— Я поеду с вами? — с надеждой спрашиваю я.

— Да. Я не оставлю тебя здесь одну. Ты вообще больше никогда не будешь одна. И тебе ничего не грозит.

— Дарен не убьет меня. Я поняла это, Алекс, — качаю головой.

Он знает, насколько я важна для Алекса, и знает, что моя смерть будет для него значить. Он не поступит так.

— С чего ты взяла? — поморщился Алекс.

— Я не защищаю его, но он мог убить меня еще тогда. Но я ему ничего не сделала. Он может мучать меня, но не убить.

— Больше он никого не будет мучить, — процедил Алекс. — Вздумает вытащить ее оттуда, там же и останется, — тихо, но твердо произнес Алекс. — Пойдем.

Меня посадили назад. И мне приходилось наблюдать, как братья Скай изредка буровили друг друга взглядами. Взгляды Дарена были более враждебными.

— Так ты ее в специальную клинику упек? — заговорил Дарен. Ему же нужно найти как можно больше поводов ненавидеть своего брата.

— Да. С хорошими условиями. Я какое-то время надеялся, что она сможет пойти на поправку.

— И она пойдет, когда меня увидит.

— Это ничего не изменит. Ты слишком много на себя берешь, — настойчиво парировал Алекс. — Впрочем, ты сам все увидишь.

Дарен задумался, но не закончил разговор.

— Почему, после того как она кого-то убила, ты не покончил с ней? — хороший вопрос.

Действительно. Мало она зла, что ли сделала? Зачем держать живым такое чудовище? Есть же риск, что она вырвется на волю.

— Тогда я верил, что ее можно спасти. И тебя… тоже, — кинул короткий взгляд на брата. — Теперь надежды нет, и она в более суровых условиях, поэтому больше никому не навредит.

— Ты собирался держать ее там до самой смерти? — рычит Дарен. — Серьезно?

— На воле живой ей не место, Дарен. Ты и сам это понимаешь, — похоже, он не понимает. — Признайся, что она была опасна? Ты же видел на что она способна.

— Не поверю, пока не увижу, — проворчал волк. — Извини, кстати… — издевательски усмехнулся Дарен.

— За что? — просто поражаюсь спокойствию Алекса.

Мы свернули наконец за город, затем направо. Чувствую, что уже скоро приедем. Эти места очень таинственные.

— У меня для тебя такого сюрприза нет. Я правда убил Лину, а не прятал ее от тебя долгие годы, — а вот это он зря так. — Не смогу ее вернуть тебе. Ты уж прости.

— Пошел на хер, Дарен, — Алекс сильнее сжал руль пальцами. — Не пытайся вывести меня из себя. Ничего из этого не выйдет.

— По-моему, уже вышло, — рассмеялся Дарен.

— Хватит! — вставила я. — Прекрати это сейчас же, или мы тебя никуда не повезем, — прорычала я.

Тогда Дарен повернулся ко мне из-за плеча и вопросительно взглянул на меня, округлив глаза.

— Это кто это тут у нас голос подал? — очень смешно. — Та, чья жизнь на волоске?

— Пошел ты, — откидываюсь на спинку сидения.

— Очень смелая, я должен тебе сказать, брат, — продолжал гримасничать. — Вазой по голове мне дала, теперь огрызается с чистокровным волком. Должно быть, тебя она просто по полу размазывает.

Мы тут же со свистом затормозили. Я с трудом удержалась на месте, и очень испугалась.

— Какого черта ты остановился? — напрягся Дарен.

— Потому что мы на месте, — сдернул с себя ремень безопасности Алекс. — Лори, выходи, — и я тут же засуетилась.

Выйдя на улицу, в темноте смогла разглядеть небольшое двухэтажное здание. Через минуту мы шли уже по светлому длиннному коридору. Мимо нас проходили люди в белых халатах, и никто не пытался нас остановить. Чувствую себя, как в обычной больнице.

— Это ее личная тюрьма? — спросил Дарен, не без злости.

— Здесь есть и другие, — ответил Алекс. — Здесь их убежище, чтобы никому не навредить. Думаю, Никки в глубине души понимает, почему она здесь.

— Не болтай, а веди.

Завернув за угол нам показалось огромное прозрачное стекло, а рядом с ним дверь. За стеклом что-то было, но понять, что именно, я смогла только когда подошла ближе.

За ним была темноволосая девушка и длинными растрепанными волосами, ее лица не было видно. Она сидела на полу у стены, обнимая колени руками и качалась из стороны в сторону. Хотя рядом был и стол, и стул, и даже кровать. Здесь и правда все условия. Но она похоже… сошла с ума.

Дарен аж замер, когда увидел ее, потом уже посмотрел на брата.

— Пускай откроют дверь! — потребовал он, держа ладонь на стекле.

Алекс после тяжелого вздоха согласился, и направился к двери, с карточкой, которая открывает доступ. Стекло, готова поспорить, непробиваемое.

— Ты войдешь к ней, и поговоришь. Мы будем вас слышать.

Я думала, что Дарен станет ставить условия, скандалить, требовать выпустить Никки, но он отреагировал спокойно и не побоялся войти в камеру своей девушки, где его могут закрыть вместе с ней и не выпустить.

Как только увидел ее, забыл о всех мерах предосторожности. Забыл обо всем. Так может вот оно, его истинное лицо?

Мы стояли с Алексом у стекла и смотрели на то, как Дарен подходил к ней.

— Ты говорил, что мы будем слышать их.

— Он еще ничего не говорит, — ответил мне Алекс. — Мы услышим их, а они нас нет.

Тогда я резко перевела взгляд на стекло, когда услышала голос Дарена.

— Никки… — он опустился перед ней на одно колено, а когда попытался убрать с ее лица волосы девушка сильно дернулась и издала хриплый звук. — Спокойно… Это я. Я пришел за тобой.

Как бы я ни призирала этого человека… это трогательно.

— Ты оставишь его здесь? — взглянула на Алекса.

— Только если он попробует ее вытащить, — сильнее сжал мою руку своей. — С виду она не опасна. Особенно сейчас, когда под препаратами.

Верю, что все так, как он говорит. Ему тоже нет никакого удовольствия удерживать ее здесь.

— Никки, это я… — услышали мы. Ему все-таки удалось убрать волосы с ее лица. Девушка уставилась на него дикими глазами, глядишь бросится.

— Алекс… Дарен… — с хрипотцой в голосе произнесла Никки, узнав его. — У меня галлюцинации… поднесла пальцы к вискам. — Мне становится хуже… — зажмурила глаза.

— Нет, нет… — взял ее за руки. — Я настоящий. Посмотри на меня, посмотри… — видно было, что она приоткрыла веки. — Я пришел за тобой. Я пришел освободить тебя, чего бы мне это ни стоило.

Алекс тяжело вздохнул и покачал головой. Он готовится к худшему, что снова придется воевать с братом, а возможно запереть его.

— Нельзя его запирать, — произнесла я. — Он чокнутый, но… он не болен. Что, если позвать вашего отца и он поможет его убедить, — наверное, это плохая идея.