— Рыжая! Я уже начала беспокоиться, — Сонечка сильно похудела за то время, что они не виделись, повзрослела, но кожа ее по-прежнему сохраняла тот нежный бархатистый оттенок, которому завидовала половина знакомых.

— Соня! — обрадовано вскричала Даша. — Дай на тебя посмотреть, как ты повзрослела, прямо красавица. Доехала нормально, ничего больше не произошло?

— Лучше не спрашивай, — темно-карие глаза были невыразимо печальны. Они расцеловались.

— Номера есть свободные? Летом в Праге гостиницу не достать… Мы с Давидом полгорода объехали, пока нашли, где остановиться.

— Не переживай, тебя поджидает хорошенький одноместный номер. Только подожди секундочку, — Даша заметила входящего в холл молодого человека. — Мне надо кое с кем перекинуться парой слов, и пойдем в твои апартаменты, — она махнула рукой, подзывая Илью.

Соня обернулась, и улыбка мгновенно погасла на ее лице.

— Твой муж?

— Нет, что ты, просто знакомый. Он живет в Вене.

Молодой человек неспешно подошел к дамам.

— Познакомьтесь, — Даша изобразила великосветский жест, — это Илья. Как видишь, молод и хорош собой, кроме того, владелец ювелирного салона, так что можешь при случае воспользоваться.

— Ага, — неопределенно протянула девушка, но руки не подала.

— А это Соня, моя давняя знакомая… кстати, чем ты сейчас занимаешься?

— Я все учусь. Сколько себя помню, все время учусь, — девушка натянуто улыбнулась и тут же сухо поинтересовалась: — Что-то не так?

Даша автоматически перевела взгляд на Илью. Выражение его лица заставило ее буквально замереть.

Как и несколько дней назад при виде Ольги, ювелир стоял, уткнувшись носом в Сонину шею и, казалось, не замечал происходящего вокруг. Молодая женщина со всей силой толкнула его локтем в бок.

— А? Что? — очнулся тот. — И на чем вы, говорите, специализируетесь?

Девушка некоторое время молчала, словно размышляя, стоит ли ей отвечать, потом нехотя бросила:

— На химии. Но, надеюсь, вы не собираетесь меня сейчас экзаменовать? — в ее голосе отчетливо прозвучали неприязненные интонации.

— Понятно, — Илья с трудом оторвался от созерцания сапфирового гарнитура, который Соня так и не вернула на место. — Сдается мне, что я здесь лишний. Даша, позвонишь мне, когда освободишься?

— А где ты остановился?

— В «Хилтоне». Я оставлю тебе карточку, — Илья раскрыл бумажник и снова покосился на Сонину шею. — Редкие камни, — как бы между прочим, произнес он, — наверное, дорого вам стоили?

Девушка инстинктивно прикрыла колье рукой.

— Не знаю. Это семейные драгоценности и принадлежат моим родителям.

— Они купили их еще там, в СССР? — быстро переспросил ювелир.

Соня недоуменно посмотрела на Дашу, мол, какого черта ему надо. Та поспешила разрядить обстановку:

— Илюша, я понимаю твой профессиональный интерес, но человек с дороги, дай отдохнуть. Завтра, если сможешь уговорить девушку прогуляться с тобой по набережной, может, она и поведает свои семейные тайны. Ну а сейчас мы, с твоего позволения, удалимся и посекретничаем. Я перезвоню часа через два… Извини, что не рассчитала.

— Буду надеяться, что ваша беседа не протянется до утра, — сухо произнес Илья и, не попрощавшись с Соней, направился к выходу.

Соня недовольно смотрела вслед удаляющемуся мужчине.

— Ты чего такая злая? — удивленно спросила Даша, — обругала человека ни за что…

— Тоже мне, человек, — фыркнула девица, вызывая лифт, — говна кусок.

Даша застыла, раскрыв рот.

— И на твоем месте я бы с большим вниманием отнеслась к выбору знакомых, — с напускным равнодушием продолжила Соня, однако было очевидно, что Илья чем-то задел ее.

Выйдя из лифта, Соня огляделась по сторонам в поиске горничной, но коридор был пуст.

— Ладно, найдем сами, — сварливым голосом проворчала девушка и пошла в направлении, указанном стрелками.

Даша трусила за ней с глуповатым выражением лица. Она никак не могла понять, как теперь себя вести с Левиной сестрой. Уж слишком большой была разница между застенчивой, вечно краснеющей девятиклассницей, какой она помнила Соню еще в Москве, и уверенной в себе, высокомерной девицей, гордо вышагивающей по коридору.

Пока Даша размышляла, Соня наконец отыскала свое номер.

— И это называется столичная гостиница? Да… — протянула девица, заходя в небольшую и вполне уютную комнату, — места, конечно, маловато, но выбирать не приходится. Извини за неудобство.

Молодая женщина хотела было возразить, что извиняться скорее нужно ей, но, решив, что это уже слишком, молча прошла в номер.

— Что там с Луниной? — небрежно скидывая пиджак на кровать, спросила Соня без всякого перехода. — Ее действительно убили или она опять прикидывается?

— Мертвее не бывает, — вздохнула Даша.

— Странно. Мне казалось, что она переживет даже атомную бомбардировку. — Неожиданно голос девушки дрогнул и из глаз покатились слезы. — Рыжая, я чувствую, я просто уверена, что смерть Левы как-то связана с этой дрянью!

Молодой женщине захотелось обнять Соню, но она на всякий случай сдержала свой порыв и лишь сочувственно покачала головой:

— Надо заметить, что ты не единственная, кто так думает. Наша доблестная разведка с тобой полностью согласна.

— Ого! — девушка промокнула глаза, и лицо ее вновь приняло высокомерное выражение. — Я смотрю, красотка Сью времени зря не теряла. А Елена Сергеевна тоже того?

— ФСБ считает, что да.

— А ты?

— Мне-то откуда знать, не я же ее убивала. — Даша достала сигарету. — Прости, но мне необходимо знать… что случилось с Левой?

Девушка скинула с себя одежду и прошла в ванную.

— Извини, хотя бы лицо ополосну.

Послышался звук льющейся воды и легкий стук украшений о стеклянную подставку. Через минуту Соня появилась, вытирая посвежевшее лицо полотенцем.

— Рыжая, меня кто-то подставил.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Даша. Девушка закинула немного полноватые ноги на спинку кресла и тяжело выдохнула:

— Если не будет найден настоящий убийца — это конец. На меня повесят все нераскрытые убийства в Центральной Европе за последние сто лет.

— Господи, да почему?!

— По кочану! — нежное лицо исказила гримаса ненависти. — Когда полиции станет известно, что Лунина была отравлена в тот день, когда я приезжала в Прагу, да еще, не дай бог, тем же самым ядом, что и Лева, — меня даже судить не будут, просто расстреляют на электрическом стуле. Кому, как не химику, подсыпать людям яд в какао? Проклятие, как вспомню, сколько сил мне стоило…