и жена украдкой достает его из сумочки, чтобы прочитать сообщение. Она смотрит на экран под столом, чтобы я не видел, что там. Но я тут же замечаю, как меняется ее настроение – Аида издает вздох восхищения, ее щеки заливаются румянцем.

– Что там? – спрашиваю я.

– О, ничего, – отвечает она. – Просто сообщение от брата.

Аида быстро убирает телефон, но теперь она буквально светится от предвкушения и едва может усидеть на месте.

Я убираю руку и пью вино, пытаясь скрыть раздражение.

Что нужно сделать, чтобы добиться от Аиды полной честности? Когда она, наконец, откроется мне, чтобы я перестал чувствовать себя назойливым надзирателем?

Девушка так счастлива, что не замечает перемены в моем настроении.

– Надо заказать десерт! – говорит она. – Какой твой любимый?

– Я не ем сладкое, – угрюмо отвечаю я.

– У них есть грейпфрутовое мороженое, – шутливо произносит она. – Сойдет за здоровое питание.

– Может быть, я попробую немного у тебя, – сменяю я гнев на милость.

– Я не ем такое, – смеется Аида. – Возьму шоколадное суфле.

* * *

На следующий день я собираюсь посетить свой новый офис в городской мэрии. Я ненадолго заезжаю домой, чтобы узнать, не хочет ли Аида пойти со мной. К моему удивлению, она уже одета и садится в джип Нессы.

– Куда ты собираешься? – спрашиваю я.

– Есть кое-какие дела, – уклончиво отвечает она.

– Какие дела?

– Разные, – говорит Аида, забираясь в машину и закрывая дверь.

На ней короткий кроп-топ и обрезанные шорты, волосы собраны в хвост, на макушке солнечные очки в форме сердечек. По меркам Аиды это достаточно нарядно. Я сгораю от любопытства.

Наклоняюсь к окну, огорченный тем, что она не едет со мной. Мне хочется устроить ей экскурсию по мэрии и, возможно, пообедать вместе с ней.

– Они не могут подождать? – спрашиваю я.

– Нет, – с сожалением отвечает супруга. – На самом деле, мне уже пора ехать.

Я отхожу, и она заводит двигатель.

– Что за спешка? – говорю я.

– Никакой спешки. Увидимся вечером! – кричит Аида, сдавая назад.

Она чертовски бесит, когда не отвечает на вопросы.

Я не могу перестать думать о том, что жена слишком разоделась, чтобы просто заскочить на почту или куда-то в этом роде. И что у нее могут быть за дела, требующие такой пунктуальности?

С кем она переписывалась прошлым вечером? Может ли это быть Оливер Касл? Возможно ли, что Аида прямо сейчас едет к нему на свидание?

Я сгораю от ревности.

Знаю, что мне просто стоит поговорить с ней вечером, когда она вернется, но не хочу ждать так долго.

Жаль, что я забыл стащить ее телефон. Я выяснил пароль, подглядев из-за плеча, когда Аида его вводила – 1799, ничего сложного. Но в суматохе нашей схватки с Зайцем и последующих выборов это совершенно вылетело у меня из головы.

Стоило просмотреть телефон вчера ночью, пока она спала.

Теперь это меня гложет.

Я хватаю из кармана собственный телефон и звоню Джеку. Он немедленно снимает трубку.

– Что там, босс? – спрашивает он.

– Где ты сейчас?

– Рейвенсвуд.

– На джипе Нессы установлен GPS-трекер?

– Да. Твой отец поставил его на все тачки.

Я облегченно вздыхаю.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты за ним проследил. У Аиды какие-то дела – хочу, чтобы ты узнал, чем она занимается и куда направляется.

– Будет сделано.

Джек не задает вопросов, но я уверен, что он догадался, в чем дело.

– Держи меня в курсе. Рассказывай все, что она делает. И не сбейся со следа.

– Понял.

Я кладу трубку.

Я не в восторге от того, что натравливаю Джека на Аиду – особенно зная ее отношение к нему. Но мне необходимо узнать, чем она занимается. Мне нужно понять раз и навсегда, принадлежит ли сердце моей супруги кому-то другому или оно может быть свободно. Возможно, даже для меня.

Мне все еще нужно в мэрию, так что за компанию я беру своего отца. Он уже вовсю обсуждает, как мы используем эту победу на выборах мэра через пару лет. А еще, как извлечь из должности олдермена максимальную выгоду.

Я едва обращаю на него внимание. Мои руки беспрестанно ощупывают карман, где лежит телефон, чтобы снять трубку в ту же секунду, как Джек позвонит.

Спустя сорок минут он присылает сообщение: «Она где-то в районе Джексон-парка. Вижу машину, но ее пока не нашел. Посмотрю в магазинах и кафе».

Я натянут туже, чем струна.

Что в Джексон-парке? С кем у Аиды встреча? Я знаю, что она с кем-то встречается, чувствую это.

Отец кладет руку мне на плечо, отчего я вздрагиваю.

– Ты не кажешься довольным, – отмечает он. – В чем дело, тебе не нравится офис?

– Нет, – качаю я головой. – Офис отличный.

– В чем тогда дело?

Я колеблюсь. Наши с отцом отношения основаны исключительно на совместной работе. Все разговоры всегда крутятся вокруг семейного бизнеса. Проблемы, которые нужно решить, сделки, которые нужно заключить, пути, куда можно расширяться. Мы не обсуждаем личное. Эмоции. Чувства.

И тем не менее мне нужен совет.

– Мне кажется, я совершил ошибку с Аидой, – говорю ему я.

Отец обескураженно смотрит на меня через очки. Это явно не то, что он ожидал услышать.

– Что ты имеешь в виду?

– Я был холоден и требователен. Даже жесток. Возможно, уже слишком поздно начинать все сначала…

Гриффин-старший скрещивает руки и опирается на стол. Возможно, он не хочет это обсуждать. Я тоже не хочу это обсуждать. Но этот вопрос не дает мне покоя.

– Вчера вечером она не выглядела как человек, затаивший обиду, – говорит он.

Я вздыхаю, глядя в окно на высотки напротив.

Аида умеет держать удар. Но это не значит, что ей не больно. И это не значит, что завоевать ее будет легко. Аида Галло крепкий орешек. Что требуется, чтобы расколоть ее по-настоящему, обнаружить это уязвимое нутро?

– Когда ты полюбил маму? – спрашиваю я, вспоминая, что брак моих родителей тоже был не вполне традиционным.

– Я не сентиментальный человек, – говорит отец. – Думаю, мы с тобой в этом похожи. Я не особо задумываюсь о любви или о том, что это вообще значит. Но знаю, что могу доверять твоей матери. Она доказала, что я могу положиться на нее, что бы ни случилось. Именно это нас и связало. Именно тогда я понял, что больше не одинок. Потому что в мире есть по крайней мере один человек, на которого я могу рассчитывать.

Доверие как основа любви.

Это совсем не романтично на первый взгляд.

Но это имеет смысл, особенно в нашем мире. Любой гангстер знает,