хитро он всё подстроил, потому что невеста эта также обучалась в Академии Магии. Это Алэйна.

Сразу прояснил Дракон, чтобы у меня не возникало вопросов. А я, открыв рот, слушала его, начиная постепенно понимать, что к чему. Также, то факт, что он знает о моей матери, и, судя по всему, давно, стал для меня неожиданностью. Но сейчас это могло подождать.

— Я поругался с Вальтером, на время отстранив его от обязанностей советника, и назначил Тисарена на его место, но это не помогло, потому что вампиры оказались настойчивым и принципиальным народом. Особенно одна конкретная их представительница, она не желала сдаваться, даже когда я ей доступно объяснил, что мы с тобой уже обручены.

Я потупилась, не зная, верить ему или нет. Вроде бы всё, что он говорил сейчас, было очень похоже на правду. А с другой стороны — преданное доверие не так легко восстановить…

— Я ясно дал ей понять, что мне больше никто не нужен, тогда, когда ты застала нас на лавочке в саду, рядом с оранжереей. — Если рассуждать здраво, то да, это вампирша к нему лепилась, в то время, когда он читал книгу. — А потом, точнее вчера, когда я возвращался домой, не найдя тебя, мне встретилась… ты.

Он скрипнул зубами, а я округлила глаза. Вот это поворот! Но я же была с Лео. И тут до меня дошло, что он имел в виду, но Данте уже рассказывал дальше.

— Алэйна одурачила меня, она прекрасно владеет магией Иллюзий, а я, варр, повелся, был вне себя от счастья, потому что она дала мне то, чего я желал. — Скорей всего злясь на самого себя и на ситуацию, он сжал кулаки. — Я даже не сразу заметил, что что-то не так, не успел опомниться, как она затащила меня в свой дом, и тут меня посетило первое сомнение. Но она не дала мне опомниться, кинулась на шею с поцелуями. — Я скривилась. Было противно от осознания, что и меня и Данте просто использовали. — И тут уже я понял, что это не ты — поведение другое и отсутствие связи между нами… Но было поздно так как нас застала настоящая принцесса Эсстеретта, и словно Богиня мщения, она решила стереть нас с лица земли.

Он грустно рассмеялся, и снова присел на кровать рядом со мной. На этот раз я не шарахнулась, когда он потянулся, чтобы взять меня за руку. Во мне боролись противоречивые эмоции. Хотелось верить ему, но картина Данте и Алэйны, которые самозабвенно целовались, не желала покидать мой разум. А от обилия информации кружилась голова, но я сосредоточенно продолжала смотреть на Дракона в ожидании того, что он скажет дальше, буквально кожей ощущая, что это что-то важное. Ибо смотрел он на меня так, как никогда раньше, обнажив все то, что чувствовал внутри.

— Я знаю, что уже поздно что-либо объяснять и пытаться оправдаться, но выбор за тобой, верить мне или нет. — Он склонился, проникновенно глядя мне в глаза, и положив теплую ладонь на мою щеку. — Я люблю тебя, Эсса, и это никто и ничто не изменит. Никогда.

Я смотрела на Данте и не находила слов. Лю… любит? Дракон терпеливо ждал моей реакции на его откровение, не предпринимая никаких действий. Лишь его рука не выпускала мою, а вторая — медленно гладила щеку.

Обострившиеся эмоции усилили всё восприятие, включая и магическое зрение. Опустив на миг глаза, впервые смогла рассмотреть ту связь, о которой говорил Дантениэль. Это была мерцающая серебристо-красная нить, и на моих глазах она из едва заметной, тонкой, становилась всё крепче и прочнее, протягиваясь от моего сердца к Дракону.

Похоже, мой ответ очевиден, но мужчина тактично ждал, понимая, что есть еще другой фактор — человеческий. Осталось множество вопросов, на которые он не ответил, и признание в любви не отменяло того факта, что он пропал на целые полтора зара. Обида на него всё равно неприятно копошилась внутри, не давая сказать ему о том, что я чувствую к нему. Видимо, я сама запуталась во всем.

Рука Дракона, лежащая на щеке, медленно опустилась, когда он так и не дождался ответа. Данте как-то странно усмехнулся и поднялся с кровати.

— Я понимаю, тебе нужно время. — Не глядя на меня, тихо произнес мужчина. — То, о чем я просил, остается в силе. Две недели, или уже неделя. — Поправил сам себя. — И если твой ответ по-прежнему будет отрицательным, я… — Борясь с самим собой, он всё же произнес эти слова. — Я разорву нашу связь.

Болезненная гримаса пробежала по лицу Данте. Я опустила взгляд, пытаясь не выдать то, что мне тоже больно об этом слышать. Всё внутри меня просто кричало о том, что я не хочу этого, потому что… люблю его. Люблю этого предателя, обманщика и наглого совратителя, потому что на самом деле он вовсе не предатель и обманщик. Разве что совсем чуть-чуть. Но все мы ошибаемся.

Закусив губу, я не решалась ничего сказать. Мне не хотелось подтверждать его последние слова, равно как и отрицать их. Признаться самой себе, на самом деле я молчала, чтобы вернуть ему ту боль, хотя бы частично, которую он причинил мне своим уходом без предупреждения. Он молчал тогда, мучая меня, я же промолчу сейчас, мучая его. Око за око, Дракон.

Стоя ко мне спиной, он бросил, как бы, между прочим.

— Ты не выпила отвар. — И эти слова прозвучали так чуждо ситуации, в которой мы находились. Я даже и забыла, что больна, так как его признание полностью вытеснило все остальные мысли и чувства.

Механически протянув руку в сторону тумбочки, взяла отвар и залпом выпила его. Демиурги! Вот зря я это сделала, он был невероятно противным на вкус, так что я закашлялась, подавившись. Дракон обеспокоенно обернулся, и слегка постучал меня по спине.

— Ты прям, как заправский алкоголик, Эсса. — Проворчал Данте, когда постукивание по спине сменилось поглаживаем. Я не возражала, даже больше, — мне хотелось, чтобы он меня обнял, но я героически терпела, борясь с самой собой. Пусть не думает, что признание в любви заставит меня сразу всё простить и вешаться на него, я не Алэйна.

Вспомнив про вампиршу, скривилась. Возможно, на то, что я не хотела подпускать к себе Дракона, влияло как раз таки то, что смотря на Данте, я видела, как Алэйна прижимается к нему и целует. Не хотелось, чтобы после ее прикосновений Дракон трогал или целовал меня. Глупо, но всё же…

— Я знаю, кто