– Кто я такой, чтоб отдавать приказы сыну короля, миссис Кэмхерст? – с неприятной ухмылкой возразил Велюа.

Озадаченная, я повернула голову и подняла взгляд. Державший меня освободил одну руку и открыл лицо. Да, это был он – Оквеме н’Кпама Валейим.

– Так это ваша затея? – спросила я. – Или же Велюа? В последнее верится с трудом: он наверняка предпочел бы убить зверя, а не ловить его.

Оквеме ответил мне той же неприятной ухмылкой, что и Велюа. Неужели когда-то я могла счесть его дружелюбным и, более того, симпатичным?

– Мы здесь по повелению моего царственного отца. И он не обрадуется, услышав о вашем вмешательстве.

– Она не одна, – сказал Велюа, вешая винтовку на плечо. – Сети, копья – без этих болотных крыс тут не обошлось. Эй, выходите! – крикнул он, вглядываясь в заросли. – Мы знаем, вы здесь!

Тома упрашивать не пришлось – напротив, подозреваю, до этого только Йейуама и удерживал его на месте. Сам Йейуама вышел следом за ним, держась на шаг позади. Кто-то другой мог бы счесть его неторопливый шаг безмятежным, но, на мой взгляд, мулинец был охвачен холодной, спокойной яростью. Мулинские охотники не спешили покидать укрытия, чему я немало обрадовалась.

За месяцы, проведенные на болотах, мой взгляд привык к сложению и росту мулинцев, в сравнении с которыми Том, человек в лучшем случае среднего роста, выглядел настоящим гигантом. Рядом с Оквеме и Велюа невысокий Йейуама казался едва ли не ребенком, однако в его взгляде, устремленном на незваных гостей, не было ничего детского.

– Вам здесь не место.

– Говори по-йембийски! – зарычал в ответ Оквеме.

Но Йейуама лишь приподнял брови.

– Он не знает вашего языка, – сказала я, вспомнив, как осваивала мулинский. – Из сказанного вами может понимать только отдельные слова, как и вы из сказанного им – не более того.

– Тогда переводи ты, – велел Оквеме.

Подчиняться его распоряжениям очень не хотелось, однако без переводчика было не обойтись.

– Вначале уберите руки.

Полоснув меня злобным взглядом, Оквеме разжал пальцы. Я объяснила свою роль Йейуаме, а затем перевела на йембийский его фразу и последовавшее за ней дополнение:

– Вы хотели причинить вред дракону. Он милосерден и потому отпускает вас, но больше не возвращайтесь.

(На самом деле сказано было: «вы глупы, и потому он отпускает вас», – но я предпочла смягчить формулировку: из головы никак не шел древний обычай казнить гонца, принесшего дурную весть.)

– Вред? – со смехом воскликнул Велюа. – Вот так номер! А скольким драконам вы, миссис Кэмхерст, причинили вред ради своих исследований? Или до сих пор оставляете мясницкую работу другим?

– Я могу изучать драконов только путем наблюдений, и так и делаю, – ответила я.

Йейуама взглянул на Тома, ожидая перевода, но Том замер в напряжении, глядя на меня. Скрипнув зубами, я перевела ему то, что сказал Велюа.

Видя мое беспокойство, Велюа поспешил обратить его в свою пользу.

– Вам уже удалось стащить их яйца? Яйца! – повторил он, повернувшись к Йейуаме и убедившись, что тот отметил это слово. – Расскажите своему другу о собственных приказах – о том, что оба послал вас сюда за тем, что еще дороже живого дракона. Посмотрим, как ему это понравится.

Крыть было нечем. Врать я никогда не умела, и придумать, что сказать Йейуаме, так сразу не могла – впрочем, даже промедление выдало бы меня с головой. В отчаянье я взглянула на Тома. Тот открыл рот – вероятно, собираясь соврать за меня.

«Нет», – твердо решила я. Может, я, явившись сюда по приказу оба и ради собственной выгоды, была ничем не лучше этих двоих, но усугублять дело попытками что-либо скрыть не желала. Все это было злом, причем не в сверхъестественном, а в самом обыденном смысле. И зло следовало исправить при помощи правды.

Я перевела слова Велюа со всей возможной точностью и добавила:

– Это правда. Правитель Байембе послал меня сюда, чтобы добыть драконьи яйца, хоть я и не сделала этого. Если эти люди не пристрелят нас, я объясню остальное позже, но прежде всего должна извиниться перед тобой. Я дала обещание оба, не ведая, что творю, не узнав для начала, каковы могут быть последствия. Прости меня. И за это, и за то, что не сказала об этом раньше.

Йейуама слушал, не сводя с меня немигающего взгляда и никак не реагируя на мои слова. Когда я закончила, он немного помолчал. Нервы мои напряглись до предела. Затем он сказал:

– Тебе предстоит испытание. После этого – будет видно.

Что это могло значить? Еще один колдовской ритуал?

– Что он сказал? – прервал мои размышления Оквеме.

Я перевела и ответ Йейуамы, и то, что последовало за ним:

– Вы шумны, – под этим, скорее, имелось в виду нечто вроде «деструктивны», – невежественны и не желаете учиться. Вы должны уйти. Сейчас же.

– Как же он собирается заставить нас уйти? – фыркнул Велюа. – У нас есть винтовки.

– А у нас есть отравленные копья, – ответил через меня Йейуама. – У нас есть сети и ловушки. У нас есть лес. Вы – селяне. Наш дом поглотит вас. Уходите.

Услышав мой перевод, охотники-йембе заметно встревожились. Они действительно были «селянами», чужими в этих местах, и все это время старались разглядеть мулинцев, но, даже зная, что те рядом, не смогли увидеть ни одного.

Угроза не отличалась убедительностью. Велюа с Оквеме легко могли убить Йейуаму, однако мулинцы могли перебить чужаков всех до одного. Но тогда оба мог послать в джунгли отряд побольше – на сей раз для охоты не на драконов, а на людей. А как бы хорошо ни знали мулинцы Зеленый Ад, основой их безопасности служило то, что до них и их болот никому не было дела. Появись у оба веская причина заняться ими всерьез – и им не устоять.

Но до этого было еще далеко, а вот до назревавшей стычки – рукой подать, и я прекрасно видела, что помощники Велюа с Оквеме отнюдь не горят желанием рисковать жизнями в бою против незримых лесных демонов.

– Рекомендую последовать его совету, – сказала я. – Защищая то, что почитают священным, мулинцы не знают пощады. И, пожалуйста, передайте оба, что вскоре я смогу вернуться с очень полезными сведениями, но ему придется еще немного потерпеть.

Сведения, конечно, не то же самое, что яйца, а «полезные» вовсе не означало «обнадеживающие», но я надеялась выиграть таким образом еще немного времени.

– Что ж, будь по-вашему, – сказал Велюа, бросив короткий взгляд на Оквеме, прежде чем принц успел раскрыть рот.

– Не рекомендую повторять попытку в другом месте, – заговорил Том, хранивший молчание с самого начала переговоров. – Завтра к этому же времени о вашей охотничьей партии будет знать все болото, и я не думаю, что во второй раз они окажутся столь же великодушны.

Речь шла о говорящих барабанах. Конечно, мулинцы не представляли собою единого государства, но в подобных случаях вполне могли – и не преминули бы – объединить силы.