Пышность ожидала нас внутри. Служители дворца в национальных костюмах встретили нас, как самого падишаха с семьей. Полы, покрытые мраморной мозаикой и коврами, тончайшая роспись стен и потолков, инкрустации из драгоценных металлов и камней… Я почувствовала себя букашкой, недостойной всего этого великолепия.

Как-то сразу стала заметной помятость и неопрятность наших костюмов после ночи, проведенной в поезде. Полюбившиеся мне национальные индийские шлепанцы мне тоже хотелось быстренько сменить на изящные итальянские модельные туфли. Я уж молчу о дешевеньких сережках, болтавшихся у меня в ушах.

– Мне здесь не нравится, – заявила, поджав губы, Вероника.

– Да? А по-моему, вполне прилично, – бодро топая за провожатым, откликнулся Василий. – Сразу чувствуется, что горячая вода у них есть.

– Вер, ты что, спятила?! Смотри, как шикарно! Не хуже, чем в Эрмитаже! – совсем не разделил унылого настроения сестры Денис.

– Вот именно! А я выгляжу, как чушка! – простонала дочь. – Это все вы виноваты – «только одна сумка, не бери хорошие вещи, оставь украшения»!

– Что поделать, Индия – страна контрастов, – философски заметил Василий. – К тому же твои вещи украли в Мумбае, так что не о чем и говорить. Взяла бы с собой больше вещей – больше бы и сперли.

Ответить на это Веронике было нечего, и остаток пути до номера она страдала молча. Хоть вслух я и не поддержала дочь, но мне здесь тоже не нравилось. Ощущалась острая физическая потребность надеть элегантный летний костюм от Версаче, Дольче и Габбана, Карла Лагерфельда, наконец! Обвешаться бриллиантами от Тиффани и в обязательном порядке посетить салон красоты.

К счастью, все когда-нибудь заканчивается, и мы, сопровождаемые свитой в тюрбанах, достигли наконец порога наших апартаментов.

Когда резная дверь, изготовленная из редких пород неизвестных нам деревьев, наконец закрылась за нами и мы остались одни, я упала на королевского вида кровать и горько разревелась.

– Эй! Юль! Ты что? Плохо? Устала? – засуетился вокруг меня испуганный муж. – Давай врача позову? Здесь должен быть приличный врач. Ну, что с тобой? Может, водички дать? Господи, что делать-то? – забегал он вокруг меня кругами. – Вероника! – завопил он наконец от отчаяния, забыв, что мы не дома.

Дверь в номер распахнулась, и на пороге появилась моя зареванная дочь.

– Боже мой! С тобой-то что?! Отравились? Голова болит? Да не молчи ты! – Окончательно растерявшись, он схватил Нику на руки и силком уложил рядом со мной на кровать и сам принялся яростно размахивать над нами каким-то ярким буклетом, словно веером.

– Я хочу отсюда уехать, немедленно! – провыло сквозь рыдания мое чадо.

– Я тоже! Мне здесь плохо! – прошепелявила я, шмыгая заложенным от слез носом.

Василий отшвырнул буклет и плюхнулся в изножье кровати, утирая вспотевшую лысину.

– Вот дур-ры! Я чуть с ума не сошел! Думал, все – помирают! Ну что вас здесь не устраивает?! Объясните мне, дебилу! Встретили, облизали, кругом чистота, шик, блеск! Что вам не нравится?! Когда сороконожек ночью в кровати ловили, вы так не верещали! Приехали во дворец – рев, плач. Где логика?!

– Ага, в том сарае мы себя людьми ощущали! А здесь я сама себе сороконожкой кажусь, – проныла Вероника.

– Что за глупости?!

– Да тут, чтобы человеком себя чувствовать, надо выглядеть соответственно. А мы хуже последнего полотера одеты! – включилась я. – Поехали отсюда, пока меня комплексы нищей советской жизни окончательно не заели!

Василий с грустью и нежностью посмотрел на нас. Вдохнул, взял брошенный на пол буклет, позвонил на рецепшен и на очень плохом английском вызвал в номер весь штат сотрудников салона красоты, и плюс к тому сообщил, что у нас в дороге пропал багаж, нам срочно нужно приобрести приличный гардероб.

– Ой, мамочки! – воскликнула Вероника и побежала в ванную, умываться. Я понеслась следом за ней, не забыв сначала кинуться мужу на шею и почти задушить его в страстных объятиях.

– Ну ладно, хватит, мне дышать нечем, – пробормотал он, покраснев от удовольствия. – С вами жить – ни с чем не сравнимый аттракцион, – высказался он после моего сотого по счету поцелуя. – Никаких денег не жалко!

Процессия парикмахеров, педикюрш, массажисток, маникюрш, стилистов, специалистов по аюрведе с помощниками и ассистентами появилась на нашем пороге через десять минут, везя за собой тележки с инструментами и косметическими средствами.

Василий потихоньку ретировался к Дениске в номер.

Через пять часов мы вышли из номера, сияя красотой, сверкая новыми украшениями, в обновках «от-кутюр». Чего только не достанешь за деньги!

Я редко думаю об этом в повседневной жизни, но все же как хорошо иметь мужа-миллионера!

За то время, пока мы предавались неге, холе и расточительности, мужчины успели принять душ, пообедать и хорошенько выспаться. Нас же томило острое желание предстать перед публикой в полном блеске своего обновленного «я».

Время подходило к ужину, и Василию с Денисом без всякой охоты пришлось переодеться в предусмотрительно приобретенные нами вечерние костюмы.

Я остановила свой выбор на шифоновом платье цвета корицы, очень открытом, с широким, вышитым красными, зелеными и золотыми нитями поясом, с длинной широкой юбкой. Новое колье с изумрудами подчеркивало изящество моей шеи. Вероника предпочла простое атласное платье алого цвета, которое как нельзя лучше подходило к ее крашенным в темный тон волосам.

Ощущая себя членами монаршего семейства, мы спустились в столовую.

Теперь главное, чтобы мы не оказались единственными гостями этого мавзолея.

Длинный, накрытый крахмальной скатертью стол был сервирован на семь персон, значит, помимо нас, тут еще трое проживают.

Негусто. Но и на том спасибо. Как выяснилось за столом, это были пожилой британский пэр с супругой и бизнесмен из Италии. Он – единственный – заменил нам с Вероникой отсутствовавшее в отеле мужское общество, засыпав нас комплиментами.

В таких условиях я согласна еще пару месяцев искать Аллу с Аней, думала я, лениво ковыряя ложечкой десерт и слушая восторженный рассказ итальянца о его визите в Москву прошлой зимой. А кстати, как Ползунов собирается искать свою бывшую супругу в этом удивительном, полном чудес индийском городе, на краю пустыни? Мысли мои текли медленно, лениво и в каком-то романтическом направлении: мне казалось, что мы находимся в сказочном государстве, в гостях у таинственного падишаха. Огни хрустальной люстры расплывались у меня перед глазами. Я ужасно устала за последние двое суток и, похоже, задремывала прямо за столом.

Привел меня в чувство совсем не романтичный толчок в бок.

– Эй! Прекрати улыбаться! Тебя человек уже битый час спрашивает об Иване Грозном. Ты что, уснула? – прошипел мне в ухо не таинственный падишах, а совершенно лысый олигарх.