Франциск что-то бубнил в шкафу. Поскольку Шарль вынужденно молчал, монарший монолог не прерывался ни на миг, но чему он был посвящен, оставалось загадкой.

— Не стоит держать открытыми окна, — наставительно сказала Вивиана. — Мало ли что через них залетит. Не все студенческие шутки безобидны.

Она захлопнула створки и разразилась длинными воспоминаниями о том, кто и когда ее, невинную страдалицу, здесь обидел. Потрясающая память: даты, имена и подробности так и сыпались. Да, с такой лучше не ссориться, запомнит и отомстит. Говорить о себе она могла часами, но слушать было скучно, и я начала раскладывать вещи по стопкам, чтобы запихнуть их в шкаф, когда она наконец уйдет.

— Так вот. О чем я с тобой хотела поговорить, — неожиданно свернула с наезженной дороги самовосхваления Вивиана. — О Буле. Общаясь с плебеями, ты позоришь не только себя, ты позоришь Антуана. Сегодня он был вынужден вызвать на дуэль это ничтожество из-за твоего отвратительного поведения. Не давай повода Буле считать, что в нем можно увидеть что-то большее, чем предмет мебели.

Из шкафа раздался грохот. Я разозлилась. Нет, я понимаю, что Вивиана говорит обидные вещи для Шарля, но можно же не бушевать, а посидеть спокойно пять минут, заткнув уши? А теперь что мне делать? Вон как подпрыгнула сестра Антуана, даже какое-то атакующее плетение создала. Того и гляди, разнесет шкаф, и пусть тогда парень сам придумывает, что там делает.

— Что это? — требовательно спросила Вивиана.

— Может быть, вешалка упала? Это комната номер тринадцать, здесь по определению происходят странные вещи.

Если Вивиана и поверила, то никак этого не показала. Она плавно подошла к шкафу и ухватилась одной рукой за створку. Плетение на пальцах второй руки волновалось, готовое сорваться в любой момент.

— Сейчас посмотрим на эту вешалку.

— Смотреть смотри, но шкаф не разбей, — предупредила я. — Не хотелось бы в первый же день возвращаться к коменданту. Или покупать новый шкаф.

Вивиана резко распахнула дверцу. Я зажмурилась, вознося мольбу Богине перенести куда-нибудь Шарля или одарить Вививану временной избирательной слепотой. Но мне даже не пришлось открывать глаза, чтобы понять: мольбы не достигли адресата. Вивиана завизжала, громко и противно. У меня перед глазами завертелись события этого дня в таком диком калейдоскопе, что я даже испытала облегчение, когда на смену им пришла спасительная тьма. Пришла я в себя от грубого похлопывания по щекам. Стоило открыть глаза, как Вивиана сразу выдала:

— Все. Не волнуйся. Я его уже убила.

Появилось желание упасть в обморок второй раз, но Шарля бы это не оживило. Я думала, самое страшное произойдет, если Вивиана обнаружит постороннего в моей комнате? Я ошибалась. Эх, нужно было заставить парня выпрыгнуть в окно: даже со сломанной ногой можно отползти подальше, а уж убивать при куче свидетелей Вивиана не стала бы, не настолько она любит брата. Хотя, надо отдать должное, при всей внешней нежности решила вопрос с недругом Антуана быстро, четко и без лишних сантиментов. Убедилась, что нет свидетелей, и все — в моей комнате труп.

Нет свидетелей? А я? Богиня, получается, в случае чего пойду как соучастница? Как заманившая и усыпившая бдительность? И если я сейчас хотя бы подам вид, что не на ее стороне, не только не смогу сообщить о преступлении, но и сама лягу где-нибудь рядом с Шарлем, да еще наверняка в непристойной позе. Но тут я вовремя вспомнила, что на мне защитные артефакты де Кибо и что я не должна поддаваться на провокации, о чем напоминал дедушка перед моим отъездом, поэтому я немного воспрянула духом и хрипло сказала:

— Труп заберешь с собой.

— Что там забирать? — удивленно округлила ротик Вивиана. — Смахнешь тряпочкой, и все. Или потрешь сначала. Пятно получилось слишком большим.

В ее голосе слышалось искреннее сожаление о собственной неаккуратности. Богиня, да она маньяк! Возможно, Шарль — не первая жертва, просто о других никто не знает? Как надо убивать, чтобы от полного жизни юноши осталось пятно, которое можно стереть тряпочкой? И почему она уверена, что я ее не выдам? Невеста брата — это не жена, да и не всякая жена проявит лояльность к сестре мужа, совершившей убийство при столь отягчающих обстоятельствах. Шарль ее даже ничем не спровоцировал…

— Вставай, — тем временем продолжала говорить Вивиана, словно ничего не случилось. — Не стоит валяться на полу. Он не слишком чистый. Вы бы им занялись, что ли.

— Мы только заселились, — напомнила я, присаживаясь и отряхивая юбку.

В разговорах с маньяками главное — не злить больше необходимого. Я покосилась на шкаф, но дверца была лишь чуть приоткрыта и не позволяла увидеть размеры пятна. Зато через нее просунулся озабоченный Франциск, который, заметив мой взгляд, сразу оживился и заявил:

— Огонек, это ни в какие рамки! Маг должен сначала бить, а потом падать в обморок. То есть маг в обморок падать вообще не должен. Бери пример с Альвендуа — повизжала, оглушила противника и аккуратно добила.

И никакого осуждения зверского убийства! Хотя о чем я? Франциск теперь избавлен от обязательств перед Шарлем и может спокойно сегодня же возвращаться во дворец, доделывать то, что начал. Думаю, его бы не смутило, даже если Вивиана убила бы за компанию и меня. Я всхлипнула.

— Эй, огонек, ты чего? — заволновался Франциск. — У каждого свои слабости. По мне, визжать при виде пауков куда хуже, чем падать в обморок. Будь у меня уши, остался бы без них. После такой-то звуковой волны. Шарль вон до сих пор головой трясет.

— Пауков?

— Нет там больше пауков, — раздраженно бросила Вивиана. — Был всего-навсего один, и того я уже убила. Николь, хватит сидеть на полу.

Жесткие фразы не вязались с тщательно культивированной нежностью внешности. Впрочем, кому ей здесь показывать нежность? Не мне же, а больше она никого не видит. Франциска-то понятно почему. Но Шарль? Как получилось, что она не заметила парня в шкафу? Неужели паук был таким огромным? Но Шарль-то точно больше, непременно должен был привлечь внимание. Или заметила и как раз пауком называет Шарля?

Неопределенность была хуже смерти, поэтому я собралась, встала с пола и подошла к шкафу, внутренне сжимаясь от ожидания увидеть там все что угодно: от почти незаметного размазанного паучка до огромной кровавой лужи. Пятна там действительно были всех цветов и размеров — не слишком берегли академическое имущество жившие до нас студенты. Но, о радость, ничего, даже отдаленно напоминавшего кровь, не было. Разве что вон та давно засохшая коричневатая клякса в дальнем углу? Я протянула руку, чтобы потрогать, и неожиданно наткнулась на преграду — палец упирался во что-то твердое и теплое.

— Огонек, не проковыряй дырку в Шарле, — озабоченно предупредил Франциск. — Когда из пустоты начинает капать кровь, даже самый тупой маг сообразит, что в шкафу кто-то посторонний.

Тут Шарль чуть пожал мне руку, и я вздрогнула. Не завизжала, как Вивиана чуть раньше, лишь потому, что ранее услышала предупреждение Франциска, но руку отдернула с такой поспешностью, что Вивиана заметила и насторожилась.