли во двор.

– Сейчас весь город сбежится, – покачал головой Тим.

– Мне уже всё равно, – ответил Виллор и втолкнул обратно в дом хозяина с ружьем, разбуженного шумом на улице. Мужчина едва успел приоткрыть дверь, когда был вынужден отступить назад, и дверь распахнулась, повинуясь руке старшего инквизитора.

– Где постояльцы? – спросил он.

– Т-там, – мужчина указал пальцем наверх. – А…

– Мы сейчас уйдем, не надо шума, – велел шейд. – Помоги заложить карету. Ворота оплачу.

– Х-хорошо, – закивал хозяин дома, и Виллор устремился наверх.

Ему до зубовного скрежета не хотелось делать того, что он собирался, но на долгие уговоры времени не было, и Эйдан распахнул первую попавшуюся дверь. Затем следующую, затем последнюю, третью, и встретился с встревоженным взглядом беглянки.

– Вы, – выдохнула она, метнулась обратно к кровати, с которой только что встала, и закрыла собой сына, спавшего у стенки. – Не отдам.

– И не надо, – отмахнулся шейд. – Собирайтесь, мы уезжаем.

– Я никуда с вами не поеду! – воскликнула Ливиана Ассель, отступая от мужчины, приближавшегося к ней.

– Нет выбора, – мотнул головой Виллор, не сводя жадного взгляда с испуганного бледного лица женщина. – Я всё объясню. Потом.

– Что вам от нас надо?

Инквизитор обвел взглядом комнату, увидел платье, бережно повешенное на спинку стула, схватил его и бросил вдове:

– Одевайтесь.

– Нет, – она мотнула головой.

Виллор поджал губы, взглянул на мальчика, севшего на кровати. Ребенок потер глаза кулачками и захныкал. Ливиана растерянно обернулась к нему, и как только Эйдан сделал шаг к кровати, раскинула руки и истерично выкрикнула:

– Не отдам! Он ни в чем не виноват!