бессмертных. И к тому же приносящих потомство с возможностью менять их характеристики. Это и сейчас ужасно, но их нынешние создания могут существовать только на земле или под землёй. А планируемые — заполнят водоёмы и воздух.

Ну охренеть теперь!..

— Это же крандец, товарищи! А почему же вы раньше молчали⁈

Эйра болезненно сморщилась:

— Видишь ли, их предыдущее логово находилось рядом с мифрильной жилой. Если бы они провели последний ритуал там, их просто сожгло бы на месте.

— И ничего же не предвещало! — сжала кулаки Леля. — Вероятность, что они уйдут оттуда, была настолько мала!..

— И сколько у нас времени?

— Неделя. Уже приготовлена последняя жертва. Может быть, они растянут на десять дней, но я бы не стала так рисковать.

Да ё-моё!

— Мы постараемся помочь вам, кельда. Так, чтобы сохранить для вас эту реальность…

КАК ЖЕ МЫ ПРОПУСТИЛИ!..

Кельда

Новости о некромантах заставили под другим углом взглянуть на целую вереницу вроде бы не связанных друг с другом известий.

О доходящих с вездесущими купцами с северо-востока слухах о том, что чаще стали пропадать по лесам люди. Народ судачил об осмелевшем зверье.

О заезжих рейнджерах, разыскивающих переселенцев, исчезнувших целыми караванами.

О внезапно опустевших деревнях. Люди грешили на работорговцев, а в окрестностях Серебряного озера — на морских разбойников. Однако другие голоса говорили, что по северным берегам горные тролли выходят из разломов и утаскивают людей к себе в пещеры, а спастись от них можно только если выйти на лодках на глубокую воду.

О «сказках» про тёмное зло, поселившееся в Голове Дракона, порождавшее чудовищ и вынудившее несколько родов гномов сдвинуться с уже насиженных мест и бежать на восток. Гномы, кстати, осели у нас и за все годы плотного общения ни одного повода усомниться в собственной правдивости никому не давали. Теперь, заново вспоминая гномьи рассказы о нападающих на горные посёлки монстрах, я приходила в ужас.

Как ни крути, мы родом из очень неромантического и несказочного мира. В нашем подсознании мы привыкли всё измерять рамками старой реальности. Мы не услышали тревожных звонков — а должны были!

В наше оправдание я могу сказать: прошло всего лишь двадцать лет. В эти первые годы наш мир внезапно сделался очень маленьким, очерченным несколькими километрами «зоны ближайших интересов». Чуть ли не до десятого года единственной нашей приличной дорогой был кусок между островом-острогом и Иркутским порталом, каких-то двенадцать километров, всё остальное ещё долго оставалось «направлениями».

Да и некуда нам было по-первости ездить. Всё концентрировалось вокруг Серого Камня, сперва прямо на острове, затем широким посадом по берегам. Самые дальние выселки находились ко времени описываемых событий километрах в десяти от баронского замка. Тогда мы только начинали мечтать о курьерской почте и своих газетах, а самым быстрым способом получить известие было отправить письмо с голубем, а если направление нерабочее — гонцом на лошади или горном велике (поскольку голуби глупые и летают только в конкретное место). Ни о каких артефактах, способных посылать тревожные сигналы на расстоянии, не говоря уже о возможности ходить в порталы, и речи не было.

Это было так похоже на сказочные мотивы со Старой Матушки-Земли, отражающие архаичные людские воззрения: всё, что за пределами дальних полей и хоженого леса — чужое, непонятное и если туда долго идти, то можно внезапно оказаться в мире мёртвых.

Ну вот, собственно…

Мы созвали расширенный совет командиров (нравилось мне это название, ещё из книг Макаренко), предупредили людей и для начала собрали всё, похожее на околоправдивую инфу. Я перечитывала список и впадала в ужас.

Если всё правда хотя бы на половину — это же просто лютый пиз**ц. И это движется в нашу сторону!..

НАМ НУЖНА КНИГА

О следующем эпизоде я прочла из баронских записей. Сильно он мне об этом не распространялся. В авантюру влез, как обычно ничего мне не сказав — типа бессмертный. И не спрашивайте у меня про логику. Всё же делается для моей в том числе безопасности. Да! Ещё, поди, всякая секретность должна была быть соблюдена…

Ну вот… не так давно, узнав, что хочу я свести воедино эту историю, принёс несколько пожелтевших, исписанных листков. Поэтому и вставлю я этот кусок как есть, не заморачиваясь.

Новая Земля, северный лес, 16.05 (сентября). 0021

Барон Владимир

Лежал я прямо под вывороченным корнем ели. И все бы ничего, но аккурат с его коряжек на меня и лило. Видимо, когда ведьмаки дорогу чистили, своротили дерево в сторону, и пусть себе валяется гниёт… Потом, конечно, всё всякой травой заросло, папоротником. В котором я и лежал. И то, что уже третий день лил дождик, лишь добавляло комфорта, ага.

Если бы бард на ярмарке рассказывал об этой засаде, то наверное сначала описал бы погоду. Меленький, нудный дождик, стылая вода, которая пропитала все кругом. Тёмные кроны здоровенных елей, дымка такая от мороси и лесная дорожка, которая тянется вдоль небольшой речки. Романтика, правда? И я, цельный барон, уютненько тут устроился под этим корнем… другого слова прям не подобрать… В теории, засада была сделана грамотно, с отсечением лишней стражи, прям как по наставлениям, вот только маловато нас для последней точки. Трое. Я и два ведьмачьих колдуна.

Значит, боевик — я — и две «бритые макушки» (в переносном смысле, конечно).

В теории — вот же прицепилось слово, чтоб тебе, библиарий, икалось каждый раз когда я «теоркаю» — короче, должно хватить… сколько там у неё охраны осталось — три-четыре рыла. Это если все пройдёт как надо. Чего-то я разнервничался… О! Топот… началось.

Тихонечко подтянул к себе топор и меч, приготовился.

Вообще для меня очень муторное дело описывать драку. Сознание запоминает отдельные вспышки, картинки, звуки, иногда яркие запахи. И часто без привязки к смыслу произошедшего.

Пролетело колесо кареты, кажется, прямо около носа… конечно сначала пронеслись лошади, но от них в памяти осталось только вихрь запаха пота и мокрой кожи, а картинки нету, а вот колесо помню здорово: такое… золочёные спицы, все в зеленоватых потёках раздавленной травы, комья грязи летят… и здоровенный кованный, уже ржавый из-за дождя, крюк, которым я отрываю у кареты заднюю ось. Крюк на цепи, а цепь мы обернули как раз вокруг той упавшей ели…

И карета взлетает и кувыркается вокруг передних колёс. Болезненное ржание лошадей. Скользкая рукоять меча, взмах… Да чтоб тебя, скользко-то как… мокро и скользко. И красно. Голубые глаза последнего живого стражника. Нет, не живого. Ни одно живое не может смотреть так. И глаза у него были фасеточные. Его тычок