– Гммм. – Все свое неодобрение поступков Алекса Роза выразила, молча тряхнув ему вслед головой. Подумать только, удивилась Джина, она знала его маленьким мальчиком, может быть, даже учила говорить первые слова.

Роза сменила тему, чтобы не обсуждать увиденного.

– Не понимаю, чего ты так волнуешься о своем представлении.

Джина улыбнулась.

– Да, но корробори так скоро! Сначала казалось, что до него много лет, а как теперь выяснилось – всего несколько дней.

Роза смотрела на девушку без всякого сочувствия.

– Еще столько работы, – жаловалась Джина. Домоправительница нетерпеливо хлопнула рукой по столу.

– Как будто они понимают.

– Хотелось бы думать, что все пройдет как надо.

Роза протянула сухую черную руку.

– Спросим у карт.

Джина затаила дыхание. Она не знала, хочется ли ей услышать, что скажут карты. Но противиться старой женщине не могла.

– Сдвинь! – приказала та. – Еще раз!

Первая карта, по мнению Розы, должна была ответить на все волнения Джины. С торжественным видом положив ее на стол, домоправительница почтительно выдохнула:

– Императрица! – И, перейдя на благоговейный шепот, по-новому, с уважением, взглянула на девушку: – Это верхушка дерева, конечная карта, последняя из старших аркан. Лучшая карта.

Слегка дрожа, Джина рассматривала яркое рельефное изображение женщины в короне струящихся локонов, обнаженной, если не считать полоски ткани, обернутой вокруг венериного бугорка. Великолепная в своей наготе, она изящно, как танцовщица, стояла на летящем облаке. Ангел и летящий грифон держали над ней лавровый венок, а внизу лошади и львы припали к земле, с обожанием глядя вверх и покоряясь ее власти. Джина подняла глаза и встретила изумленный взгляд широко распахнутых глаз Розы.

– Что она означает?

Роза рассмеялась резким смехом, похожим на кашель:

– Это значит, прелесть моя, что тебя ждет весь мир и все, что в нем есть! Она означает удачу во всех твоих делах, великое окончание твоих трудов. Она означает, что твое представление будет очень успешным, хоть, может, и не в том смысле, как ты думаешь. Она несет мир, эта карта, удовлетворение делом, доведенным до конца, сделанным на славу. – Джина потрясенно подумала, что никогда не видела Розу такой счастливой. Старая женщина жила этими картами и радовалась им. – Ты совершишь великие дела, добрые дела, – пылко продолжала Роза. – Ты в первый раз гадаешь на картах Таро и сразу достала Императрицу? Скажу тебе, детка, лучше не бывает!

Джина понимала, что должна радоваться, ощущать благодарность к старой женщине хотя бы за доброе предсказание. Но пока она искала подходящие слова, у нее возникла мысль: «Этого недостаточно».

Да, конечно, она хотела, чтобы представление прошло успешно, у нее сердце сжималось, когда она думала, как близко праздник, и это доказывало, как важен для нее хороший результат, как нужна награда за тяжелый труд. Но это не все – это не о Джоне…

Роза проницательно смотрела на нее, потом подошла к холодильнику и достала заветную бутылку.

– Хочешь попробовать еще?

Джина снова вздрогнула.

– Да.

* * *

«Он хороший человек, – сказал ей Бен, – ты могла выбрать намного хуже». Разве сумела бы она ответить ему: да, папа, но я хотела бы выбрать намного лучше? На самом деле она не замечала Генри Саффолка, пока отец не обратил ее внимания на этого тихого мужчину.

– Знаешь, – задумчиво подметил он, когда Генри, подвезя ее, уехал, – уверен, что ему совсем не хотелось возвращаться домой.

– Почему? – рассеянно спросила она.

– И я его не виню, – продолжал Бен.

– Папа! – Джина разозлилась. – О чем ты говоришь?

– О Генри, – просто ответил он. – Ты ему нравишься.

– Ох, папа, – неловко засмеялась она. – Ты просто помешался, думаешь, я им всем нравлюсь!

– О, насчет его я не ошибаюсь, уж поверь. – Бен казался очень спокойным. – И уверен, его намерения…

– Намерения! – взвилась Джина. – Папа, боже мой, я всего один раз с ним говорила!

– Мне казалось, ты встречала его и раньше, в деревне, когда он разговаривал с людьми?

– Ну, тогда дважды! – защищалась она. – Слушай, пап, Бога ради, оставь меня, а!

– Ох, Джина. – Бен взял дочь под руку и повел к притихшему дому для гостей. – Я обещал твоей матери перед ее смертью, что когда придет время…

– …не забыть подыскать мне хорошего человека!

Он грустно улыбнулся, оставив без внимания ее сарказм.

– Я обещал, что, когда придет время, Я прослежу, чтобы ты вышла за человека, который сможет дать тебе жизнь, какой твоя мама для тебя хотела. За человека, для которого ты будешь солнцем, луной и звездами. – Он помолчал и с трудом продолжил: – И я не думаю, что такой человек – Джон Кёниг.

Джина мгновенно вспыхнула:

– Почему, что он такого сделал?

Бен посмотрел на дочь с жалостью и нежностью:

– В том-то и дело, Джина. Ничего не сделал. Не проявил к тебе никакого интереса, не заметил тебя! А я вижу, как ты по нему чахнешь, и с ума схожу! По-моему, мужчина, который не замечает, какая ты, тебя недостоин!

Ей хотелось крикнуть: «Но он любит меня, я знаю, что любит!» – Но как убедить папу, если она сама до конца не уверена?

– А этот молодой Саффолк, Генри, – серьезно продолжал Бен, – совсем другое дело. Он из хорошей семьи, они добрые люди, порядочные от начала и до конца. – «Не то что Кёниги», – хотел сказать он, но передумал. – Он постоянный, надежный…

– И невыносимо скучный! – При взгляде на отца гнев Джины пропал. – Ой, папа, извини, я не хотела так говорить. Но я его не люблю, он мне неинтересен, будь он хоть дважды хороший и надежный.

Наступило молчание.

– А ты вправду любишь Джона? Она покраснела до ушей.

– Я этого не говорила!

– Ох, милая! – Бен не привык проявлять свои чувства, но сейчас обнял свою дорогую девочку и прижал к сердцу. – Ох, милая, для этого слов не нужно.

* * *

– Теперь положим, – пробормотала Роза, углубившись в изучение карт, и в помощь ворожбе приложилась к бутылке, стоявшей возле нее, – положим, Рыцарь Кубков – это твой молодой человек, он кавалер, то есть рыцарь, молодой принц в свите любви, – положим, он любит Королеву… – Она смешала карты. – Вот Королева, женщина постарше, с дурным нравом, обожает ссоры и драки, мужчины из-за нее дерутся, а она любит молодого…

Что это значит? Молодой человек – Джон?