– А что тут? Ух ты! Тортик! С малиной! Можно попробовать, папочка?

– После ужина, – твёрдо сказал я.

– Ну папа, я чуть-чуть, я буду ужинать…

– Сеннера! – строго сказал я. – А ты прочла книгу, которую я оставлял?

Надув губы, дочь гордо удалилась в свою комнату. Читала она хорошо, но ленилась. Особенно если надо было читать рунный текст, да ещё и написанный бустрофедоном, как тут принято.

Я с улыбкой посмотрел ей вслед. В общем-то семь лет назад я надеялся, что у нас с Мирой родится Хазе Танильмо Грисар – наследник и маг. Но родилась девочка и мы назвали её Сеннера – в честь бедной изменённой, которая спасла нас и которую мы спасти не смогли. Наша Сеннера росла красивой и умной девочкой, хоть и могла характером поспорить с любым мальчишкой – проказничала, дралась и командовала всеми детьми на улице.

Но руны она учила. Здесь все их учили.

– Грис?

Мира вышла навстречу. Увидела торт, который я держал в руке, и удивилась.

– Что за праздник? Откопал какую-то дорогую руну?

– Скорее меня откопали, – сказал я. Прошёл на кухню, сложил пакеты на стол. – Маг Огард из Совета рунных мастеров позвал меня в свои советники. Десять золотых в неделю.

– Ого, – Мира нахмурилась. Села за стол, отколупнула с торта ягоду и забросила в рот. – Откуда такая щедрость? Это много для советника.

– Советник по Тёмной Империи, – сказал я.

Мира продолжала хмуриться.

– Хорошо тут, тихо, – сказал я, садясь.

Мира провела в воздухе рукой – вспыхнули руны: Турс, Манназ, перевёрнутый Перт. Я бы использовал другую комбинацию, но так тоже неплохо.

– Что случилось, Грис? – тихо спросила Мира.

– Назревает война, – сказал я. – Видимо, уже весной. Мы принесли войну на Север, Мира. Повелитель не успокоится, пока не убьёт меня.

– Плохо, – сказала Мира.

– Он использует изменённых для устрашения соседей. Северному Царству никто не поможет. У него пять тысяч изменённых в строю, они сметут армию Севера.

– Совсем скверно, – сказала Мира. Даже тревога исчезла с её лица, осталась только печаль.

– Профессор Ирбран убежал из Тёмной Империи и явился в Рунное Древо. Он предлагает свои услуги – создать армию изменённых для защиты.

Мира молчала, глядя на меня.

– Совет рунных мастеров согласится, у них нет выхода, – продолжал я. – Но Огард намекнул, что если существуют какие-то руны… позволяющие противостоять Тёмному Властелину… и я их знаю…

Мира кивнула.

– Я поняла, Грис. Поможешь мне приготовить ужин? А ночью поговорим.

– Конечно.

Мира помахала в воздухе рукой, развеивая заклятие, мешающее нас подслушать. Бодро произнесла:

– Что же мы сидим и молчим, а? Почистишь рыбу? Нет, лучше я, а ты открой устриц. Догадался взять лимон?

– Лимон у нас есть, я помню, – так же весело ответил я. – Зато я догадался взять бутылку белого шипучего вина!

Мира – она замечательная. Самая умная женщина на Севере, также как на Юге, Востоке и Западе. И самая красивая. Если бы не магия, ей не было бы и тридцати. Выглядит она хорошо, никто ей не даст и сорока.

Но её телу сорок пять. Магия съела пятнадцать лет её жизни. Всё не так плохо, как у меня, но женщины к этим вопросам относятся более нервно. Я вижу, как она смотрит в зеркало – если считает, что я этого не вижу. Знаю, что она покупает самые дорогие и действенные кремы для кожи, знаю, что она осторожно экспериментирует с рунами, тратит дни и недели на то, чтобы выглядеть моложе на месяцы и годы.

Время – коварная штука, оно всегда есть, но его всегда мало.

Я достал из кухонного шкафа старую рыцарскую перчатку, купленную по дешёвке на блошином рынке. Перчатка была аккуратно сплетена из тонких металлических колец, но была без пары и досталась мне по дешёвке. Отрубили, что ли, рыцарю одну руку в бою?

Но для вскрытия устриц перчатка вполне годилась. Я вырос не на берегу моря, чтобы с детства вскрывать раковины без защиты для рук и к старости освоить эту хитрость, как оставшиеся три пальца. Коротким широким ножом, купленным на том же рынке, я аккуратно открывал раковины. Мира рядом, что-то мурлыча, чистила и потрошила рыбу.

Мы думали об одном и том же, я это понимал без всякой магии.

Совет рунных мастеров подозревает, что я скрыл от них какую-то могучую руну. И они отчасти правы. Но только отчасти, эта руна годится для поединка магов, но никак не поможет в сражении с толпой изменённых. Маги северян будут умирать один за другим, унося с собой в могилу монстров, но тех всё равно слишком много.

Можно рассказать. Почему бы и нет. Возможно, в благодарность меня так и оставят на хлебной должности советника. Вот только в войне это не поможет, а значит – северяне начнут создавать своих чудовищ. Вначале призывая к сознательности и вербуя «добровольцев» среди детей. Потом объявят, что родина в опасности и заберут детей-волшебников силой. Что уж тут поделать, когда идёт война с Тёмным Властелином.

Сеннера знала руны и унаследовала наш с Мирой дар. Она – слабенький маг, но ей и не надо быть сильной, чтобы её соединили с каким-нибудь моржом, белым медведем и полярной ехидной.

Нож соскользнул с раковины и ударил меня в перчатку.

– Хорошо, что надел её, – сказала Мира.

– Да, хорошо, – согласился я.

– Не отдам, – негромко сказала Мира.

– Конечно, – подтвердил я.

Неделя. Есть неделя на то, чтобы совершить чудо и придумать волшебство, которое нас защитит. Или на то, чтобы убежать. Возможно, если мы уедем, это спасёт Северное Царство. А может быть, и нет, военная машина уже запущена, солдаты тренируются, генералы рисуют карты, алхимики варят огненные зелья, лекари заготавливают корпию и травы, натурфилософы соединяют воедино людей и животных тварей.

Даже Тёмный Властелин не всегда властен над тем, что он начал.

– Сегодня не будем об этом, – продолжила Мира. – Сегодня у нас спокойный вечер. Семейный. Мы будем есть устрицы, вкусную рыбу и пить игристое вино. Если хочешь, можешь налить себе ячменной воды.

– Не хочу, я ещё собираюсь поработать, – сказал я. – Взял книгу из библиотеки, есть одна идея. Хотя… может, сейчас и выпил бы. И посидел бы с книгой.

Я положил на блюдо последнюю вскрытую устрицу.

– Посиди, – согласилась Мира. – Час у тебя точно есть.

Да, времени у меня нынче немного, но уж час-то найдётся.

Я сполоснул руки с настоем мыльного корня, взял сумку с библиотечной книгой, бокал с ячменной водой жизни (не такой хорошей, как у Огарда, конечно) и поднялся на второй этаж. Тут у нас домик был куда меньше, чем в Низинном Княжестве, – такой роскоши, как собственный кабинет, я не имел. Да и зачем он волшебнику, все дни работающему в библиотеке?