Мысли никак не хотели приходить к общему знаменателю. Сказать или не сказать…

– Вернулась?

Яна прошла в комнату. Папа по-прежнему сидел на диване. Она уезжала или просто вышла в кухню?

– Как отдохнула? – как обычно не глядя в её сторону, спросил отец.

– Пап, я была в Калининграде.

– А кто у нас в Калининграде?

Девушка набрала в грудь побольше воздуха:

– Я ездила к Алексею… Добарину.

– Что?!

Отец вскочил. Мягкий пуфик перевернулся. Саша надвигался на неё, как та, в Тополях, страшная гроза, когда Алёшка прикрывал её собой от града.

Яна не испугалась. Она окончательно решила, что скажет ему правду, а дальше будь, как будет.

– Он мне сказал, что Дарья Сергеевна ждёт ребёнка… твоего ребёнка.

Саша опешил. Замер. Затих.

– Повтори, что ты сказала, – голос его неожиданно сел, – повтори.

– Отцом ты скоро станешь, – улыбнулась Яна. Оказывается, это так приятно – сообщать добрые вести. Папа вдруг стал похож на ребёнка, которому объясняют простые истины, а он никак не может понять, почему днём светит солнце, а ночью луна.

– Ты же меня не обманываешь, дочь?

Как давно он так не называл Яну – дочь.

– Не обманываю, пап.

– Я должен срочно ехать к ней, – это Александр говорил уже сам себе, лихорадочно собирая документы, ключи, деньги. Он бегал из комнаты в комнату. Яна пыталась не смеяться, наблюдая, как он суетится, перекладывает с места на место одни и те же вещи, одевается-раздевается. Всё-таки он собрался. Не с первого раза, конечно, но всё же получилось. Яна видела, как мелькнули в узком проулке стопари его лендровера и он пропал.

– Вот и всё, – прошептала девушка.

Яна долго грелась под струями тёплой воды. Одела свой плюшевый, домашний костюмчик с пандой, тёплые шерстяные носки. Всё равно знобит. Не заболеть бы – столько времени провела под дождём. Вчера Лёшка не закрывал её от ледяных капель, как тогда в поле, под дубом. Ей нравилось думать о нём. Несмотря на обстоятельства, Яна рада была его видеть. Она вспомнила молодого человека, одетого в чёрный бушлат, из-под которого выглядывала полосатая тельняшка, робу и бескозырку – всё-таки военная форма очень украшает мужчин…

– Ап-чхи, – девушка шмыгнула носом. Взяла плед с дивана – он приятно пах папой – и забралась на широкий подоконник.

Нужно было подумать. Ещё раз проанализировать события последних дней. Единственное, что Яна знала абсолютно точно, – она поступила правильно. Понимание было даже не в голове, а где-то внутри неё. Пришло успокоение, удовлетворение, притупилось чувство вины. Она улыбнулась, вспомнив опять счастливого отца, бегающего по квартире. Вот оно какое – счастье: когда счастливы близкие люди. Даже если они не рядом. Яна поняла, что изменилась. Это называется – жизненный опыт. Плата, правда, высокая, зато дошло быстро.

Город за окном жил своей жизнью: с шумом, беготнёй, многочисленными огнями. С высоты третьего этажа девушка разглядывала снующих туда-сюда москвичей.

– Ап-чхи…

Яна вернулась на диван, легла на папину подушку, закрутилась в одеяло и тут же уснула…

Даша всё равно волновалась. Не верилось ей, что Алексей ни с того ни с сего решил рискнуть и позвонить просто так. Ничего он не просто так звонил. Есть причина, и он её скрывает.

Даша никак не могла успокоиться. Вертелась с боку на бок. Тревога не проходила.

К чему разговоры про Сашу? Она изо всех сил старалась не допускать мыслей о нём в свою голову. Стоит расслабиться – и всё, пропало Дашино спокойствие. Это как диета: сдерживаешься, стараешься не думать о сладком и вдруг съедаешь маленькую шоколадочку и понеслось. Хочется всё и сразу. Так и сейчас: в узкую лазейку полезли загнанные в самые глубины сознания чувства к любимому мужчине. Они как наркотик…

«Я не должна!» – слабо запротестовал разум.

Вот Сашка, пьяный, сидит на ступеньках своей машины. Тогда ночью Даша увидела его впервые. Совсем другой он был утром, когда мокрый вышел из душа. Растерянный – в шумной компании её многочисленных родственников; нежный, ненасытный – в постели; заботливый, ласковый – дома… Воспоминания хлынули потоком, как из рога изобилия. Даше вдруг стало легче.

Всё-таки странная штука – жизнь. Мы устанавливаем себе правила, основанные на собственном жизненном опыте. Мы абсолютно уверены, что всё правильно. А потом судьба подкидывает случай, на первый взгляд совершенно рядовой, и рушатся твои проверенные и миллион раз доказанные правила, и летят в тартарары. Много лет назад Саша пообещал себе никогда больше не жениться, избегать сердечной привязанности. Со временем убедился, что это реально и вполне реализуемо на практике. Пока под колёса его машины не упала Даша. И что? Убеждённый холостяк уже как полгода пытается затащить её замуж.

«Теперь она у меня не отвертится», – размышлял мужчина, остановившись у знакомого дома. Сколько времени прошло с тех пор, когда он был здесь в последний раз? Было жаркое лето, а сейчас в воздухе кружит первый в этом году снег. Саша посмотрел на тёмные окна: «Поздно уже. Даша, наверное, спит, а беременных женщин беспокоить нельзя. Подожду до утра, больше ждал».

Он чуть откинул назад сиденье, удобно устроился в водительском кресле. Не спится. Саша наблюдал за пушистыми снежинками. Они неспешно опускались на ещё теплое лобовое стекло и легко сползали вниз, постепенно уменьшаясь в размерах, и там уже исчезали. Надоело. Он вышел на улицу, облокотился о калитку. Даша потихоньку отодвинула тяжёлую штору и пригляделась – кто это крутится около дома? В первую минуту подумала, что ей мерещится. Наверное, с беременными такое бывает, особенно, когда очень хочешь видеть этого человека. Но человек, очень-очень похожий на Сашу, зашевелился и направился обратно к машине.

«Боже мой, он сейчас уедет», – невыносимая мысль. Даша торопливо засунула ноги в войлочные сапоги, схватила куртку и выбежала на крыльцо. Громко ударилась о косяк входная дверь. Саша оглянулся…

– Саша!

– Дашка!

Тропинка до дома в один миг оказалась где-то сзади. Он крепко прижал любимую: тугой, круглый комочек упёрся ему в торс.

– И нечего дуться, – Даша посмотрела в зеркало на недовольное отражение мужа. Саша лежал на кровати, закинув за голову руки, и наблюдал за женой. Она пыталась собрать непослушные длинные волосы в приличную причёску.

В большой спальне было прохладно, несмотря на жаркий день. Полностью были раздвинуты двери на огромную веранду второго этажа. Над ней нависал огромный ясень. Когда дом только начинали строить, Даша запретила трогать старое дерево, решив, что оно отлично спрячет обитателей нового жилья от полуденного солнца, и оказалась права. В соседней комнате с панорамным окном мирно посапывал Шурочка, или Сан Саныч, или Александр Второй – как только не дразнили маленького Сашу Аверьянова.