Почти бегом кинулся Тихор к виднеющемуся вдалеке полуразрушенному строению, напоминающему то ли амбар, то ли сарай, и сложенному из больших серых валунов, скреплённых раствором известняка. Тяжёлые капли дождя застучали по пыльной дороге намного раньше, чем он достиг амбара. Вначале медленно, по одной капле, но неумолимо набирая мощь и силу, грянул холодный ливень. Огромная туча быстро заволокла всё небо, превратив его из голубого в пепельно-серое с оттенками чёрного и лилового.

Когда Тихор достиг амбара, он уже был мокрым насквозь. Дождевая вода ручьями стекала с его волос и одежды, оставляя на сухой соломе амбара мокрый след. От внезапного порыва ветра по всему телу мальчика пробежала лёгкая дрожь. Тихор понял: если он не разведёт костёр как можно быстрее и не высушит одежду, то рискует замёрзнуть и заболеть.

На полу амбара было полно сухой соломы, так что с разведением костра проблемы не было, но вот где взять дрова…

В нескольких шагах от амбара, в неглубоком овраге Тихор разглядел бурые шишечки рогоза. Именно о нём как о лучшем топливе для костра в степи, говорил Огри. Даже в самый сильный дождь они остаются сухими, превосходно поддерживая огонь в костре. Быстрее молнии бросился Тихор в овраг и срезал острым эльфийским ножом как можно больше сухих стеблей с коричневыми шишечками на конце. Так же, молнией, он метнулся обратно, под гостеприимный кров старого амбара. Переведя дух, он поспешил снять с себя мокрую одежду и достал из заплечного мешка новенький кремень, заботливо сунутый туда старым гномом. Через пару минут огонь охватил несколько камышовых шишек, и впервые за последний час Тихору стало тепло. Достав из мешка кусок лепёшки, он слегка утолил голод и принялся греться у костра, изредка подкидывая в него бурые шишечки рогоза.

* * *

Во весь опор неслась карета с разбойницами. Поворот за поворотом проскакивали они, отчаянно путая следы, но и без этого было ясно, что преследователи давным-давно потеряли их след, даже не рассчитывая на то, что их хитроумная засада будет прорвана. Управляемая неустрашимым Хиггли, карета подпрыгивала на неровностях дороги, но, несмотря на это, послушно несла своих пассажиров к намеченной цели.

Внезапно Хиггли осадил коней и карета встала.

— Что случилось, Хиггли, почему стоим? — выглянув из кареты, поинтересовалась Мышка. Она сидела ближе всех к окну.

Эльф вытянул свою серо-зелёную руку, указывая куда-то вперёд, и произнёс только одно слово: «море». Двери кареты открылись, и высыпавшие гурьбой девушки молча, затаив дыхание, вгляделись вдаль. Туда, где в прозрачной дымке, почти у самого горизонта, виднелась узенькая синеватая полоска. Из всех разбойниц море видела только одна Стрелка, но и она, так же, как и остальные, глядела на узенькую полоску на горизонте, и то ли от пристального взгляда, то ли от избытка чувств, но глаза её становились влажными.

Немного в стороне, подёрнутые полупрозрачной дымкой, виднелись башни приморского города. Это была Лия.

Если всмотреться внимательнее в трепещущую от морского ветра дымку, то можно было различить аккуратные белые домики, сползающие к самому берегу и прижимающиеся друг к другу, как испуганные зверюшки. И тут же следом за ними, растопырив щётки мачт, стояли в ожидании приключений большие белопарусные корабли, готовые сорваться в любую минуту и помчаться навстречу опасностям. Где-то среди них находился и корабль Фарли, жениха Стрелки, выкупить который собирались девушки.

Ещё минуту юные разбойницы любовались белёсыми очертаниями Лии, затем так же безмолвно, одна за другой, вернулись в карету, и она вновь понеслась по пыльной дороге под весёлую песню Хиггли вниз, к морю, туда, где вдоль берега распростёрлась Лия — один из красивейших городов Хагеллона.

Чем ближе подъезжала карета к городу, тем ухоженнее становился пейзаж за окном. Дикий лес сменился аккуратно подстриженными кустиками жимолости, посаженными вдоль дороги, и чередующимися с пирамидальными тополями, белёные стволы которых ярко выделялись среди придорожной зелени. За кустами тянулись бескрайние поля и виноградники, пёстрыми квадратами взбирающиеся почти к самым вершинам гор, дорога становилась ровнее, и карету всё меньше раскачивало и подбрасывало на ухабах и ямах. Во всём чувствовалось приближение большого города.

Вскоре колёса застучали по брусчатке. Однако равномерная дробь, отбиваемая стальными обручами, которыми были обиты колёса кареты, стала замедляться, и карета остановилась, подкатив к самой обочине дороги.

— Что случилось, Хиггли? — спросила Мышка, ближе всех сидевшая к окну.

— Тут нам придётся расстаться, — печально ответил эльф, и краешки его губ дрогнули в печальной улыбке.

— Почему? Что случилось? — забрасывали его вопросами девушки, выскакивая из кареты.

— Да потому что в город вам лучше входить пешком, — решительно ответил возница. — По карете солдаты вмиг поймут, что вы тут, и начнут разыскивать вас. А пешком вы не привлечёте особого внимания. Разве что Аминель и Огонёк. Люди не так часто встречаются в этих краях. Но всё же если я отгоню карету в другой город и брошу её так, чтобы солдаты нашли её, то никому и в голову не придёт искать вас тут.

— Браво, Хиггли! — воскликнули девушки. — В твоих словах есть смысл. Это ты здорово придумал!

— Но нам всё же будет не хватать тебя, — грустно промолвила Адиона, целуя эльфа в его зеленовато-бурый нос. — Мы так благодарны тебе за всё, что ты для нас сделал, но даже не можем предположить, будет ли случай отблагодарить тебя по-настоящему.

— В любом случае буду рад встретить вас снова! — весело бросил Хиггли девушкам, разворачивая карету.

— И мы тоже, Хиггли! — прокричали ему вслед разбойницы, помахав на прощанье — кто рукой, а кто снятой с головы шляпой.

Когда карета скрылась за поворотом, девушки молча подняли с дороги взятые из нее вещи и направились к городу. Немного продуктов, шкатулка с деньгами да нехитрые личные вещи — вот и всё, что они взяли с собой, оставив большую часть провизии для Хиггли. Дорога шла под гору, и идти было не так уж тяжело. Хотя поначалу от долгого сидения в карете ноги подгибались и слегка побаливали. Но уже вскоре вся шайка весело шагала по брусчатой дороге, подбадривая друг дружку задиристыми шутками.

Город начинался постепенно. Вначале с маленьких белёных домиков, утопавших в зелени фруктовых садов и цветов, растущих на подоконниках и возле входных дверей. Затем домики становились всё выше и богаче и, наконец, превратились в роскошные особняки и дворцы, указывая, что наши путешественницы находились почти в самом центре Лии. Но и дворцы и особняки также, насколько это было возможно, утопали в цветах и зелени. Причём и у дворцов и у домишек росли одни и те же цветы, не различаясь ни по сортам, ни по пышности, что подчёркивало особую любовь южных эльфов всех категорий к природе и растениям.

Однако Стрелка вела подруг дальше. Уверенной походкой она миновала пышный центр, и перед девушками предстал совершенно иной район города. Жилых домов тут становилось всё меньше. Зато с каждым шагом увеличивалось число разного рода гостиниц, кабачков, ремесленных мастерских и торговых складов. Усиливался запах моря и рыбы. Вот уже за черепичными крышками стали видны кончики мачт. Рядом был порт.