В развилке двух белесых нитей поблескивала еще одна пластина льда, как тогда, рано утром. Девушка пригляделась к ней внимательнее, ожидая, не появится ли во льду очередное видение.

Надежды ее оправдались.

Поверхность льда заблестела, и в ней, как в маленьком окошечке, появился ярко освещенный зал – несомненно, это таверна. Люди за столами пили и веселились, но поскольку звук видение не передавало, сценка производила гнетущее впечатление. Белль увидела, как Морис чокается с двумя молодыми людьми: один хохотал и хлестал пиво, другой улыбался уголком рта, а его черные глаза горели каким-то нездоровым блеском, как угольки.

– Ты это видишь? – начала было девушка, но тут солнце вышло из-за облаков, свет стал ярче и видение померкло.

Чудовище открыло большие двойные двери конюшни и вошло внутрь. Белль быстро последовала за ним, радуясь возможности оказаться в тепле. Внутри пахло плесенью, воздух был застоявшийся: ни резкого запаха свежего конского навоза, ни приятного аромата сена. Весь силос и корм давно превратились в серую труху, а то, что не сгнило, попортили грызуны.

– Выходит, ты не был здесь десять лет, – сказала Белль, заглядывая в стойла.

– Я и тогда-то зашел сюда лишь затем, чтобы выпустить лошадей, – вздохнуло Чудовище. – Хотя я и прежде заходил сюда не слишком часто. Когда Аларик... исчез, мои родители наняли кого-то ему на замену, а новый конюх считал, что это не место для принца. Если я хотел покататься, мне приводили уже оседланного коня. Я скучал по этому месту. Здесь всегда было тепло, мне всегда были здесь рады, лошади давали себя гладить, и мне нравилось, как они пахнут... – Чудовище с грустным видом принюхалось.

– Как звали твою любимую лошадь? – спросила Белль, вороша ногой кучку старого корма.

– Молния. Это был прекрасный конь, рослый и быстрый.

Чудовище говорило рассеянно, как будто что-то его отвлекло.

В дальнем конце конюшни имелся большой стол, за которым старший конюх мог чинить и смазывать сбрую.

Рядом на стене висели всевозможные кнуты и рабочие инструменты, а также полки, уставленные баночками с лекарствами. Белль внимательно всё осмотрела, хоть и понятия не имела, что именно ищет. Она полагала, что в роковую ночь Аларик вполне мог перебрать в таверне и на обратном пути оттуда его стукнули по голове в темном переулке. Вполне возможно, что чаровники не имеют никакого отношения к его исчезновению.

Похоже, все вещи на полках лежали в идеальном порядке, только покрылись толстым слоем пыли.

– Ну, не знаю, –- вздохнула девушка. – Кажется, тут мы ничего не найдем...

Чудовище вдруг начало шумно принюхиваться, раздувая большие ноздри, и вертеть головой туда-сюда. Белль испуганно попятилась.

– Только не говори, что охотишься на крыс...

– Нет... Что это за запах? – пробормотало Чудовище, морща широкий нос. – Пахнет словно... впервые такое чую.

Белль закрыла глаза и сосредоточилась. В книге «Справочник виноторговца: все вина Франции» упоминались все сорта и тончайшие оттенки ароматов всех типов вин: шифер, хинное дерево, вишня, странные травы – и все эти ароматы Белль могла лишь воображать, потому что в ее родной деревушке из спиртных напитков в ходу были только сидр и столовое вино.

Девушка могла различать запахи сена, многолетней пыли и крыс, но от последних Чудовище только что открестилось.

– Я чувствую только запах плесени, – призналась она.

– Нет, пахнет так, будто что-то... гниет. Причем уже давно.

Чудовище осторожно отодвинуло ее в сторонку и легко скользнуло к каменной стене, поводя головой из стороны в сторону, как змея или гончая, почуявшая дичь. Белль даже захотелось отвернуться: сейчас Чудовище как никогда походило на зверя.

– Сюда, – заявил хозяин замка, указывая в угол самого большого стойла. А потом прошел в стойло и принялся разрывать покрывающую пол грязь с энтузиазмом свиньи, выкапывающей трюфели.

– М-м-м... Не думаю, что...

Белль умолкла, внимательнее присмотревшись к месту раскопок. Пол в стойле был неровный, выше, чем пол в остальной части конюшни. На каменной стене у самого пола остались царапины, как будто какой-то псих ударял по ним лопатой, пытаясь устроить тут подкоп.

Земля в этом стойле оказалась рыхлой, и Чудовище легко разгребало ее мощными лапами.

Потом вдруг его коготь задел какой-то предмет, и раздался отвратительный скрип.

Белль подпрыгнула от неожиданности.

Чудовище протянуло ей лапу и показало свою находку: лоскут ткани. Синяя легкая ткань с узором... определенно такой тряпицей не стали бы протирать седла и чистить сбрую. И это явно не часть седла, корзины или одеяла...

Этот лоскут оторвали от какой-то одежды.

– Копай дальше, – прошептала Белль, стараясь не думать о том, что скрывается под слоем земли.

Чудовище отшвырнуло клок ткани и удвоило усилия, так что только комья во все стороны полетели. Белль невольно подалась вперед, чтобы лучше видеть, несмотря на отвращение.

Внезапно Чудовище отодвинулось назад.

Потом медленно и осторожно стало отгребать оставшуюся землю в стороны и наконец объявило:

– Готово.

Белль наклонилась и посмотрела поверх его плеча...

И с трудом сдержала крик.

Там, на дне неглубокой ямы, лежал полусгнивший, высохший труп.

В следующий миг Белль подумала, что никогда еще не падала в обморок.

Героини романов (а порой и герои), найдя труп или скелет, реагировали очень импульсивно.

Однако когда первый испуг прошел, девушка обнаружила, что с любопытством взирает на белый череп, проступающий под желтой кожей, пустые глазницы, полусгнившую одежду. Никогда еще она не находилась так близко от полуразложившегося трупа.

Чудовище оскалилось, обнажив острые зубы, его морду исказила жуткая гримаса, но в глазах плескалась печаль.

Склонившись над телом, хозяин замка обыскал его, предварительно втянув когти, и наконец нашел что хотел: ременную пряжку, в которой до сих пор остались кусочки кожи. На застежке была вычеканена лошадиная голова.

– Это... Аларик Поттс, – сипло проговорило Чудовище. – Эту пряжку родители подарили ему на свадьбу.

Белль прикрыла рот ладонью. На какой-то миг ей показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Одно дело видеть какой-то труп, и совсем другое – знать, что перед тобой человек, о котором они только что говорили, что он давным-давно умер, что от него остались только одни кости. Это было тело любимого слуги Чудовища, отца маленькой чайной чашки...

– Мне сказали, что он сбежал. Что это моя вина!

Чудовище горестно завыло, уже второй раз за сегодняшний день. Белль заткнула уши, не в силах слушать этот скорбный вопль.