Но они посчитали явно по-другому: я не заметила ни Шарля, ни призрака. Вспомнив про метку, я с облегчением обнаружила, что Шарль уже на подходе к Дуэльному залу. Зря я переживала, что опоздает. Вошел он с совершенно невозмутимой физиономией, как будто и не догадывался, что его собираются убивать. Франциск плыл рядом и выглядел как кот, объевшийся сметаны до икоты: вроде и наверху блаженства, но лишнее давление в пузе мешает. По-видимому, эмоций покойный монарх после диеты монастыря хлебнул через край — слишком много всего оказалось в академии. Глаза его пытались смотреть в разные стороны, чтобы охватить как можно больше развлечений. Это не пошло на пользу монаршему облику, который потерял не только важность, но и аккуратность: одежда висела дымными клочьями, и даже перо выглядело выдранным у петуха после продолжительных боев.

— Куда это ты уставилась? — прошипела Вивиана. — Ты на него так смотришь, словно жалеешь.

Франциска действительно было жалко, но не объяснять же это столь недружелюбно настроенной леди, которая к тому же даже не видит призрака?

— Буле появился, — обрадованно возвестила Соланж. — Антуан, покажи ему, что значит родовая магия.

Почему-то подумалось, что Франциск подкинул Шарлю что-то из своих королевских секретов. И тогда получается графская магия против королевской. Честно говоря, не припомню, чтобы Альвендуа славились как маги. Наверняка в заначке один-единственный подлый трюк. Да, малоиспользуемый, но непременно подлый. И если королевская защита против него окажется бессильна? Я опять заволновалась.

— Антуан, мне не хотелось бы, чтобы ваша дуэль плохо закончилась.

— Это так мило с твоей стороны, — расплылся он в обаятельной улыбке. — Не переживай, дорогая, она закончится хорошо.

— Для обоих? — подозрительно уточнила я.

— Тебе есть дело до Буле? — удивилась Соланж. — Имея такого жениха, как Антуан, ты заглядываешься на других парней?

Это она еще не видела, как я Шарля затаскивала к себе в комнату. Интересно, что бы она тогда сказала?

— Он мне пару раз помог и, вообще, производит хорошее впечатление.

Я ответила уверенно, но Соланж и Вивиана переглянулись и захихикали. Можно подумать, я сказала что-то смешное. Я разозлилась, почувствовала, как к кончикам пальцев приливает магия, и с большим трудом удержала ее при себе. Дедушка бы гордился моим самообладанием, а Вивиана может радоваться, что осталась при волосах. Как, впрочем, и Соланж. Интересно, в случае моей несдержанности это засчитали бы как покушение на члена правящего семейства или нет? С одной стороны, она пока таковым не является, с другой — совсем скоро будет. Пожалуй, проверять все-таки не стоит. Хотя Соланж что с волосами, что без них вряд ли станет симпатичнее. Я раздраженно отвернулась от хихикающей парочки, собираясь уйти с Люсиль от них подальше, и уткнулась в Антуана.

— Николь, помощь таких, как он, нужно принимать как само собой разумеющееся. Запомни, ты ему ничего не должна, — важно заявил он. — Именно мы, древние рода, стояли на страже интересов Шамбора и давали возможность спокойной жизни таким, как Буле.

Соланж внимала ему с приоткрытым ртом, который действительно крупноват не только на Вивианин вкус. В своем восхищении Антуаном выглядела она круглой дурой и, вообще, раздражала меня чем дальше, тем сильнее. В конце концов, у нее есть собственный жених, пусть им и восхищается!

Антуан хотел сказать еще что-то столь же высокопарное, но, пока он обсуждал Шарля, очередная дуэль закончилась и под купол пригласили уже его. Соланж защебетала пожелания удачи. Вивиана выразила уверенность в том, что Альвендуа, как всегда, окажутся на высоте. Даже Люсиль бросила короткую фразу, которую при желании можно было посчитать напутственной. Я же молчала. Антуан, уже спустившийся на ступеньку, обратил на это внимание, остановился, повернулся и спросил:

— А ты, Николь, что ты пожелаешь мне?

— Не делать ничего такого, о чем впоследствии пожалеешь.

— За это можешь не переживать. Буле — последний, о ком я пожалею.

Похоже, мои слова Антуана разозлили, потому что из движений ушла некоторая вальяжность, они стали резкими и жесткими. Под купол он почти вбежал.

— Николь, ты забыла все, о чем мы с тобой говорили не так давно, — возмутилась Вивиана. — Ты не должна позорить Альвендуа.

— Тю. Сильнее позорить Альвендуа, чем они это делают сами, у тебя вряд ли получится, огонек. Так что даже не бери в голову речи этой безголовой девицы, — радостно заявил подлетевший Франциск.

Стоящие рядом со мной его не видели, но почувствовали: Вивиана зябко передернулась и недоуменно огляделась, Соланж потирала плечо, по которому прошелся манжет призрака.

— Предупредили? — одними губами спросила я.

— Разумеется, — гордо ответил Франциск. — И не только предупредил, но и показал личную защиту. Нападающее заклинание откатится, как волна от каменной набережной, и обратится против пославшего.

— Но я не хочу, чтобы кто-то погиб!

Я сказала слишком громко, и на меня начали оглядываться, но мне не было до этого ни малейшего дела. Я не хочу смерти ни Антуана, ни Шарля.

— Николь! — возмущенно бросила Вивиана. — Успокойся.

— Огонек, никто не погибнет, — хихикнул Франциск. — Монарху убивать нападающих стратегически невыгодно. Не всякий труп можно допросить, нужно, чтобы живой преступник попал в руки дознавателей и сдал соучастников, поэтому мои заклинания не смертельны. Но Антуану они не понравятся, поверь.

Заклинания? Значит, Франциск показал Шарлю не одно, а несколько? Слова призрака немного успокоили, Шарль перестал казаться беззащитным перед Антуаном, хотя он и до этого не производил впечатления беспомощного инора.

Тем временем защитный купол активировался, и Антуан с Шарлем остались один на один. Оказалось, что за Антуана болеют не все — лишь такие экзальтированные девицы, как Соланж, привлеченные внешней красивой упаковкой, и пара близких приятелей. Большая часть болела за его противника. До нас доносились возгласы вроде: «Шарль, надери задницу этому индюку!» — которые жутко бесили Вивиану, она аж шипеть начинала. Еще бы, на ее месте я бы тоже обиделась: на индюков Альвендуа совсем не похожи, индюки намного симпатичнее, хоть и лысые.

Пожалуй, Антуан смотрелся выигрышнее — этакий прекрасный принц из детской книги со сказками, но все портило высокомерие, сквозящее в каждом движении. Шарль был проще и, наверное, поэтому ближе. Я бы даже сама за него поболела, если бы сидела не в компании Вивианы, а в компании кузена и Бернара. Но уходить сейчас нельзя: слишком демонстративно, поймут неправильно и решат, что у Антуана была веская причина назначить дуэль.

Антуан уже отправил пару слабых отвлекающих заклинаний, которые Шарль с легкостью отбил, даже не пытаясь атаковать в свою очередь. Казалось, и сам поединок ему не слишком интересен, словно он ни в грош не ставил противника: даже защиту выстроил стандартную, лишь слегка усиленную. Я опять заволновалась. Рассказал ли Франциск все, что я просила, или у призрака нашлись куда более интересные темы для беседы?