ради простого транспортного борта такие силы задействовали? Да нет, я вообще тут случайно, не успели бы те об этом узнать и подготовится. Что-то тут не так. Мы уже ушли за дальность освещенной огнём территории, ночь, действительно тёмная, вот и предложил.

- Идём цепочкой. Один держится за мой ремень, третий за второго, и четвёртый за третьего.

Возражать не стали, капитан за мной встал, так и двинули цепочкой. Я обходил ямы и кустарник, а шли к лесу. С километр прошли. Тут я замер, ощутив в толчок компаньонов, те от меня этого не ожидали, чуть не попадали, и капитан спросил:

- Старшина, что увидел?

- Мне кажется глаза меня обманывают. На опушке вижу людей в нашей форме, два десятка. И один в генеральской форме. Глядят на наш сгорающей самолёт.

- Может это те, кого мы должны были эвакуировать? Немцев не видишь рядом?

- Пока нет.

- Давай, веди к ним, - решил капитан.

Так мы и двинули, молча, я же решил нарушить тишину.

- Есть информация к размышлению.

- Говори, - разрешил капитан.

- Мы пока сюда летали, круги наматывали, выискивая нужное место для посадки, я поглядывал по сторонам. Видел много разбитых самолётов, но три на вид целые, явно сами сели. Места глухие, немцев там нет. Есть шансы что один из аппаратов цел.

- Хм, какие машины, и что ближе?

- Ближе «СБ», причём левый мотор и крыло сильно задымлены, как бы не горел. До него по прямой километров десять на север.

- Ха, как нам по левому вдарили, - послышалось сзади, я не понял от кого, то ли механика, то ли стрелка.

- Если бомб нет и баки не пустые, на одном можно долететь. Вот подняться будет сложно, - размышляя вслух, сказал капитан. - Остальное что?

- Истребители, «мессер», причём тяжёлый, двухмоторный, сто десятая модель. На вид цел. Ну и «ишачок». До «мессера» километров двадцать по прямой, а до «ишачка» все сорок будет.

- Выбор небольшой, нужно глянуть. Старшина, на чём летал?

- «Ишачки» и «мигари».

- Так это истребители?! - удивился капитан. - Ты не штурман?

- Нет. Вижу в темноте хорошо, а машину потерял несколько дней назад, вот к вам с шефской помощью и выслали. А так двенадцать сбитых у меня на счету, с начала войны. В первый день шестерых завалил у Белостока, потом долго машины не было, и вот в разные дни ещё шесть. В основном я ночник, охочусь на бомбардировщики, что к нам в тыл летают. Троих так перехватил, они обычно на восьмикилометровой высоте идут.

- Что-то мало троих. Я так понял тебя не видят, подходишь и бьёшь, - вслух прикинул капитан.

- Вы вооружение видели у «МиГ-три»? Пушек нет, три пулемёта. Там хоть весь боеприпас выпусти, поди сбей. Сейчас я уже опытный, подхожу и или по кабине, или по мотору, пока не загорится, потом по второму. Раньше подходил и выпускал всё до железки. Тупая идея была. Ещё и стрелки отвечают на вспышки выстрелов.

- Так за десять сбитых Героя дают? - снова спросили сзади, теперь видел кто, замыкающий, стрелок.

- Наградные написали, жду.

- А орден за что?

- За тех трёх сбитых ночью бомбардировщиков. И старшину вот дали.

Так и общались, ускорив ход, а то те наши у опушки собрались уходить. Я достал фонарик из кармана и подал сигнал, те это увидели и насторожились.

- У тебя фонарик есть? - удивился капитан. - Почему не сообщили?

- Я итак отлично вижу.

Фонарик отобрали, это местный трофей, теперь точно посадят батарею, и капитан, подсвечивая под ноги, поспешил вперёд, оба бойца за ним, хоть что-то видели, так и дошли до своих. Опознались криком и вышли. Действительно свои, и именно их мы должны забрать, но часть офицеров штаба попали в плен, там и рация была потеряна, они и сообщили о попытке эвакуации, выдав место. А генерал носил фамилию Лазарев, какое совпадение. Причём, тот был командиром авиадивизии. Подойдя к генералу, он как раз закончил опрашивать Киреева, я испросил разрешения обратится.

- Говорите, старшина.

- А у вас дочки есть. Пятеро?

- Пятеро, - медленно повторил за мной генерал, внимательно меня рассматривая. Тут два костра в глубине леса горели в овраге, что-то видеть можно. - Откуда знаете, старшина?

- Встречались. Сказали, что дочери генерала, думал армеец, оказалось наш, из ВВС.

- Где вы их видели?

- В районе Гродно, там колонну машин расстреляли, с семьями комсостава, мало кто выжил, а им повезло, вышли на меня, я купался в речке у аэродрома. У меня как раз самолёт транспортный был, в Москву их доставил. С дочкой вашей старшей, Ольгой, в переписке. Вот, недавно первое письмо пришло. Я уже два отправил.

Тот почти выхватил письмо из рук и стал его читать, подойдя ближе к костру. Я встал в стороне, письмо желал вернуть, а так размышлял. Девчата-то самолёты знают, уверен, что отец их катал, и разбираются думаю. Вот попадос. Тут и им понятно будет, что разница в технологиях, не просто большая, а огромная. А и ладно, пусть идёт как идёт. Тот дочитал и возвращая письмо, я его аккуратно убрал нагрудный карман, уточнил:

- Сам-то кто?

- Сирота вроде, полковой особист так сказал.

- Вроде?

- Травму получил, посадка авариная, память отшибло. Не вернулась. Сначала войны из сержанта в старшины прыгнул, орден вот и двенадцать сбитых. Больше на самом деле, но подтвердить только эти смог.

- На чём летал?

- Первые шесть на «ишачках» сбил, остальные на «МиГ-три».

- Так ты тот Соколов что у Белостока проявил себя? Как же, слышал. Будем знакомы.

Дочка его много что написала, как устроились у бабушки, написали матери, она в Куйбышеве в командировке, вспоминала наш полёт, ну и всё такое. Думаю, как отцу, генералу было важно это прочитать. А так познакомились. У меня к его дочери серьёзные намеренья, если что. А так собрались, шестерых на носилках несли, и двинули к тому «СБ», Киреев о нём доложил. Я впереди, как разведчик, раз вижу всё хорошо в темноте, выбирал где удобнее пройти. Зато не участвую в переносе раненых. Вообще в группе генерала бойцов и командиров пять десятков было. Голодали. Я через час сделал вид что нашёл кем-то брошенный небольшой склад припасов, накрытый плащ-палаткой, три ящика тушёнки и сухари. Ох как окруженцы им