дверь не испугал никого – мы ждали Дирка с деньгами и новыми заказами от Флоры. Уже стемнело, и когда я открыла входную дверь, не сразу поняла – кто передо мной.

– Мисс Рузи, добрый вечер, - услышала я знакомый уже голос отца Марка, и по спине заструился холодок. На этот раз поверх сутаны на нем был плащ, и судя по тому, что отче не кутался, с меховой подбивкой. Редкий и крупный снег ложился на его только начинающие седеть волосы. В общем, картинка выглядела вполне сказочно, только вот, сказка была не сказать, чтобы хорошая.

– Не добрый, раз вы здесь, святой отец, - стараясь «держать лицо» и не выдавать своего страха громко ответила я. Марита должна была услышать наш разговор и прийти на помощь.

– Мы войдем? – спросил он, указав на мужчину постарше, что стоял за ним. Очень узкое лицо, чуть взъерошенные волосы и тонкие губы делали его похожим на стервятника. Я даже улыбнулась и подумала, что они могли бы все выглядеть вот так, чтобы сразу было понятно - кто перед тобой.

– Нет, извините, но гостей мы сегодня не ждали, - ответила я, услышав, что сзади уже стоят Клара и Марита.

– Кто «мы», мисс? Я знаю, что вы живете одна, - лишь уголок его губ дернулся в улыбке, но он быстро вернул то выражение лица, с которым постучал в дверь.

– Это вас не касается, но не хочу, чтобы вы переживали за меня. У меня есть слуги!

– Люди слушают нас, это не очень приятно, мисс Рузи, - делая вид, что смущается, и сделав шаг вперед, продолжил он.

– Мне нечего скрывать от людей. Говорите, зачем пришли, иначе я закрою дверь, - решив, что с этим пора заканчивать, заявила я.

– Раз так, мисс Рузи, хочу вам сказать, что вы не можете проживать одна, и ваша мать, что находится под опекой доктора подписала решение отправиться в церковь. Через неделю за вами приедут.

– А если я не хочу быть монахиней? У вас это принудительный процесс? – внутри все дрожало, но я старалась держать лицо – он не должен видеть, как мне страшно!

– Тогда вы останетесь под опекой церкви до момента, когда кто-то из ваших родственников не решит вас забрать.

– Но я под опекой доктора, и без него вы не имеете права распоряжаться моей жизнью, - я решила, что у меня есть козырь в рукаве, но он оказался просроченным…

– Вы не потрудились точнее узнать законы, дорогая Розалин. Вот если бы у мистера Барта была жена, и вы жили бы в их доме, опека имела бы смысл, а то, что вы оформили – сущая ерунда. А теперь уже процесс не остановить, и вся сводка на вас передана в канцелярию. Поэтому, я не советую больше ничего выдумывать. Сегодня среда. В следующую среду мы приедем за вами, а по пути заберем и матушку, которая имеет право решать где ей пребывать, - высказавшись он улыбнулся теперь на полную катушку – таких зубов, скорее всего, не видел даже Голливуд.

Марита оттащила меня назад и захлопнула дверь. Я будто оказалась в какой-то безэховой камере и не слышала вообще ничего, и только удары сердца – ровные и глухие, как часовой механизм на старых часах с кукушкой, что висели в дедовой комнате в моем детстве. Эти удары были слышны лишь в полной тишине, и сейчас была именно она.

– Я за Флорой, она велела сразу ехать за ней, если приключится что-то подобное, - накинув пальто и шаль, на ходу сказала Клара.

– А мы сейчас сделаем чай и придем в себя, - взяв меня под руку, нежно. словно говоря с ребёнком или с умалишённой, сюсюкала Марита. Сесилия и Молли суетились в кухне, разжигая печь, наливая чайник. Они лишь на секунду поднимали на меня глаза, но потом сразу отворачивались.

Иногда горе это то, что мы привыкли им считать, и сейчас я понимала, что сегодняшний приход этих двух стервятников – горе, потому что, скорее всего, выхода из ситуации я не найду. Ресурсы, как денежные, так и моральные ограничены. Если бы я видела заряд своих жизненных сил как термометр с делениями, то он был бы ниже нуля.

Горячий чай и воркование девушек возвращало меня к реальности. Я слышала, как Марита рассказывает вернувшемуся с деньгами Дирку о наших гостях, как он хмыкнул в конце ее рассказа. Обычно, когда случались непредвиденные ситуации я находила в себе много больше сил и идей для их решения, но сейчас, видимо, сказывалось то, что это тело с его неокрепшей нервной системой резко сдавало. Хотелось накрыться одеялом и уйти от забот, надеясь, что произойдет чудо.

– Рузи, милая, это мы, - от дверей, словно колокольчик, зазвучал голос Флоры. Наверно, она была единственным человеком здесь, которого я считала взрослым, с которым можно было себе позволить оставаться хоть на чуточку ребенком.

– Флора, Оливия, - я вышла из гостиной, где девушки, пытаясь хоть как-то вернуть прежнюю обстановку, продолжали вязать, пока я сидела на диванчике с ногами с чашкой чая на травах. – Я рада, что вы пришли, только, боюсь, это ничего не изменит - отец Марк хорошо подготовился.

– А вот и нет, дорогая. У мамы для всего есть решение. Так и сейчас, у нас есть решение для тебя. То, что я берегла для себя, в случае, если мы действительно останемся без денег, готова отдать тебе, - с улыбкой Оливия обняла меня. – Идемте в кухню, пусть Марита сварит нам кофе. Девушки, а вы пока можете продолжать, заказов очень много, - с этими словами Оливия пропустила Мариту из гостиной, закрыла двери, и подтолкнула меня в сторону кухни.

– Та-ак, Оливия, ты меня заинтриговала. Думаю, рассказывать вам ничего не нужно? Клара все рассказала вам? – меня усадили за стол, и под уютные звуки у плиты, где Марита варила кофе, Оливия начала рассказ. Было странно, что теперь говорит она, а не мать. Всегда было наоборот, но в том, как она говорила, как ставила ударения, как жестикулировала, читалось очень много. Девушка была умна.

– Ты, наверное, помнишь, что матушка говорила о моем замужестве. О том, что мне придется выйти замуж за деньги, - она хихикнула над тем, как правильно подобрала слово.

– Да, помню, - ответила я и тоже